– Я буду осторожен, – сдержанно пообещал Арго и отключил связь.

Раздраженно поморщился, вспомнив о словах про «более способных напарников». Скрипач, наверное, и не догадывается, что иногда спутников выбирают не по способностям. А по самозабвенной дружбе.

Именно такая связывала когда-то Макса Зорина с его четырьмя соратниками по детским забавам. Одним из них был Клиф. Тремя другими – Кельт, Соболь и Марк. В друзья никто, кроме них, Арго не был нужен: раньше – по велению сердца, сейчас – просто по привычке.

Предательское волнение Клиф почувствовал вновь, когда машина Арго остановилась у здания, которое полностью было выкуплено Скрипачом под офисы нескольких его фирм. Пока Макс парковал машину, Костя молился, чтобы в офисе был только Марк, или чтобы, в случае чего, Макс заступился за него.

Вышло же все наоборот. На пороге уже ждали мрачные Кельт и Соболь. Арго, вместо того, чтобы встать на защиту, небрежно бросил в кресло плащ и погрузился в глубокие раздумья за столом, уткнувшись подбородком в сцепленные «замком» руки. Клиф беспомощно оглянулся на него, не нашел глазами Марка и понял, что поддержки не будет.

– Олух! Мы тут, что, в игрушки играем, по-твоему?! – без предисловий напустился на парнишку Кельт. – Не понимаешь, что мы все по лезвию ножа ходим?!

Соболь молча прислонился к дверному косяку и с осуждением смотрел на провинившегося товарища из-под косой блондинистой челки.

Клиф тоже ничего не говорил, глядя куда-то в сторону и отрешенно думая, что два его друга по обе стороны двери сейчас похожи на каких-нибудь мифических привратников – ангела и демона. Только на самом деле и они оба, и отсутствующий здесь Марк, и сам Клиф, и их «атаман» Арго – падшие ангелы, медленно, но верно становящиеся демонами.

Больше всех на бывшего ангела был похож белокожий блондин Олег Соболев с синими глазами и утонченными чертами почти по-девичьи красивого лица. Длинные густые пряди платинового оттенка аккуратным «каскадом» спускались от скул до самых плеч, возводя его образ в разряд романтических идеалов. Он даже одеваться любил в светлые костюмы и светлые плащи, подчеркивая свою утонченность. Лишь тонкие водолазки или свитера с неизменно высокими воротниками были, как правило, синего или голубого цвета и оттеняли льдистую синеву глаз в оправе длинных ресниц. К сожалению, Клиф привык к холодному отчуждению в этих глазах, некогда сияющих и оживленных. Теперь во всем его образе сквозило пресыщенное безразличие заскучавшего аристократа.

Полной противоположностью «ледяного принца» был Дмитрий Сотников по кличке Кельт – высокий парень крепкого телосложения с волевым подбородком, хищно-острыми крыльями носа и бровями вразлет. Последнее время эти брови все чаще угрожающе сходились у переносицы – значит, жди грозы. Вспыльчивый, с цепким взглядом исподлобья Кельт напоминал опытного спецназовца. Зато одевался, как заправский рэкетир из 90-ых: оставался верным своей потертой кожаной куртке и джинсам, носил футболки с броскими, агрессивными рисунками.

Рядом с ним весельчак Марк выглядел сущим ребенком. Долговязый и худой паренек с большими черными миндалевидными глазами, смуглой кожей и пушистыми ресницами был похож на героя восточных сказок. Озорной и беспечный, бессменная душа любой компании, он в две секунды мог очаровать любого своей искренне-солнечной белозубой улыбкой, так легко и часто появляющейся на обаятельном лице. Короткие вьющиеся смолисто-черные волосы постоянно находились в творческом беспорядке, словно Марк только что побывал в какой-то увлекательной заварушке и примчался сюда, чтобы рассказать о ней. Парнишка не особо заботился о том, достаточно ли солидно он выглядит, и регулярно менял имидж, появляясь в обществе то в рокерской косухе, то в яркой легкомысленной рубашке, то в деловом костюме «с иголочки»,

Однако, несмотря на свою кажущуюся ветреность, Марк Веснин был чутким и участливым другом. Для каждого у него находилось теплое, ободряющее слово. И именно на его поддержку больше всего сейчас рассчитывал Клиф. Он даже представить не мог, что когда-нибудь будет бояться возвращаться к своим друзьям.

