Я ехал и смотрел в окно. Это был для меня совершенно чужой город. Он, почему-то весь грязный и вонючий. Почему так пахнет, я не понимал, да и не очень-то рвался. По всем тем местам, где мы ехали, висели большие рекламные плакаты. У нас таких не встретишь. Есть красивые голограммы, и они постоянно меняются. Таких продуктов, которые рекламировали эти щиты, у нас тоже давно не выпускают, и как-то мы обходимся без них.
Дядя Леша все время рассматривал меня или просто искал во мне знакомые черты, которые напомнили бы ему его друга.
– Что-то не так? – не выдержав его взгляда, я спросил.
– Все в порядке! Просто не вериться что ты сын моего лучшего друга. Кстати сказать, ты на него совсем не похож.
– Я знаю. Мне все говорят об этом. Я выбиваюсь из нашей семьи.
– Это получается, что мы с Олегом будем и дальше дружить?
– Не то слово, мы с вами будем лучшими друзьями, особенно последний год. Вы крестный моей сестры.
– Вот это да! – потирая рукой вспотевший лоб, Алексей углубился в свои мысли.
– Дядя Леша, а можно мне с вами на ты, а то даже в нашем времени я обращался к вам по-простому, а тут мы почти ровесники.
– Конечно! Я и сам хотел это предложить.
– Отлично – радостно сказал я и, положив свою голову на окно автобуса, продолжал ехать, осматривая достопримечательности Омска образца две тысячи второго года, и, ломая голову, как я попал в такую передрягу.
Мы проехали еще минут пять, пока мой единственный помощник не сказал, что пора выходить. Мы вышли на неизвестной мне остановке, хотя если присмотреться она мне что-то напоминала, но что именно было трудно понять.
Рядом было много магазинов. Магазин техники, какой-то супермаркет, здание, которое напоминало кинотеатр, доживший и до нашего времени. К моему счастью я там ни разу не был. Мы прошли вглубь зарослей берез, и вышли на поляну, где школьники гоняли мяч.
Мы прошли еще минут пять, и я увидел самые обычные пяти и девятиэтажки, которые я часто видел на старых фотографиях моих родителей.
– Ты тут живешь?
– Да! А что в две тысячи двадцать восьмом году у меня более достойное жилье или райончик получше?
– Да райончик точно будет получше, да и у тебя твой личный коттедж на окраине Второго района. Да и притом есть личный бассейн.
– Да ты что? – искренне удивился дядя Леша.
– Все у нас так живут. Правда, на окраине города можно увидеть высотные жилые здания, но их уже мало. У нас построено десять небоскребов, в которых расположены отели, банки и просто разные офисы, а люди в таких домах не живут со времен Сочинской олимпиады.
– Какой какой олимпиады?
– А, ну да, вы же о ней еще не знаете!
– Ну, вот мы и пришли, – сказал дядя Леша, прикладывая какую-то черную пластину круглой формы к черной железяке с цифрами, как у старых телефонов.
– Что это?
– Это домофон, а эта вещь, – он показал мне круглую пластину –такой ключ.
Я взял этот ключ и принялся его разглядывать. Мы зашли в подъезд, в котором было очень грязно и пахло сыростью. Мой единственный друг в этом году вызвал лифт и с медленной скоростью у него открылись двери. Мы зашли в маленькую кабинку, которая была цветом под дерево. Дядя Леша нажал кнопку пять, и мы поехали. Эта кабина лифта не была похожа на наши. Она была тесной, ехала медленно и почему-то дергалась.
– В наших небоскребах лифты другие. Они прозрачные, едут так быстро, что иногда уши закладывает.
Двери открылись, и мы вышли на площадку, на которой находилось четыре квартиры. Дядя Леша принялся открывать ключами дверь под номером двадцать один. Недолго повозившись, мы прошли в тесный коридор. Он был длинным, но узким, обклеенный какими-то серыми обоями.
– Разувайся и проходи в мою дыру – сказал мне Алексей и я все сделал, так как он мне сказал – есть будешь?
Я помотал головой, что, конечно же, означало отказ, тогда дядя Леша спросил:
– Может чай или кофе?
– Нет, спасибо – вежливо отказался я.
– Ну, тогда проходи в гостиную, и мы будем колдовать.
Я зашел в длинную комнату, которая была очень чистой и уютной. У дяди Леши тут стоял телевизор, правда очень маленький и толстенький. Лично я таких в своей жизни не видел, а на нем стояла какая-то коробушка с маленьким отверстием. Я начал совать туда пальцы и тут же в комнату вошел хозяин.
