Логически осмыслить событие не получалось. Звук увлёк её, как красочный мультфильм увлекает внимание малыша. В прострации, она принялась вытаскивать один за другим некрупные камни вокруг эпицентра звука. Те, как ни странно, легко поддавались. Оказывается, там была какая-то трещина в слоях породы. Была, или вдруг образовалась недавно? Однако Линда пожалела, что оставила лопатку в карьере. Рыхлую породу она счищала просто руками, более сухую – тут уж пришлось работать небольшим заострённым камнем, который буквально вывалился ей в руки из осыпающейся трещины.

Жужжание усиливалось с каждым освобождённым от земли и камней сантиметром раскопа; поглощённая целиком этим звуком, она уже не видела и не слышала ничего вокруг. Вибрировало всё тело, кости, зубы, глаза. «Ж-ж-ж» – пауза. Замерла. «Ж-ж-ж» – ещё вытащила несколько камней. Затем цикл повторялся. Трещина всё увеличивалась в размерах, буквально сама осыпаясь по краям, лишь тронь. Вскоре стало вырисовываться округлое углубление, доходившее по высоте ей до бёдер, и реально напоминавшее большую круглую нору.

«Ж-ж-ж!»… Теперь звук явственно походил на механический. Без сомнений. Линда в исступлении уже не могла остановиться – сила притяжения была невыносимой. Что же это такое может быть? Она неистово копала двумя руками, всё быстрее и быстрее, со лба летели капли пота, волосы налипли на виски, под ногти забилась чёрная грязь. Счистив ещё довольно приличный слой земли, руки внезапно уткнулись в зияющую пустоту.

Дыра прямо в скале, из которой пахнет сыростью и… металлом. Какая-то пещера? Бункер? Нет, ну это невозможно. Или?

Она присела и заглянула туда – ничего не видно, кромешная темень, и фонарика с собой нет. Только запах металла добавлял ирреальности к происходящему.

«Ж-Ж-Ж!» – проявились уже и нотки требования, или ей так показалось? Чувствительному человеку много чего кажется. Механическое жужжание заставило её лицо скривиться в гримасе, зазвенело в ушах, в мозгу, в животе. Любопытство перевесило все «за» и «против». Выбора-то нет, истину надо познать. Пойти рассказать кому-то, позвать старших – это слишком долго терпеть. Она встала на коленки, пролезла наполовину в нору и сунула в пустоту обе руки, чтобы прощупать содержимое. Как вдруг там, в глубине, раздался глухой механический звук – «Щёлк!» – что-то провернулось и открылось. А в лицо сперва дунуло жарой, пылью и песком, насыпав полные глаза, а после… Произошедшее было делом лишь трёх секунд: её резко потянуло за руки, будто с той стороны был вакуум, и с силой всосало в нору вместе с воздухом, землёй и камешками, которые она так усердно выскребала. Неведомый и незримый бог весть откуда взявшийся жуткий насос какое-то время ещё гудел и засасывал в себя обратно землю и камни, полностью забив ими освобождённый Линдой проход, пока не выключился, навсегда. Успев лишь раз моргнуть слезящимися от песка глазами, она вся целиком и полностью влетела в черноту, больно ударившись коленками об края чего-то железного, и продрав дыры в штанинах. Мгновением сверкнули белые кроссовки, и больше ничего не осталось.

«Меня выворачивает наизнанку».

«Я – нигде».

Песок. Господи.

Вик!!! Ты не уследил за мной! Я одна в темноте! ВИК!!!

«…а в конце дороги той – плаха с топорами…»

II

Песок.

В волосах песок. На зубах песок. Жарко. Тяжело дышать, дыхание сбилось, внутри давит, сердце ухает, отдавая каждым своим ударом в голову. В голове шум, головокружение; всё плывёт перед глазами, уплывает в разные стороны – зелёные круги и яркие искры, крутятся и вращаются. Ощущение несобранности и размытости.

«Надо как-то собрать себя обратно, боже мой, что со мной… Я, по-моему, умираю».

Она с трудом пошевелила правой рукой, зачерпнув горсть горячего песка, левая же пока не слушалась. Сознанием обратилась к ногам. Ноги шевельнулись. Слава богу! Обе на месте. Лицо… ага, лежит лицом в песок, потому так трудно дышать. За поворотом головы тут же усилилось головокружение. Она сдержала тошноту и попыталась продышаться. Сначала даже не получилось вдохнуть полностью в лёгкие: воздух казался раскалённым расплавленным железом. Хватая его ртом, как рыба, она ощутила нарастающую панику удушья. С третьей попытки всё же получилось вдохнуть всей грудью; воздух нехотя со свистом пробился в лёгкие и дыхание, наконец, пошло легче. Постепенно стали пропадать искры и мерцающие круги перед глазами, сменившись на бегающие чёрные мушки. Через минуту, наконец, ощутилась и вторая рука. Та что-то сжимала. Небольшой заострённый камень, которым она ковыряла ту самую нору. Камень с той стороны.

Постойте, с какой ещё той стороны?

Линда, наконец, смогла собрать себя в одно целое, вся зашевелилась, заёрзала, перевернулась на бок, затем на спину и села, открыв глаза. Её как будто пожевала и выплюнула гигантская корова: вся в синяках, помятая, взъерошенная, в кровоподтёках и ушибах.

«Как так? Что со мной произошло?»

– Какого… чёрта? – в ужасе прошептала она. Хотела крикнуть, но сил хватило лишь на сухой шёпот: перед глазами предстали сплошь ровные пески бескрайней пустыни. Реальный горячий песок сочился сквозь её пальцы, ссыпался с волос и одежды, набился в белые кроссовки.

– Это какого чёрта?! – громче повторила она, и в голосе проступили лёгкие истерические нотки. Линда тупо таращилась на камень в руке: он был тут явно лишним – похожей породы рядом нигде не наблюдалось. Как и она сама. Явно лишней.

– Что… происходит? И где карьер? – уже со слезами на глазах спросила она сама у себя. Линда покрутилась на месте, лихорадочно ища глазами какой-нибудь знакомый ориентир, но ничего не находила. Сзади – пустая и сухая пустыня, сколь видно глазу. Впереди – мелкая убогая едва заметная поросль возможно начинающегося леса или степи.

Выйдя, наконец, из оцепенения, она медленно встала, поборов волну слабости и тошноты, и прошлась кругом вокруг своей непонятной «точки приземления», ища какие-нибудь зацепки или ответы на вопросы. Рьяно поперерывала руками песок, но ничего не обнаружила – за ней следом «прилетел» лишь коричневый слой земли и разного размера камешки, которые она самолично своими руками выскребла из той самой норы.

На лице читалось полное отчаяние. Что-то немыслимое, невероятное! Линда внезапно глянула вверх, дёрнулась и застыла, открыв рот.

– Что это?! – шепнула она.

На небе, кроме солнца, виднелись три небольшие луны: у двух видны лишь половинки, у третьей – самой большой – почти полностью диск. И это была не околоземная Луна. Никаких знакомых глазу морей и кратеров на ней не было. Вообще не было ничего.

Её охватил самый ужасный из всех ужасных ужасов во Вселенной. Волосы на голове встали дыбом, по телу табунами бегали мурашки. В замешательстве переводя взгляд от одной луны к другой, от другой к третьей и обратно, Линда сначала как-то глупо рассмеялась, а потом разрыдалась. И так и стояла бы, рыдая навзрыд, утирая непрекращающиеся слёзы, если бы не подкосившиеся ноги. Она упала на песок, свернулась калачиком, продолжая рыдать совсем как ребёнок, не понимая, что это вокруг него происходит и кто сотворил с ним такую злую шутку.

Размазав по лицу солёные слёзы грязной от земли рукой, и оставив коричневые разводы, она всё же попыталась немного успокоиться. Но это оказалось не просто. Как только взгляд устремлялся вверх – рыдания снова возвращались, и с новой силой охватывали её.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, – шёпотом застрочила она молитву с огромной скоростью, хотя помнила лишь первые строчки. – И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. – Ой, как там дальше, не помню, простите меня, верните меня назад, пожалуйста! Господи, спаси…

После просьб, однако, ничего совершенно не изменилось. Повторив обрывки молитвы раз пятнадцать, попросив Бога вернуть её в реальный мир, она внезапно закричала: