— Как моя помощница это ты должна мне сказать, есть ли у меня еще встречи на сегодня, — цедит он, — но ты еще не успела втянуться в работу, так что на первый раз прощаю.

Слегка выдыхаю, что все легко обошлось, но он, похоже, еще не закончил.

— А теперь скажи, ты слышишь плохо или с памятью проблемы?

— Ничего такого, — выговариваю грубее, чем следует, потому что уже догадываюсь, к чему он это начал.

— Если ты расслышала и запомнила, что непонятного в том, что ты сама не начинаешь разговор со мной? — он сплетает пальцы и на полном серьезе вопросительно смотрит на меня.

— Я же по поводу работы спросила, это тоже нельзя? — переспрашиваю возмущенно.

Он отворачивается и бормочет какое-то ругательство.

— Снова вопросом на вопрос…

— Хорошо, — отвечаю сердито. — Вы так сказали, будто это касается только отвлеченных тем. Теперь полностью понятно!

— Значит, так, — он постукивает указательным пальцем по столу. — Предупреждаю последний раз. Если не будешь выполнять правила, которые я озвучил, вместе с Женей пойдете работать в Пятерочку. Ясно?

Проклинаю свою невыдержанность.

— Ясно, Игорь Михайлович.

Он кивает, прожигая меня недовольным взглядом.

— Ешь, — добавляет сурово. — Твой рабочий день еще не закончился.

12

Боже, куда я попала… Вот же срань! Время, поди, часов девять вечера. Какие еще дела могут быть в такую поздноту?

Салат застревает в горле, стоит допустить, что он предложит мне заняться с ним сексом. Нет, он, конечно, мужчина видный, красивый, притягательный, но мы пару часов назад познакомились… К тому же, уж очень это похоже на содержанство. Я не шлюха. Это ниже моего достоинства.

Хочется спросить, что еще меня ждет, но на этот раз я умудряюсь придержать язык за зубами. Все же угроза, что Женя отправится работать в Пятерочку, действует на меня очень сильно. Я не прощу себе, если из-за меня подруга лишится хорошего заработка, а значит, и пострадает ее мама.

Мы доедаем в молчании. Кажется, Игорю Михайловичу просто не нужно ничье общество. Может, он просто интроверт или вроде того? Но тогда зачем ,брать меня с собой на ужин?

В голове всплывают слова отца, что любому мужчине рядом нужна эффектная женщина, которая будет подчеркивать его статус. Лишь сильный самец способен удержать рядом с собой королеву бала. Только какая из меня королева?

Просто девочка из Казани. Мама никогда не говорила мне, что я красавица. Напротив, часто напоминала о том, что у меня короткая шея, поэтому мне нужно носить водолазки. А еще у меня не длинные ноги, а обычные, а значит, никаких юбок, только брюки и желательно просторные, широкого покроя, чтобы скрывали собственный рельеф.

Самой мне в своей внешности нравятся, наверное, только глаза, они у меня большие и выразительные, с миндалевидным разрезом, красивого коньячного оттенка. И волосы еще ничего — сильные, густые и светлые для татарки, темно-русые. У Алии, например, волосы в маму черные. А я… даже не знаю, в кого такая уродилась.

Так может, Игорь Михайлович просто хочет держать под рукой миловидную молодую барышню? Вполне может быть, что и так. Но есть еще кое-что. Папка. Он попросил, чтобы ему ее передала я. В этом есть что-то невротическое, как бы сказала моя знакомая психотерапевт. Но что? И я ведь могу ошибаться? Надо проверить это на более крупной выборке…

— Твое время истекло, — суровый голос Игоря Михайловича врывается в мысли и выдергивает меня в реальность.

У меня еще полтарелки салата, и есть по-прежнему хочется, но, похоже, он мне не позволит.

— Идем, — жестко приказывает он. — В следующий раз не будешь щелкать клювом.

Где его чертовы манеры?! Ну разве так можно, не дать доесть голодному человеку? Я для него будто живой аксессуар! Кукла ростовая!

Усилием воли не даю себе возмутиться. Напоминаю себе, что на кону работа Жени, и поднимаюсь из-за стола. Мы доходим до бара, где Игорь Михайлович расплачивается по счету, и направляемся на улицу.

Сережа выбегает из машины и открывает мне заднюю дверь. Наверное, я никогда не привыкну к внезапной галантности Игоря Михайловича! Он бережно подает мне руку и помогает устроиться на сиденье, только потом обходит машину и опускается рядом через открытую Сережей дверь. Велит ему везти нас «домой».

Снова в душе вскипает желание спросить, что значит «домой», но я останавливаю себя. Какая изысканная манипуляция! Он просто не дает возможности возражать. Или так, как он требует, или никак. Мозг беснуется в истерике от такой несправедливости, но…

Приходит наконец осознание, что я попала. Сама дала Игорю Михайловичу козырь в руки, при нем просила Луизу, чтобы Жене не влетело из-за меня. И вот… Была бы выдержаннее, была бы вежливее и аккуратнее, глядишь, не узнал бы он о моем криптоните. Но теперь придется плясать под его дудку.

Машина, к моему удивлению, едет не в сторону центра, а наоборот к выезду из города по Приморскому шоссе. Похоже, мы едем в загородный дом, который располагается в самом дорогом пригороде Питера.

Тому, что у Игоря Михайловича дом в таком месте, я как раз не удивлена. Хочешь по-настоящему фешенебельное и роскошное жилье, Приморский район и трасса на Приозерск — твое место. Но сильно напрягает то, что будет происходить дальше. Там-то кулуарных встреч быть не должно?

Мои предположения подтверждаются. Машина въезжает на шикарно оформленный участок, огороженный высоким забором. И дом на нем возвышается такой, что закачаешься — большой, в три этажа, с мансардными окнами, балконами, террасой на первом этаже.

Рядом ближе к воротам стоит дом поменьше и попроще, похоже, для персонала. Оттуда к машине уже направляется мужчина в костюме. Крепкий, жилистый, выглядит так же опасно, как хозяин этого места, немного меня пугает. А еще начинает напрягать, кем же является Игорь Михайлович, если у него есть охрана. Хочется остановиться на мысли, что он просто крутой бизнесмен, но это бред. У него ресторан, это тебе не нефтяной бизнес, не порт, не таможня. А значит, ресторан у него непростой… Или просто ресторан — только верхушка айсберга.

Не успеваю додумать, Сережа открывает мою дверь и помогает мне выйти из машины, следом из салона выбирается сам Игорь Михайлович.

Леша здоровается с ним и что-то говорит вполголоса, не могу разобрать слов.

— Покажи девушке дом, Леш, — велит ему Игорь Михайлович, а затем, обращаясь ко мне, добавляет: — Часть твоих обязанностей будет касаться моего особняка.

Да ну нет! По коже пробегает дрожь. Он собрался предложить мне работу уборщицы? Или кухарки? Или все же речь о сексе?

Молчи, Эльвира! Просто молчи. Скоро все выяснится. И ты это примешь. Уйдешь, как только получишь сумму, которая позволит тебе спрятаться от Марка. Если согласится Игорь Михайлович. Нет, он просто не может не согласиться! Я же не вещь… Почему мне так не везет?!

Игорь Михайлович оставляет меня на попечение брутального Леши, а сам направляется в сторону второго строения. Мой провожатый басит что-то вроде «Идемте» и ведет меня к большому дому.

13

Да уж, особняк у Игоря Михайловича шикарный. Стены окрашены матовой графитовой краской и украшены деревянными резными элементами. Вся мебель антикварная, тоже резная и гармонирует со стенами. На полу идеально подогнанная половая доска.

Леша проводит меня сквозь просторную прихожую. Справа от двери начинается лестница в подвал, где расположена прачечная и котельная. Слева арочный проход в гардеробную для зимней одежды. Из прихожей мы попадаем в огромную гостиную с диванами, плазмой на стене и милейшим низеньким кованым столиком с инкрустированной столешницей в окружении мягких глубоких кресел. Из гостиной можно попасть в кабинет, кухню и столовую, а еще в гостевую ванную и через еще одну арку в ту же гардеробную.

Лестница по левой стороне комнаты ведет на второй этаж. Леша ограничивается словесными описаниями: