Еще несколько вспышек осветили темноту и раздалось негромкое урчание. Мне казалось, что у меня прострелены барабанные перепонки, и я мог слышать только глухие звуки грохота. Он трещал, как молния.

Я медленно открыл глаза, и все было как в тумане. Как долго я здесь пробыл?

Мое тело все еще казалось одеревеневшим, чешуйки все еще были неправильными.

Я был настороже, и все же я ничего не мог сделать. Страх, какого я никогда раньше не испытывал, наполнил мою душу.

Что это было?

Где, черт возьми, я был?

Вдалеке появилась еще одна вспышка молнии, и она была такой яркой, что мне пришлось снова закрыть глаза.

Мне все еще было холодно, невыносимо холодно, чего не должно было быть, потому что я был на десятую часть Снежным Драконом.

Была ли это судьба? Разве мои добрые дела не пересилили плохие, и это было место, куда отправлялись злые драконы, когда их время истекало?

Я едва выжил.

Вдалеке снова послышались крики.

Я открыл глаза, действительно пытаясь сосредоточиться, но это было невозможно.

Я чувствовал себя опустошенным, и все же я не был уставшим. Я чувствовал себя легким, и все же я, наверное, весил больше тонны.

Мне казалось, что я парю в воздухе, будто небо превратилось в воду, и я просто плавал в черных чернилах.

Голоса кричали мне, что это то, чего я заслуживаю за все плохие поступки, которые я совершил. За то, что убивал себе подобных на том ринге. За то, что наложил на себя темные чары, за убийство невинных, чтобы успокоить мою собственную тьму.

Была ли это моя тьма? Неужели она наконец приняла форму чего-то осязаемого, и нарушение моей клятвы вернуло меня обратно, чтобы держать взаперти вечно?

Дракон заплакал, и этот крик был душераздирающим. Мне потребовалось некоторое время, чтобы наконец осознать, что это был я.

Я был окончательно и бесповоротно одинок, окруженный омутом тьмы, из которого не было выхода.

Я продолжал погружаться в глубокий сон и продолжал просыпаться, надеясь, что окажусь в лучшем месте, но ничего из этого не происходило. Я снова и снова оказывался в луже черных чернил.

Холод тоже не утихал. На самом деле, это было похоже на пронизывающий холод.

Я продолжал слышать слова, сказанные многими, о том, что я получил по заслугам.

Молния ударила в крайнюю левую часть моего тела, отскочив от чешуи.

Мое зрение уловило проблески моих когтей, усиков, чешуи на передних лапах.

Я определенно был в своей драконьей форме, но не лед заставил меня похолодеть. Это была черная слизь, которая капала с моих когтей, которая заползала в мою чешую, плотнее прижимая ее к телу.

Я буквально застрял в омуте тьмы, и не было никаких признаков выхода.

У меня не было света, а потом молнии прекратились, и раздался грохот.

Эта тьма душила меня.

Эта магия была сильной. Горан был силен, и у нас не было ни малейшего шанса победить его. Это было его рук дело, он заманил мой разум в ловушку, снова медленно погружая его во тьму, ломая меня изнутри. И на этот раз он хотел сделать работу настолько хорошо, чтобы никакой свет больше не проникал внутрь меня.

Сейчас было время сражаться, Блейк. Не время сдаваться.

Я больше не был драконом такого типа, но если и был кто-то, кто мог обойти дент, так это Горан.

Мой разум был таким усталым, и я снова ускользнул.

Я проснулся от громких криков. Тех, что выводили меня из себя.

Было все еще темно, но крики раздавались повсюду вокруг меня. Пытаясь свести меня с ума.

Остановись, остановись, просто остановись.

Я зарычал. Я не мог быть таким слабым?

Я был альфой, черт возьми. Самым страшным ублюдком, который бродил по земле. Во мне ничего не изменилось. На самом деле, я становился все более напористым, и мне больше не было дела до того, каким мастером был Горан. Начнем с того, что он собирался узнать, что никогда не был мне ровней. Он был самым слабым. А не я.

Свет всегда побеждал. Я бы тоже победил.

Я попытался пошевелить конечностями, но они застряли, замерзли, и что бы я ни пытался, ничто не могло их освободить.

Тем не менее, я не останавливался, но энергия покидала меня. Я больше не мог бороться с липкой слизью, и то, что я не мог пойти на крики, чтобы выйти из темноты или избавиться от страданий, истощало меня еще быстрее.

Я скользнул обратно во тьму и понадеялся, что моя энергия восстановится. И хватит сражений на еще один день, если дни здесь имели значение.

Я просыпался еще несколько раз, готовый нанести удар, когда Горан потеряет бдительность. Когда-то же ему нужно было спать, но магия, которая была источником тьмы, побеждала каждый раз.

Тьма не должна была так пугать меня. Я был с ней большим другом в течение такого долгого времени. Здесь я должен был чувствовать себя как дома, а не как чужой, и все же я чувствовал удушье. Это все еще выводило меня из себя глубоко внутри, но недостаток энергии заставлял меня снова и снова терпеть неудачи.

С каждым разом я просыпался все быстрее и понимал, что я все еще остаюсь самим собой. Все еще в здравом уме, всегда готовый бороться с этой тьмой. Во мне не было ненависти. Я все еще хотел спасти невинных.

Это не было делом рук Горана.

Он был хорош, но не настолько, блядь, хорош. Он был трусом, и он показал бы мне, что победил, а не держал бы меня в ловушке в омуте тьмы.

Тогда что же это было?

Я застыл.

Это была клятва. Я нарушил ее. Вот, вот что происходит, когда ты ее нарушаешь. Но я ее не выполнил.

Я не мог нанести удар. Это поставило бы под угрозу всю миссию.

Клятва, должно быть, почувствовала это.

Мне было так холодно. Я так устал.

Я не хотел ее нарушать. Не в моих правилах было нарушать свои клятвы. Я выкрикивал это вслух снова и снова, пока снова не потерял сознание.

Я обнаружил, что сижу в кафетерии Драконии.

Я был окружен студентами.

Я улыбнулся, когда Брайн сел за мой столик, а Табита — рядом со мной.

Я не слышал ни слова из того, что они говорили, и когда я попытался заговорить, с моих губ ничего не сорвалось.

Я услышал его смех, и мой взгляд метнулся туда, откуда он доносился.

Люциан стоял у стола и разговаривал с Дином, заставляя всех вокруг смеяться. Я даже не мог встать, чтобы подойти к нему.

Затем Бекки вышла из кафетерия, а за ней шла Елена.

Елена, все мое тело согрелось, когда я увидел ее, и энергия наполнила меня жизнью. Я вскочил и побежал к ней, но кафетерий исчез, и я пробежал несколько шагов в лес.

Драконианец, которого мы убили, оказался прямо передо мной.

Он все еще колол Елену, и я обнаружил в своих руках ее топор.

Я бросил топор, и сцена снова исчезла. Я видел, как разговаривали Елена и Пол. Нет, этот ублюдок убил Люциана, и я выкрикнул ее имя. Она даже не взглянула на меня.

Он снова исчез, и я обнаружил себя на горе. Я лежал на камне, а Елена лежала рядом со мной, просто греясь на солнышке.

Я улыбнулся ей и приподнялся, желая поцеловать ее, но видение исчезло.

Я перебрал все воспоминания, которые у меня были о Елене. Когда мы танцевали на балу, она была похожа на снежную королеву. Мы проводили время на горе, просто развлекаясь. Каждый раз, когда я заговаривал с ней, она меня не слышала, не оглядывалась, не улыбалась. Воспоминания исчезали слишком быстро.