— В этом то вся и проблема, что ты не шахматист, Сириус, — улыбнулся Дамблдор. — Ведь для шахматиста — проигрыш в партии, это всего лишь проигрыш. Для тебя же — скорее повод в злости разбить шахматную доску. Но вот в чем дело, под ее обломками может остаться лежать слишком много фигур. Несмотря на то, что к моему большому сожалению, видимо, в твоих глазах я приобрел для тебя статус врага — это не отменяет того факта, что я не хочу лишнего кровопролития, которое случиться после моей победы.
— Ты это о чем? — остановился я, вынуждая Дамблдора также остановиться, и повернуться ко мне лицом.
— О твоих планах прийти, и забрать Гарри не взирая на результат суда, и, разумеется, на все возможные последствия, — как само собой разумеющееся ответил Дамблдор.
— Ты…
— И нет, я не использовал ментальную магию, если ты подумал именно об этом. Иногда, все, что нужно — это немного опыта, и знания слабостей человека, чтобы понять как он будет действовать дальше. Любовь — это величайшая сила, и величайшая слабость одновременно. Она толкает людей на немыслимые поступки… — немного помолчал Дамблдор, погрузившись в свои мысли. Но уже спустя секунду продолжил. — Немыслимые, но не всегда правильные. В целом, достаточно было послушать твое выступление, чтобы все понять. Я, знаешь ли, давно научился читать между строк.
— Охотно верю… — несмотря на его слова, я все это время лихорадочно возводил барьер за барьером оклюментной защиты, которая действительно, казалось бы, осталась не тронутой. Да и артефакты никак не реагировали на вторжение. С другой стороны, они никак не отреагировали и на Феникса. — Но даже если так, то что с того? И какое тебе дело до лишних жертв, если именно ты привел к единственно-возможному решению?
— Меня всегда забавляло то, какими странными путями порой следуют человеческие мысли. Не знаю, что ты успел про меня надумать, но мне не безразлична судьба мальчика, как и людей о нем заботящихся, — серьезно ответил Дамблдор, хмуро глядя на меня из-за поблескивающих на солнце стекол очков. — Молли и Артур — хорошие люди. Как и многие, чьи судьбы могло оборвать твое решение. А также мне не безразлична судьба магической Британии, Сириус. Одну междоусобную войну я уже допустил, и не хочу повторять прошлых ошибок. Тем более, что в данной ситуации, лишних жертв все еще можно избежать.
— Все равно не понимаю, почему ты так уверенно говоришь о том, о чем не имеешь представления? — закончив с защитой, я спокойно выдержал взгляд Дамблдора. — Даже если бы ты не вмешался, допустим, я бы просто забрал Гарри и уехал. Мне абсолютно безразлично остальное. Все бы получили то, что хотели…
В действительности, я был не совсем уверен в том, что Эйвери не попробует на зуб бывшего союзника. Формально он меня поддержал, действительно, остальные могли не проголосовать из-за своих личных причин. Либо их как-то мотивировал Гринграсс, или сам Дамблдор. Я пока что не видел смысла, зачем ему голосовать за меня, и уговаривать остальных этого не делать. Просто так? Бросьте… Здесь ничего не делается «просто так». Действовать, исходя из собственных желаний — удел честных людей. Ну а щелкнуть по носу зарвавшихся «союзников» точно следовало, по крайней мере перед отьездом.
— Я знаю о вашем прошлом договоре с Эйвери, а также о его нынешнем союзе с Гринграссом, — прервал мои размышления старик, вновь продолжив неспешно идти в сторону «Норы». — И этот союз имеет пару пунктов, которые не дали бы тебе спокойно уехать. Гилберт конечно умен, иначе бы я не поддержал его, в противовес вашему с Малфоем союзу. Но его амбициозность мешает думать рационально. Конфликт между вами, который непременно начался бы после твоих действий, мог бы унести очень много жизней. Я знаю про Кассиопею, как и на что она способна. И мне бы очень не хотелось, чтобы случаи, подобные тому, что случилось с гостями из Нового Света вылились на улицы. Месть — это не всегда правильно, Сириус. Тем более, что ты и так получил желаемое.
