– Хорошо. Что еще ты знаешь обо мне?

Либо эта женщина не в себе, либо ей что-то известно. И мне захотелось разрешить непонятную ситуацию.

– Ты был на другой стороне. – Локка перекинула косу вперед и стала закручивать пальцем кончик волос. – Ты уходил туда, чтобы оставить там дракона. Кроме тебя никто бы не смог войти в царство мертвых.

Неожиданно… Кто она такая? Я снова посмотрел по сторонам.

– Откуда ты это взяла?

– Вижу, – ответила Локка и указала пальцем на свои глаза.

– Во сне? – предположил я, все еще надеясь на совпадение.

– Нет. Я вижу.

– Ты ясновидящая?

– Это вы так называете. Я вижу события тут, – женщина провела рукой по лицу сверху вниз. – И я видела, как сильный лев победил древнего дракона. Ты спас нас.

После этого моя собеседница полезла в карман фартука и достала маленькую деревянную фигурку льва. Это была ручная работа, выполненная резьбой по дереву, но очень умело. Локка протянула фигурку мне, улыбаясь при этом с некоторой детской непосредственностью.

– Это мне? – спросил я, взяв сувенир.

– Тебе. Это твой тотем. Он будет тебя охранять.

Покрутив фигурку, я улыбнулся в ответ и указал глазами на небо:

– Меня есть кому охранять.

Локка закивала:

– Он больше. А лев – твоя сила. Пусть будет с тобой всегда.

Я посмотрел на фигурку и пожал плечом:

– Ладно. Пусть будет. Он красивый, спасибо.

Услышав ответ, женщина снова заулыбалась.

– А твоя жена победила зверя, – добавила она. – Сильного зверя.

– Согласен. Ты это тоже видела?

– Да.

– И поэтому следила за нами?

Локка покачала головой:

– Нет. Только за тобой.

– А зачем?

– Хотела посмотреть, как ты это делаешь.

– Что именно?

– Ты отгоняешь злых духов. Научи меня.

Я оторопел, глядя на женщину.

– Ты что-то путаешь. Я ничего такого не делаю.

– Делаешь, – не унималась Локка. – Мара не выстригает шерсть у овец, а Кеба перестала запутывать пряжу у женщин. И Кехно тебя боится. Не подходит к нашей территории, не звенит колокольчиком.

– И что? При чем тут я?

– Как только ты поселился тут, духи перестали приходить. Ты особенный. Человек из двумирья.

– Хорошо, пусть так, – пришлось сдаться мне. – Только я никого не отгоняю. У меня нет никаких способностей.

– Есть. – Локка прищурилась, закручивая пальцем кончик косы. – Я вижу.

– Знаешь что, – решил я подыграть, – когда дракон остался на той стороне, и переход закрылся, наши способности исчезли. Поэтому теперь мы обычные люди.

Моя собеседница долго смотрела на меня, щурясь от солнца и наматывая кончик волос, а после объявила:

– Вы никогда не будете обычными. Вы пришли в этот мир особенными. И все вокруг вас особенное. Твои силы в тебе, но ты не хочешь их брать.

– Ладно. Пусть так. Я просто устал от борьбы, устал от способностей.

Локка понимающе покачала головой:

– Это тяжелая ноша.

– Мы хотим жить обычной жизнью. Поэтому пришли к вам.

– Хорошо, что вы здесь. Теперь Ийбо отдал свой долг.

– Какой долг? – переспросил я. – Ты о чем?

– Твой отец спас дочь Ийбо. Это было в тех горах, которые забрали его. Пришло время платить. Сын Константина за дочь Ийбо.

Растерянно глядя на женщину, я перебирал в уме ее последние слова. Что это значит? Мой отец спас дочь старейшины общины? Почему мне неизвестно об этом?

После расспросов я узнал, что в той спасательной операции, которая оказалась последней для моих родителей, отец также спас молодую Илмари. После ссоры с отцом она ушла в горы и попала под завал. Вероятно, в этом и кроется исключение, по которому нас приняли на территорию общины. Жизнь за жизнь.

– Послушай, а Ийбо известно обо мне то, что известно тебе?

Локка покачала головой:

– Конечно. Я ведь ему помогаю.

– Это и есть твоя помощь? Ты предвидишь что-то и говоришь об этом ему?

