— Да, но это не отменяет того факта, что первокурсник участвовал в реальном бою! — возмутилась деканша. — Как такое можно было допустить?

— Ты же знаешь, что он не мог отказаться, — посерьезнел Блекторн. — Винтерс действовал согласно уставу магов Хардена, и я полностью его поддерживаю.

Коннорс лишь вздохнула. Видно было, что деканше не нравится происходящее, но действовать через голову директора она не может.

— Тем более, — Блекторн еще раз окинул взглядом бумагу. — Кажется, они спасли какого-то представителя нового дворянства. Эта ситуация полезна для нас.

Ректор довольно кивнул. Возможно, его воспитанник начнет приносить пользу даже раньше, чем ожидалось.

* * *

— Пока вы отдыхаете, позволю себе небольшую лекцию по довольно интересной теме. — произнес Винтерс.

Мы находились в одном из тренировочных залов. Наставник ходил между тренирующими очередной жест магами, иногда вмешиваясь и поправляя кого-нибудь. Дуэли, теория и тренировки жестов чередовались на уроках Винтерса. Сегодня настала очередь последних.

— В конце этого года вам предстоит получить татуировку мага, — продолжил он. — Для чего она?

Среди присутствующих поднялось несколько рук. Винтерс позволил ответить высокой нескладной девчонке, подруге Крис.

— Татуировка нужна как отличительный знак мага братства, — ответила девушка. — Кроме того, она — опознаватель личности и пропуск в различные места.

— Верно, — кивнул Винтерс. — Чаще всего вы будете использовать ее, чтобы подтвердить свои должность и полномочия, а также посещать закрытые места вроде государственных архивов. Но ведь это не все, верно?

Пока я слушал Винтерса, меня не покидало ощущение, будто все это он говорит мне. Я не стал вмешиваться в ход урока и отвечать сам, предпочтя слушать. Тем временем руку подняла Фиделия.

— Татуировка — очень сложное плетение, — добавила она. — Оно позволяет определить нахождение мага в небольшом радиусе. Это помогает действовать сообща в сложных ситуациях.

— И это верно, — произнес Винтерс и мрачно улыбнулся. — А еще это поможет найти ваше тело в случае гибели.

Слушая его, я невольно вспомнил учителя Клауда. Кажется, аристократы дали ему что-то, что должно было обеспечить защиту от поисков. Захотелось прояснить этот вопрос. Я тут же поднял руку.

— Учитель, а возможен ли взлом плетения? — спросил я. — Могут ли преступники подделать его? Или может ли сам маг заблокировать некоторые функции?

— Смотрите-ка, кажется, у нас завелся бунтарь, — пошутил Винтерс.

В классе раздались смешки.

— По поводу подделки, — тут же посерьезнел он. — Ни одного случая не зарегистрировано на данный момент. Ну, а по поводу взлома и изменений свойств настоящей татуировки…

Винтерс посмотрел на меня. В его глазах появилось понимание. Он явно догадался, о чем я думаю.

— Каждая татуировка защищена сложным кодом, — произнес он. — А хранятся те в государственном реестре магов под строжайшей охраной.

«Черт возьми», — мысленно вздохнул я.

С некоторых пор я ни на каплю не верил в надежность чего бы то ни было, что находится под человеческим контролем. Вполне возможно, Шекл именно через этот реестр и нашел ключ для татуировки Клауда, и именно этот факт позволяет тому так уверенно себя чувствовать на свободе.

— Теперь еще кое-что, не менее важное, чем остальное, — произнес Винтерс. — На мой взгляд это именно то, что делает нас особыми среди магов.

Он поднял руку. Как раз в этот момент на запястье вспыхнула татуировка. Она выглядела круглой, с какими-то символами, вписанными в центр. В целом произведение местной магической мысли выглядело совсем не отталкивающе.

— В случае смертельной опасности вы можете активировать свою метку, чтобы вам пришли на помощь, — произнес Винтерс. — Вам может показаться, что это очень простая схема и даже некоторые организации имеют подобную. Но есть отличия.

Он обвел нас всех взглядом, проверяя, слушаем ли мы.

