Мне становится немного не по себе. Что значит, красть у других, если ты сам заработал эти деньги? Выходит, ты крадешь у других то, чем должен сам же с ними поделиться?! Бред какой-то!

После этого Луиза всех отпускает «вилки крутить», а я отвожу Женю в сторону.

— Как это, воровать у других свои деньги? — спрашиваю чуть ошалело. — Это же был ее собственный чай. Что эта Ира сделала не так?

— Понимаешь, гости раз на раз не приходятся, и Игорь Михайлович распорядился, чтобы все доставалось чая поровну, — отвечает она. — Это лучше, чем если сегодня ты заработала пять косарей, а завтра лапу сосешь. Так всем достается поровну.

— Женя, ты об этой девушке говорила? — Луиза подходит к моей подруге и оценивающе смотрит на меня. Добавляет, обращаясь ко мне: — Это ты на собеседование?

Киваю, хотя уже не уверена, что хочу работать в этом колхозе.

— Пойдем в кабинет, побеседуем, — строго велит она и делает приглашающий жест.

Оглядываюсь на Женю — подруга глазами показывает мне идти за управляющей. Что ж, вот и начались мои послеразводные приключения. Точнее, послеуходные. На развод мне еще подать надо. Завтра. Как только заработает ЗАГС.

Кабинет у Луизы не сказать что просторный, но и не назовешь его клетушкой или каморкой. Обычная комната, расположенная в самом конце коридора, который проходит вдоль всего ресторана. Внутри так же пафосно, как в зале. Деревянный интерьер, сделанный красиво и со вкусом. По центру стоит два дубовых антикварных стола с компьютерами-моноблоками. По дальней стене смонтирован огромный стеллаж, похоже, для хранения записей. На верхних полках архивы в скоросшивателях, ниже канцелярские карманы, тоже плотно набитые бумагами.

Луиза усаживается за один из столов, указывает мне место рядом, сплетает пальцы, упирая острые локти в столешницу.

— Ну, данные у тебя есть, — произносит с улыбкой. — Как тебя зовут, говоришь?

— Эльвира Давыдова, — отвечаю твердо, хотя ее фраза о данных мне не нравится. Уточняю с тенью недоверия в голосе: — Что значит, данные хорошие?

— Потому что твоя задача — радовать наших гостей. Надо, чтобы им приятно было на тебя смотреть, понимаешь? — Луиза заглядывает мне в глаза с видом «теперь понятно?» — Так что, не отпало еще желание работать в Золотом Орле?

4

Сомневаюсь. По-настоящему задумываюсь. Ресторан и правда не из дешевых. Хочу ли я, чтобы всякие богатеи на меня пялились? А что они будут делать, кроме как пялиться?

— Ну ведь никаких приватов гости не заказывают? — спрашиваю на полном серьезе, но звучит ошалело.

— Не-ет, — отмахивается Луиза. — Ничего, кроме выполнения скрипта делать не придется.

Киваю. Наверное, можно попробовать…

— Смотри, Эльвира, у нас работа непыльная, хотя и тяжелая. Гости богатые, на чай хорошо оставляют, но и покапризничать любят. И мы их облизываем, — выговаривает Луиза. — График два через два по десять часов. В утро или в вечер. Оформление у нас серое. Зарплата — оклад пятнадцать тысяч и чай.

— А сколько совокупно получается, вместе с чаевыми? — задаю самый животрепещущий вопрос.

— Ну, от месяца к месяцу суммы разные, — тянет она, прикидывая что-то в уме, — зависит от количества смен, но в среднем тысяч по пятьдесят ребята зарабатывают.

То есть, в смену, при пятнадцати выходах в месяц, получается чуть больше двух тысяч на чай. Едва не подпрыгиваю от восторга. Такой суммы мне хватит, чтобы закрыть все свои потребности на ближайшее время.

— Я согласна, Луиза, — надо брать, пока дают. — У меня с собой трудовая книжка есть и паспорт. Надо?

Луиза хмыкает и усмехается.

— Ишь, какая быстрая! — она вынимает из канцелярского накопителя отпечатанный лист и протягивает мне с ручкой. — Заполни анкету, потом потусуешься в зале, меню посмотришь, столик обслужишь. — Она с улыбкой слегка хмурит брови и добавляет: — Мой. К гостям я тебя не подпущу, но хочу посмотреть, как ты общаешься. И если нам обеим все понравится, завтра устроишься.

Слово «обеим» она выделяет голосом, явно намекая, что и мне тоже следует приглядеться к работе. Соглашаюсь. А что еще сделать? Это неплохой шанс, как ни крути. Последние недели я пыталась подыскать работу по специальности, но меня, зеленую, без какого-либо опыта работы вообще никто не звал даже на собеседования. Здесь я смогу сразу получать деньги и быстро съехать от Жени.

Отдаю заполненную анкету Луизе и выхожу в зал. Женя ведет меня на «стафф», выдает мне чей-то фартук и учит завязывать. Затем показывает, как заворачивать приборы в салфетки. После принимается рассказывать все подряд — как вносить заказ в систему, как правильно держать поднос, сколько времени у меня есть на то, чтобы после внесения заказа забрать блюда с раздачи и прочие организационные моменты.

Когда Луиза выходит в зал и садится за столик, Женя напутствует меня быть собой и отправляет принимать заказ. Скрипт запомнить оказалось проще простого, и я отлично справляюсь.

Луиза делает скидку, что я еще не знаю меню, проговаривает заказ медленно, чтобы я успела все записать в блокнот, хотя потом поясняет, что на будущее я должна научиться запоминать заказ без бумажки. Это показатель статусности заведения. Что ж, значит, научусь! Я всему научусь, тем более, ничего сложного.

Время за работой пролетает быстро. Часам к пяти вечера пятки у меня гудят, спина ноет, но в душе разрастается приятное чувство гордости, что я справилась. До клиентов меня так и не допустили, но я исправно скручивала вилки с ножами в салфетки, собирала посуду и протирала столы, в общем, помогала и была полезной.

— Что ж, езжай домой, — Луиза подходит ко мне в начале шестого, уже в легком летнем плаще. — Завтра привози паспорт и трудовую и начнешь работать в графике.

— Можно я до вечера останусь? — спрашиваю аккуратно.

— Пожалуйста, если тебя дома никто не ждет, — она пожимает плечами. — Но к клиентам не подходить, можешь ходить столы убирать, остальное время сиди на стаффе, раз домой не едешь.

Наверное, это лучший вариант. Остаток рабочего дня Жени я прячусь в коридоре рядом с большим столом, на котором стоят ведерки с приборами, пачки с салфетками, пепельницы на протирку и прочая мелочевка для сервировки столов.

Домой мы начинаем собираться в восемь вечера. Утренняя смена заканчивается спустя десять часов работы. Выходим с Женей через заднюю дверь и, усталые, плетемся к метро.

— Я с Луизой договорилась! Будешь работать в мою смену, Эльвир, это здорово! — довольным тоном тянет Женя. — У нас все девочки хорошие. И пацаны тоже. Эта смена похуже. Я их не люблю. Но Игорь Михайлович пресекает любые распри в коллективе. Мы семья, это прям насаждается.

Всю дорогу до метро меня не оставляет тревожное ощущение, будто Марк за мной следит, и я все время оглядываюсь по сторонам, опасаясь увидеть его машину, черный БМВ Х6. Не нахожу, но все равно ощущаю беспокойство.

Мы спускаемся в метро, садимся в поезд, и Женя достает телефон. Шумно, говорить неудобно. Я тоже вынимаю свой гаджет. От Марка за день насыпалось несколько сообщений. Желудок сжимается от страха, но я открываю телеграм.

Марк 14:05

Эльвира, ты где?

Марк 15:37

Эльвира, хватит прятаться!

Марк 16:51

Если я тебя найду, тебе не поздоровится. Выходи, Леопольд, подлый трус!

Марк 19:35

Эльвира, я иду за тобой.

Эльвирой он называл меня только во время ссор, когда сильно злился. Он в бешенстве.

Невольно оглядываюсь и пытаюсь высмотреть среди пассажиров знакомую фигуру с суровым, грубо очерченным лицом. Вроде нет, но страх стучит в ушах учащенным пульсом.

Телефон вдруг начинает вибрировать входящим звонком. Холодею. Смотрю на экран — этого я и боялась.

5

Звонит мама. Марк, похоже, решил подключить тяжелую артиллерию. Боже, пусть связь скорее отрубится. Хотя меня это не спасет. Она перезвонит и будет еще более сердитой.

— Мам, привет, — отвечаю, зажав второе ухо пальцем. — Я сейчас в метро, связь пропадет. Давай позже?