– Это видеомагнитофон. Вставляешь туда вот такую кассету, и он показывает кино.
– Да у нас нет таких штук, а кино просто можно заказать. Любое по выбору.
– Располагайся и давай мне свою штуковину.
Я сел в кресло, которое стояло рядом с дверью. Оно было бежевого цвета. Прямо напротив меня был балкон, рядом с которым стоял старый разобранный компьютер. Я видел в детстве такие, когда мы были маленькие, то воровали их запчасти и продавали. Выручки нам хватало на несколько прогулок по паркам, катанию на яхтах или на еще какое-нибудь дорогое удовольствие. Так же я протянул своему товарищу свой браслет.
– Как он работал?
– В общем, это обычные часы, которые начинены новым минералом, его открыли где-то на Севере. Называется томончон и чем-то похож на известняк и серебро, но все что о нем известно так это то, что он способен прерывать временную нить. В 2023 году ученый Ситин смог доказать, что время–это нить, так вот этот томончон прерывает ее, но не переносит людей во времени. Это делают батарейки из другого материала.
– Из какого же? Тоже нового?
– Нет, я думаю, вы его знаете. Это хуанхэит.
– Ну, дела! – сказал, облокачиваясь на спинку дивана, на котором сидел дядя Леша.
– Что разве так сложно его достать? – поинтересовался я.
– Да не легкая задачка. Где ты его откопал в своем времени?
– Мы с вами украли его из местного музея! – скромно отводя глаза в сторону, сказал я. Я понимал, что дядя Леша сейчас взорвется. Он сам предложил такой добычи материала , но при этом твердил все время, что это плохая идея, что нас поймают и прочее. Но этого так и не случилось. Мы оба не в тюрьме, а камень оказался у нас.
– Что! Да как мы могли! Нас же посадят! Как мы могли идти на такое безответственное дело! – повысив голос, преподаватель соскочил с дивана.
– Все же в порядке! Мы с вами не за решеткой, правда про меня вряд ли так можно сказать, я тут как в клетке.
– И родители нам такое могли позволить?
– Нет, конечно! Мы все это сделали от них в секрете, и вы сказали, что это останется нашей тайной навечно.
– Видимо у тебя и вправду ошибка вселенского масштаба, раз я пошел на такое.
– Вы всегда любили авантюры – подходя к дяде Леше, сказал я.
– На меня это не похоже! – возразил он и сел на кресло, в котором минуту назад сидел я.
– Видимо вы совсем себя не знаете.
– Слушай ты пока побудь тут у меня, а мне надо позвонить!
Меня это очень напугало. Впервые с тех пор как я оказался в две тысячи втором году, мне стало страшно. А что, если он сейчас позвонит в психушку или чего хуже в милицию или полицию (я плохо разбираюсь в этих реформах). Я не знал, какие подобрать слова, чтобы он мне поверил, но мне так же становилось не по себе из-за того, что этот человек, который стоял сейчас передо мной и тот который остался в 2028 году – это два совершенно разных человека. Они похожи только внешне и то, если присмотреться, но по характеру это точно такие же две противоположности, как и мы с Деном.
–Вы позвоните в психушку? – эти слова сами соскочили с моих губ. Но мой вопрос удивил дядю Лешу, он посмотрел на меня как на врага народа и взял за плечи, поспешив этим движением успокоить меня.
– Я просто позвоню другу-археологу. Он в минералах разбирается лучше, чем мы с тобой вместе взятые и спрошу где достать кусочек хуанхэита.
Я почувствовал, как напряжение уходит из моего тела и, наконец-то, смог вздохнуть полной грудью. На моем лице выскочила улыбка и я, соглашаясь с его словами, покачал головой. Дядя Леша вышел из комнаты в коридор, и я слышал, как он набирает какой-то номер и просит подозвать к телефону Кима Сергеевича. Но слушать его разговор мне не хотелось, все равно дядя потом придет и все мне расскажет. Я приступил рассматривать вещи из прошлого. В гостиной у Алексея стояла огромная стенка светло-бежевого цвета. Судя по всему, она была куплена недавно, так как на ней не было ни царапинки, а все стекла были идеально чистыми. За ними стояли рюмки и различные вазы из хрусталя, книги и кассеты для этого видеомагнитофона, как выразился мой товарищ. Я заметил, что на маленьком журнальном столике, который стоял перед диваном так, чтобы и сидящий на кресле мог пользоваться этим столиком, стоят две фотографии в деревянных рамочках. В отличии от себя нынешнего, дядя Леша будущего никогда бы не выставил на обозрение свои фотографии, да еще и с кем-то.