Я задумался. Если Гринграсс действительно договорился с Эйвери, как и сказал Дамблдор… все это имело смысл. Правда, до масштабной войны между нами дойти вроде бы не должно было. Наверное. Все-таки сейчас именно Крауч министр, и полномочий у него достаточно, чтобы заставить дважды подумать даже Эйвери. Визенгамот — это одно, а контроль министерства — дело другое. Весь силовой блок был именно в распоряжении Крауча… хотя с другой стороны, если я все-таки заберу Гарри — это может ударить и по самому Краучу, и он уже не сможет действовать столь свободно. Возможно даже…
— Так твое условие, это прекращение конфликта? — подумав, я действительно понял, что после объявления меня вне закона, это могло бы побудить Эйвери и Гринграсса к активным действиям против меня и моих союзников. Одно дело — под личиной джентельмена помочь знаменитому борцу с темными силами в поимке преступников. Или даже, будучи не стесненным в средствах и связях вести относительно небольшой конфликт с несколькими лордами.
Другое дело — это вести полномасштабную войну находясь вне закона, когда любой аврор будет пытаться тебя схватить, а противники — методично уничтожать весь твой бизнес. И мне ведь просто придется ответить. Я не смогу бросить Малфоя и Крауча, после всего, что мы сделали вместе. А это значит, что даже забрав Гарри, я не смогу просто так уехать и бросить все на произвол судьбы.
Только сейчас я осознавал, в какой тупик меня могло поставить одно, казалось бы, уже принятое взвешенное и обдуманное решение. Тупик, окончившийся бы морем крови. Даже если не учитывать Кассиопею, которая бы точно не осталась в стороне. Да… Теперь я понял, как Дамблдор так долго находился у власти. Общая картина, значит… Вопрос только в том, что он хочет взамен. И что действительно надеется получить в итоге. В благородные позывы старика я ничуть не верил.
— Бесчисленные возможности выбора определяют нашу судьбу. Каждый выбор, каждый момент — это рябь на поверхности реки времени. Увидев отражение возможного, я думаю, что ты и сам способен сделать правильный выбор, — после недолгого молчания ответил мне Альбус.
— Если не это, тогда что? — правильно интерпретировал я его слова. — Или это такой подарок за все пропущенные дни рождения?
— Я уже говорил это, но скажу еще раз, Сириус, — спокойно взглянул на меня маг. — Я действительно не знал, что бедный Питер стал ключом к Фиделиусу вместо тебя. Более того, у меня были все основания полагать, что это был именно ты…
— Ну да, ну да, — скептически протянул я, перебив Дамблдора, ни на йоту не поверив его словам. Очень уж удобным именно для него было мое заключение. Как и вся эта история с пророчеством в целом. Да и основания… Какие к черту основания, если меня нормально даже не допросили!
— В любом случае, это дела минувших дней, — как ни в чем не бывало продолжил старик. — Так вот, возвращаясь к твоему первому вопросу, я хотел бы еще немного рассказать о фениксах. Эти чудесные создания, помимо прочих удивительный свойств, способны чувствовать тьму. А магия, особенно тёмная магия… оставляет следы. И в тебе ее много, Сириус, очень много. Но также в тебе и все еще достаточно света. Я верю в то, что ты действительно готов заботиться о мальчике. Но также и не могу допустить, чтобы эта тьма поселилась и в Гарри.
Ты должен пообещать мне, что Гарри не будет обучен так, как обучали тебя, лорд Блэк. Ну и, как мне кажется, Рон, Джинни и Полумна хорошо дружат. Было бы неправильно разрушать их дружбу.
Дамблдор остановился прямо на холме, с которого открывался вид на изрядно обновлённое хозяйство Уизли, и уже осюда я мог заметить, как две рыжие макушки, белая и одна темноволосая увлеченно летают возле моделей квиддичных колец. Внизу за ними с лаем бегал большой черный пес.
— Я и так, не собирался обучать его темной магии, старик, — усмехнулся я, немного расслабившись. — Обычных чар и зельеварения будет вполне достаточно. Что же до его друзей — я, как никто другой знаю цену дружбе. И никогда бы не разлучил своего крестника с его друзьями.
