Я иду по дорожке к дому. Мимо проходят официанты, разносят гостям напитки. Вижу, как на ступенях стоят Андрей и его друг Коля. Я направляюсь в их сторону, и слышу, как меня окликают.

Я сначала думаю, что мне послышалось. Или показалось. Но нет. Это действительно голос Светы.

Я оборачиваюсь и вижу, как она стоит с бокалом шампанского и с ненавистью смотрит на меня.

— Счастлива, да? — произносит она нервно. — Получила отличного мужика и довольна теперь?

— Света, зачем ты пришла?

— Чтобы посмотреть на твое счастье! И сказать тебе, что ты этого не заслужила. На твоём месте должна быть я.

— Ты и так забрала себе Витю. Можешь быть довольна.

— Довольна? Да что ты понимаешь? Твой Витя оказался слабак. Бухает и не просыхает. Зачем он мне теперь? А все ты и твой благоверный! Зачем вы отобрали у него бизнес? Посмеялись над ним? Вы угробили его жизнь и мою заодно!

— Света, уходи.

— Заткнись. И послушай, что я скажу. Ты испортила мне все! А ты знаешь, что я потеряла ребенка? Ребенка Вити.

— Это был не его ребенок, — не двигаясь, тихо произношу я.

— Замолчи! Главное, что его больше нет. Нет ребенка, нет Вити, нет любви в моей жизни. И если бы не ты — все это было бы у меня. Ненавижу тебя! Слышишь? Я тебя ненавижу!

В этот момент она выхватывает что-то из сумочки. Я в ужасе замираю на месте. Она держит в руке пистолет и целится в меня. Все происходит в считанные секунды. Я не успеваю ничего понять.

— Ты виновата в том, что я потеряла ребенка. Вот пусть и у тебя его не будет.

В эту секунду она нажимает на курок. Раздается выстрел, я падаю, держась за живот.

Охрана хватает ее и заламывает руки. Андрей подбегает ко мне, крича, чтобы вызвали скорую.

Последнее, что я помню, как кто-то пытается заткнуть рану. Я теряю сознание.

Прошло два с половиной года

Мы с Андреем благополучно улетаем в Италию отдохнуть на пару недель.

Полгода назад у нас родился наш первенец. Мой малыш. Моя лапочка. Первые месяцы я вообще от него не отходила. Мне все казалось, что откуда-нибудь опять вылезет Светка и причинит боль нашему сыну.

Хоть я и знала, что ее посадили, но подсознательно постоянно переживаю за сына.

Операция и восстановление после ранения мне дались нелегко. Врачам пришлось сделать две операции. Того ребенка естественно спасти не удалось.

После больницы я долго находилась в депрессии. Но благодаря Андрею, у нас получилось забыть этот кошмарный период.

— Слушай, Тина, давай махнем ещё куда-нибудь?

— Тебе уже надоела Италия?

— Можно махнуть на пару дней на юг Испании?

— Если тебе так сильно хочется, давай, — улыбаюсь я.

— Тогда я бронирую билеты.

Пока он занимается организационными вопросами, я выхожу на балкон, с которого открывается прекрасный вид.

Как же здесь прекрасно.

Отец мой не сошелся с матерью, после всего, что я ему рассказала. С ней я не поддерживаю никаких отношений. Что с ней происходит и чем она занимается я не в курсе.

Брата я сразу вычеркнула из жизни. С Лизой он всё-таки расстался.

Может быть, когда-нибудь наступит тот день, когда я смогу с лёгкостью возобновить отношения. Но пока для меня это невозможно. Он пытался несколько раз помириться, приходил ко мне в больницу.

Когда я лежала в клинике, они все старались посещать меня, просили прощения, раскаивались. Но на тот момент мне было все равно.

А после выписки Андрей увез меня в Европу на несколько месяцев. О чем я ни разу не пожалела.

Из клиники, где я начинала работать, мне естественно пришлось уволиться. Но с девчонками я продолжаю общаться и иногда забегала к ним в гости.

После выстрела, лёжа на больничной кровати, я уже думала, что больше никогда не буду счастливой.

И если бы не Андрей, так бы, наверное, и было.

Но он воскресил во мне желание жить и любить.

И теперь нас трое.

Теперь я могу громко заявлять всем, что я счастлива. И это счастье не омрачить.

Андрей подходит ко мне и обнимает. Его крепкие сильные руки пробираются под мою футболку и расстегивают бюстгальтер.

— Какой ты неугомонный, — шепчу ему в ухо. Мы снова входим в номер и падаем на кровать. Он снимает с меня брюки и футболку. Я стягиваю с него шорты. Наши языки переплетаются в страстном поцелуе.

— Кстати, давно хотела спросить, — отдышавшись, лежа у него на груди, задаю ему мучивший меня вопрос.

— Не пугай меня, — смеется он.

— Почему этот фильм ты мне подбросил тогда, на даче?

— А ты не помнишь его?

— Нет.

— Это то самое кино, на которое мы когда-то ходили вместе. Но ты меня продолжала в упор не замечать.

— Правда? Я бы никогда этого не вспомнила.

— А теперь ты это уже не забудешь.

— Если бы ты был тогда таким, какой ты сейчас, все могло быть иначе, — вздыхаю я.

— Наоборот, я бы не стал таким, если б тогда у нас все получилось. Но я счастлив, что мы все-таки вместе.

— Я люблю тебя, Андрей, — впервые я признаюсь ему в своих чувствах.

И он снова начинает меня целовать.