— Только маги Хардена бросают все свои дела — не важно, насколько серьезные или выгодные — и спешат на выручку, — сказал он. — Мы идем и вызволяем своего товарища, невзирая ни на какие препятствия. Это отличает нас от всяких второсортных гильдий, понимаете?

— А если не успеют спасти? — спросил я, чтобы помочь наставнику рассказывать.

— И здесь второй момент того, что выделяет нас среди прочих магов, — кивнул мне Винтерс. — Если мы потеряли своего товарища, мы идем и «зачищаем» всех тварей, кто к этому причастен. Вы понимаете, что я имею в виду?

Все угукнули. Даже самые нежные поняли, что подразумевается тотальная зачистка.

— Почему я это говорю вам? — продолжил Винтерс. — Не важно, какие между вами отношения в классе. Я понимаю, что дружба между всеми невозможна, ведь мы разные люди. Но там, снаружи, вы должны быть монолитом, защищать друг друга. Только так нас будут уважать и опасаться нанести вред.

Он снова выдержал паузу, давая всем проникнуться этой идеей.

— Вчера некоторые люди пытались нанести вред одному молодому выпускнику, — сказал Винтерс. — Сегодня их уже нет в живых. Так Харден в лице меня и Виктора держит свою репутацию.

Я невольно ощутил на себе взгляды. В них было немало недоверия, но и любопытство присутствовало.

— Однажды и для каждого из вас наступит момент, когда вам придется сделать это, — добавил Винтерс. — И я надеюсь, что вы не испугаетесь. Для этого я и учу вас здесь.

Я мысленно похвалил своего наставника. Один этот урок в плане воспитания давал больше, чем десятки лекций Коннорс о том, как надо гордиться братством Хардена.

С этого момента все стали тренироваться еще упорнее. Медленно, капля за каплей молодые маги постигали ремесло. А вместе с этим они осознавали, каково это — быть государственным магом.

* * *

Поужинав после уроков, вопреки обычному распорядку я не пошел тренироваться в свой зал или заниматься теорией. Переодевшись в теплый комплект формы мага, я поспешил на выход из Хардена.

— Готов? — зачем-то спросил меня Винтерс.

Наставник уже ожидал меня за рулем, дымя сигаретой.

— Готов, — кивнул я, усаживаясь в энергомобиль.

— Ощущаю себя твоим личным водителем, — произнес он, запуская движитель машины.

— Что поделать, наставник, — позволил я себе легкую улыбку. — Мы оба работаем на благо Хардена. Остальное не имеет значения.

— Справедливо, — кивнул Винтерс. — Интересы Хардена превыше всего.

Мы тронулись и начали медленно набирать скорость, покидая парковку недалеко от площади перед замком.

— Кстати, — Винтерс потянулся рукой к задним сиденьям, доставая оттуда что-то. — Почитай-ка. Прямо на первой полосе.

Мне на колени упал пахнущий свежей бумагой газетный сверток. Развернув его, я увидел, что газета называется «Уличный Соглядатай».

— Забавно, — прокомментировал я, опуская взгляд на первый же заголовок.

«Первокурсник Хардена наказывает похитителей, или Попытки Блекторна пиарить Двойку».

Далее по тексту кто-то, считавший себя очень саркастичным и искрометным шутником, описывал вчерашнее событие. Меня, конечно же, выставили пешкой в руках Блекторна. Самого же ректора — манипулятором, который продвигает свою фигуру.

— Ну, это и правда звучит неправдоподобно, — произнес я, читая полный подколок текст. — Что первокурсник остановил каких-то преступников или даже мага. Неудивительно, что все так повернули.

Винтерс лишь усмехнулся. Ему, кажется, было просто смешно. А я продолжил читать.

«Справедливости ради, стоит заметить, что действительно подтверждено спасение некой особы дворянского происхождения, — значилось в конце статьи. — Так что не берусь утверждать, что же в заявленном событии правда, а что — выдумка».

На этом статья закончилась.

— Ну, что скажешь, герой? — усмехнулся Винтерс.

Если он и ожидал какой-то бурной реакции, то зря.

— Что говорить? — философски заметил я. — Плевать вообще.