Клиф невыносимо скучал по беззаботным дням, когда они были друг для друга самыми важными людьми. Так было, пока в их жизни не появился Скрипач, которому они однажды добровольно продали свою свободу. Продали в обмен на богатство, такое желанное тогда и такое коварное впоследствии.

Будучи неразлучными друзьями в детстве, они продолжали часто видеться и сейчас, но в последнее время это присутствие было словно призрачным. Теперь их связывал только бизнес под одной крышей, и лучшие друзья стали словно чужими друг другу, замкнувшись в своих мыслях и своих проблемах.

Клиф все чаще ловил себя на том, что не узнает никого из четверки приятелей. Костя стал бояться вспышек гнева Кельта, холодного осуждающего взгляда Соболя, равнодушия Арго, усталости Марка. К тому же в последнее время проблемы сыпались одна за другой. Темпераментный Кельт стал еще раздражительней, рассудительный Соболь совсем ушел в себя. Пылающий азартом и жаждой жизни взгляд их «атамана» – так друзья часто называли Арго – тускнел с каждым днем.

Только искристый и яркий, как бенгальский огонь, Марк и кроткий, светлый Клиф пытались растопить лед безразличия, осветить их общий путь и сохранить узы прежней дружбы. Той, которая связывала их до погони за ложными мечтами. Они старались собирать друзей без повода, чтобы не омрачать встречи делами ненавистного им бизнеса. Вытаскивали упирающихся товарищей на тусовки, по-детски беспечно дурачились в офисе, дотошно составляли фантастические проекты, которыми планировали заняться в ближайшем будущем – и тем самым, как умели, раскрашивали общие мрачные будни… Только у Кости и Марка остались на это силы, да и тех уже не хватало на то, чтобы в полной мере вновь ощутить, что они вместе.

Они попали в этот мир в юности и поначалу плохо понимали, что происходит. А когда поняли, пути назад уже не было: золотые ошейники защелкнулись, привычка к богатству и могучему покровителю – выработалась. Бежать было невозможно… некуда… да и незачем. Они добились своей цели: стали богатыми и влиятельными. Только сбывшаяся мечта не принесла счастья, а ввергла в смятение и глухую, неясную тоску. Исполнение своих мечтаний они представляли несколько иначе, но исправить что-либо казалось уже невозможным. И, обессиленная своими переживаниями, дружная веселая команда романтиков распалась на угрюмых циников-одиночек.

Сами они давно уже не занимались криминалом, но оставались его невольными соучастниками. Кельт, являясь сотрудником службы безопасности, охранял бандитов из команды Скрипача. Марк – начальник пресс-службы – прикрывал своего покровителя перед журналистами, замалчивая и маскируя неприглядные дела и красочно описывая подчас фальшивые благодеяния. Мог и оклеветать в прессе неугодного Скрипачу человека. Соболь, будучи управляющим сетью ночных клубов, закрывал глаза на наркоторговлю и проституцию, процветавшие на его территории.

Макс официально занимал должность управляющего масштабной строительной фирмой. Но наряду с этим являлся одним из ближайших помощников Скрипача, выполняющим самые разнообразные поручения – от самых бесхитростных до самых сомнительных.

Клиф, непричастный к крупному бизнесу (он был начальником отдела рекламы в абсолютно легальной строительной фирме Скрипача), чувствовал себя бестолковом в общем деле и ненужным остальным, но компанию не покидал. Даже такими неузнаваемо отчужденными ребята были дороги ему, а Марк помогал ему верить в то, что они движутся к новой цели, а не в пустоту…

…– Тебе ничего нельзя поручить, ты не справляешься даже с самым простым заданием! – продолжал свою тираду Кельт. – Не зря тебе досталось! Ты согласен, что заслужил в челюсть?!

Клиф был полностью согласен. Но только тут растерянность и злость на самого себя, помноженная на многочасовое нервное напряжение, выплеснулась, наконец, в истерику: