Сапоги, стоящие неподалеку от костра, хорошо просохли и Настасья их с удовольствием надела. Тепленько!

В металлической кружке закипела вода.

– Толя! Вода кипит! Давай свою заварку!

Толя вышел откуда-то сбоку, неся на ладони горсть листьев и несколько засохших ягод.

– Сейчас заварим. Вот глотнем кипятка и пойдем дальше.

– Дождь, наверное, будет, – Настасья ткнула в небо.

– Будет, чтоб ему! – Толя высыпал импровизированную заварку. – Поэтому и надо поторопиться. Кстати, ты не замерзла ночью?

– Не особо. Тепло от костра и одежды. А ты? Вставал подбрасывать?

– Пару раз. Бревна глубже засовывал. Хорошо, что ты свитера с носками стащила.

– Да в таком стрессе и дом на себе могла бы утащить!.

Друзья молча пошвыркали кипяток с черствым печеньем. Побросали вещи в сумки, загасили землей костер, и стали решать, в какую сторону идти.

Единого мнения не складывалось.

– Знаешь, решай ты, – неожиданно сказал Толя, окинув полянку хозяйским глазом. – У женщин интуиция намного лучше. Закрой глаза, прислушайся к себе, спроси, где нас ждет выход.

– Ладно, попробую.

Настасья выдохнула, закрыла глаза и, постаравшись максимально расслабиться, задала один единственный вопрос: «Где наше спасение?»

Вначале ничего не получалось. В голову лезли сторонние тревожные мысли. Глупое, нелепое состояние. Но через некоторое время, острый порыв ветра, словно ткнув Настасью в спину, внятно шепнул:

– Иди за мной.

– Ладно, – мысленно ответила Настасья, открыла глаза и скомандовала.

– Туда. За ветром!

– Как скажите! – отчего-то обрадовался Толя.

Часа три они бездумно брели вперед. Несколько раз Толя указывал Настасье на следы.

– Смотри, это зайцы. А это волки бегали. А вот тут медведь прошел.

Оптимизма Настасье такие новости не добавляли. Она молча кивала и, ускоряя шаг, торопилась по указанному ветром пути. А вскоре начался и обещанный дождь. Мелкий, нудный, холодный с отчетливым запахом одиночества и безысходной тоски.

Настасья мигом достала подростковый дождевик и, кряхтя, с трудом натянула его на себя. Затем выдала Толе резиновую скатерть.

– Вот наматывай на плечи, как сможешь. Не хватало для полного счастья промокнуть, простыть и тяжело заболеть.

– Так-то, да, – Толя смешно, нелепо перевязался грубой скатертью. – Пойдет? Глянь, я спину полностью закрыл?

– Нормально, – одобрительно хмыкнула Настасья. – Осталось тебе еще голову укутать. Постой.

Настасья вытащила из рюкзака пустой пакет и соорудила на голове друга, что-то на подобии тюрбана. Отойдя подальше, окинула Толю критическим взглядом.

– Мда, жаль, телефона нет. Такие яркие моменты жизни надо запечатлевать для истории.

– А знаешь, мне, почему-то кажется, что все окончится хорошо! – неожиданно воспрянул духом Толя. – Вот ни смотря на дождь, на глухомань лесную, на желание съесть сразу килограмм мяса, на полную непонятность ситуации – все окончится хорошо! Предчувствие такое! Тоскливая жизнь у меня была, размеренная, понятная и она надоела. И тут появляешься ты! Нас крадут, мы бежим из плена, лес, ночевка в шалаше, дикие звери вокруг, дождь мерзкий – но мне нравится! Адреналин! Жизнь! Приключения!

– Не хочу приключения! – Нахмурилась Настасья. Отчасти она внутренне согласилась с Толей. Адреналин неожиданных событий, густо впрыснутый в кровь, будоражил и толкал вперед. Появился спортивный азарт. А смогут ли они выпутаться из следующей переделки? Удачное преодоление сложной ситуации – как дополнительный повод гордится собой.

Но все равно, хотелось быстрее выбраться из бесконечной лесной глуши и увидеть людей, маленькую деревушку, хоть мизерный кусочек цивилизации. Найтись, спастись, вернуться домой. Но стоит ли возвращаться домой? Кто-то и для чего-то выкрал их с Толей. Кто-то намеренно лишил их возможности находиться в привычной обстановке и иметь возможность связаться с родными. Значит, дома появляться нельзя. Могут заметить, найти и тогда уже с наверняка закончат начатое. Убьют? Потребуют денег с родных? Станут шантажировать?

Нет, домой никак нельзя!

От таких мыслей Настасья резко остановилась.

– Ты чего? – окликнул ее, идущий впереди Толя. – Устала?

– Нам нельзя домой, – ответила Настасья.

– Почему? – удивился Толя.

– А вот послушай… – Настасья изложила ему свои выводы.

– Резонно, – согласился Толя. – Что предлагаешь?

– Ничего. Не знаю. Не придумала еще – растерялась Настасья.

– Тогда вперед. Нам в любом случае надо выйти клюдям, – Толя с тоской посмотрел на небо и тряхнул головой. Брызги от импровизированного дождевика полетели в разные стороны. – Дождь надолго. Костер не развести, согреться негде.

– Мрачные перспективы. Поторопимся.

Бывшие одноклассники ускорили шаг.

Дождь тут же принялся смывать за ними следы. Были люди – и нет их. Растворились в далеком безоблачном лете. Ничего не осталось – ни запаха, ни цвета, ни звука. Лишь монотонное тусклое шуршание мелких, холодных капель по острым иглам елей. Пойди, найди. Пойди, поймай.

11.

Следопыт знал куда идти, но сердце подсказывало – удачи сегодня не жди. Чутье никогда не подводило. Придется ему побегать.

Приехав рано утром на место, выслушал сбивчивые объяснения горе-охранников.

– Да понятия не имею, как они вышли! – почти кричал Бублик.

Полночи охранники не спали и пытались своими силами найти беглецов, а оставшиеся полночи выясняли кто больше виноват. К единому мнению не пришли, чуть не побили друг друга, получили строгий выговор от начальника, лишились зарплаты за месяц и были настолько злы, что думать даже не могли о сне. Беглецов надо найти!

– Я сразу предлагал дверь снаружи заколотить и никаких проблем, – громко продолжал Бублик, широко размахивая руками. – Но Сеня решил над чуваками поиздеваться. Мол, проснуться и дверь найти не смогут. Станут бегать по периметру как раненные кролики. А тут мы, все такие важные из шкафа выйдем. Что? Поиздевался?! Кто кого зачморил? Сами как зайцы полночи по периметру бегали!

– Да отстань ты! Дался тебе шкаф, – устало огрызнулся Сеня. – В шкафу замочек тоже нехилый был. Германское дореволюционное качество. Его булавкой не открыть!

– А они открыли! – не унимался Бублик. – И кто из нас лох – мы или они?

Несколько минут Бублик и Сеня нападали друг на друга, обвиняя в случившемся.

– Сами виноваты. Чего теперь, – унылым голосом констатировал Андрей. За бессонную ночь его блеск и лоск подрастерялись. Мятая рубашка, небритое осунувшееся лицо, пыльные, заляпанные грязью туфли. – Мужика не проверили, дверь не заколотили, дежурного не оставили. Искать надо.

–Что про мужика знаете? – Следопыту уже малость поднадоели препирательства. Времени в обрез. Всего пару суток на поиски, а он и с места не сдвинулся.

– Ничего не знаем, – сказал Андрей. – Загадочный тип, но судя по разговору с теткой – они знакомы.

– Толку от вас, как от козла молока, – поморщился Следопыт. – Сам работать буду.

Следопыт быстро, словно обнюхивая, обошел комнату подвала. Оглядел шкаф, замок, пропиленную часть задника. Постоял, подумал. Затем, надев тонкую резиновую перчатку, нагнулся и подобрал отбитую бутылку.

– Ну-ка, ну-ка. – Следопыт вытащил из своего большого рюкзака аккуратный чемоданчик и, как заправский судмедэсперт, снял с бутылки отпечатки пальцев.

– Слышь, мужик, – Бублик, с интересом наблюдавший за действиями Следопыта, весело улыбнулся. – «Я гениальный сыщик, мне помощь не нужна…»

Бублик артистично исполнил куплет из детской песенки. Сеня покрутил пальцем около виска.

– Этот дурак еще и поет!

– Да я так, для разрядки обстановки, – сразу смутился Бублик и снова насупился.

Следопыт не обращал внимание.

– Алле, пробей по базе. Расчет, как всегда. Да, срочно, – коротко сказал Следопыт, отправив фотографии отпечатков. – Вы отработали крайне непрофессионально. Показывайте маршрут дальше. Хоть что-то смогли выяснить?