– Нет. Я просто вижу картинку. Которая сейчас. Но она скрыта от других.

– То есть ты будущее не видишь?

– Нет. Будущее неопределенно. Оно изменчиво. А то, что случилось – уже произошло. Это уже вписано во вселенную.

– Тогда чем ты помогаешь? В чем заключается твоя работа?

Локка посмотрела в сторону леса.

– Отгоняю духов с той стороны. Духов нужно отгонять.

– А что, духи находятся только в лесу? – Я проследил взгляд женщины, озадаченно пробежав глазами по густой растительности.

– Другая сторона это не лес. Другая сторона это место, где находится смерть. – Локка посмотрела на меня и кивнула: – Ты был там, когда уводил туда дракона.

Я вздрогнул от воспоминаний, которые пытался похоронить в своем сознании, а женщина продолжила:

– Из леса приходит Кехно и звенит колокольчиком, уводя наших детей. Но теперь даже он не появляется. Ведь его отгоняешь ты. И духи тоже забыли к нам дорогу, как только ты пришел. Хорошо, что ты здесь.

Покрутив подаренную фигурку льва, я покачал головой:

– Рад, что могу помочь. Правда. Это важно для меня.

В этот момент ударили в местный гонг, такую длинную металлическую пластину, расположенную в центре территории общины. Ударами по ней оповещали о событиях. В этот раз мужскую часть насельников созывали на сбор дров. Дрова заготавливали с лета, мужчины шли в лес и возвращались с нужными объемами дровяных запасов. Все дерево сушилось, измельчалось и складывалось в большие амбары. И сегодня был день сбора.

– Пора идти, – сказал я, пряча фигурку в карман. – Спасибо за подарок.

Локка прищурилась, склонив голову набок и как-то особенно глядя на меня. Она словно пыталась что-то рассмотреть в моем лице, высоко подняв голову из-за маленького роста.

– Тебя что-то тревожит, – медленно произнесла женщина. – Волнение внутри вижу.

Я улыбнулся:

– Теперь все хорошо. После разговора с тобой – особенно. Не волнуйся за меня, ты очень помогла. Пойду собираться, а то уедут без меня.

Мы тепло попрощались, и я отправился домой. Все было хорошо, Мия со мной, я разобрался со слежкой и обрел друга, нас с пониманием приняли в общине. Но в одном Локка была права – я чувствовал тревогу. Разобравшись в ситуации со слежкой, я полагал, что вопрос о волнении снят. Но ошибся. Неприятное чувство продолжало жить во мне, вызывая тошнотворное состояние. Я не мог понять, откуда оно и почему продолжает меня преследовать. Ведь причин к этому совсем не было.

Шло время. Мы с Мией благополучно продолжали жить в общине Ийбо Куркоева. И хоть привычных цивилизованных благ в поселении не было, нам нравился этот образ жизни.

Моя любимая оказалась прилежной хозяйкой, которая не боится трудностей и легко справляется с отсутствием удобств. Мия пекла потрясающие пироги с ягодами, и тихими вечерами мы уютно пили чай с выпечкой у огня в печи. В это время мы были особенно близки. Я обожал свою синеглазую девочку. Она стала для меня всем. И иногда мне было до удушья страшно ее потерять. Лишиться нежных прикосновений, легкой улыбки и стука ее сердца. Почему меня посещали такие мысли, я не понимал. Лишь страшные сновидения покрывали мою душу ледяной коркой. В этих снах возвращалось прошлое, и Мия исчезала. А я просыпался в холодном поту и ужасе за любимую. Но к счастью это были только сны. Утро встречало рассветом и переливами пения птиц. Я просыпался рано и, подперев голову рукой, смотрел на мирно спящую Мию. Первые лучи заглядывали в наше окно, а в доме все еще стоял теплый аромат вечернего пирога с малиной. Я любил это время. Оно казалось настоящим и согревающим. И один из таких дней принес мне потрясающую новость.

Невероятную.

Стоял тихий августовский вечер, когда сверчки запевают свои песни, а россыпь звезд украшает темный небосвод. Я возвращался домой с кульком лесной земляники и ветками полевых цветов, желая завалиться на диван и прижать свою теплую нежную девочку к себе.

Мия встретила меня с улыбкой, которую я очень любил, потому что именно она напоминала о том, что страшное время, когда Мия перестала улыбаться – прошло.