Спустя десяток композиций начинаю уставать, но не хочу возвращаться за столик. Как ребенок, который боится идти домой, потому что загонят, я почему-то уверена, что стоит сесть за стол, танцев больше не будет. Игорь просто закончит беседу и повезет меня домой.

Когда я снова ловлю его взгляд, он жестом манит меня к себе. Ну вот и закончились танцы. И внутри поднимается иррациональный страх, что он недоволен мной. Вдруг сейчас скажет, что я строила глазки кому-то на танцполе.

Когда я подхожу, Дмитрий уже прощается с ним, пожимает руку и желает мне приятного завершения вечера. Я даже в этой простой фразе вижу плохое предзнаменование и сжимаюсь, ожидая разноса.

Его не следует. Игорь спрашивает, хочу ли я еще коктейль или, может, поесть. Обычный, уже привычно обходительный и заботливый. Наверное, разбор полетов оставляет до момента, когда мы останемся наедине. Отказываюсь от всего. Меня ничто не спасет, и откладывать нет смысла.

По дороге домой Игорь молчит. Не заводит разговор, погружен в свои мысли или просто хочет побыть в тишине. А может, формулирует претензии…

Все происходит, как обычно. Сережа заводит машину в гараж, открывает заднюю дверь Игорю, тот сам помогает мне выйти из машины и за руку ведет в дом. Водитель идет на полшага позади и заносит пакеты с одеждой следом за нами. После этого прощается.

Игорь поднимается на второй этаж, а я следую за ним, как на казнь. Хочется спрятаться. Сейчас ночь — в доме никого, кроме нас. Надо уже принять заслуженное и извиниться. И больше не допускать подобных ситуаций. Ловлю себя на мысли, что я даже толком не знаю, за что Игорь должен меня отчитать. Привыкла, что после любых культурных вылазок Марк устраивал скандалы.

Мы доходим до моей спальни. Останавливаюсь у двери, не решаясь ни слова сказать.

— Как тебе визит в ночной клуб? — спрашивает Игорь.

Поднимаю на него взгляд, закусываю губу. Собираюсь уже признать, что вела себя слишком вызывающе и мне не стоило танцевать, но он не дает мне сказать. Прижимает меня к двери и целует. Так требовательно, словно весь вечер только этого и ждал. Жадно. Одной рукой забирается мне в волосы и властно стискивает пряди. Второй скользит вдоль тела и сжимает ягодицу.

Я плавлюсь, как лед на солнце, голова кружится от вспыхнувшего возбуждения. А в мозгу сиреной ревет чувство стыда. То, что он делает, неправильно, и что я делаю — тоже неправильно. Плохо. Порочно. Неподобающе. Меня на части рвут противоположные ощущения — дикое, животное желание и испепеляющее чувство вины.

Поднимаю ладони и упираюсь в каменную грудь Игоря, но это бесполезно. Руки как макаронные. Где-то внутри я не хочу его отталкивать, но это очень глубоко и неправда. Я всеми силами сопротивляюсь собственным низменным желаниям.

Внезапно Игорь разрывает поцелуй. Будто прочитал мои мысли или почувствовал душевные метания. Ну вот, теперь мне еще хуже. Сжимаюсь и жду какой-нибудь едкой или жесткой реплики о собственной распущенности. Но вместо этого Игорь мягко отстраняется и произносит то, чего я никак не ожидаю услышать.

32

— Ты пьяна, — бархатный голос и безжалостная констатация факта. — Тебе лучше пойти спать, Эльвира.

А-а-а! Да, пьяна! Но это никак не влияет на мое восприятие… Или влияет? Щеки начинают пылать. Вопроса не прозвучало. Он ничего от меня не ждет. Киваю и разворачиваюсь, чтобы открыть себе дверь. В душе какой-то дикий шквал разрозненных эмоций, но преобладающая — обида. Я чувствую себя отвергнутой.

Больше Игорь мне ничего не говорит. Я скрываюсь в комнате и закрываю за собой дверь. Прижимаюсь к ней спиной и слышу его удаляющиеся шаги. Мне бы радоваться, но не получается. Он повел себя так, будто я его недостойна. Хотя, если так подумать, с его стороны напротив благородно не пользоваться моей пьяной податливостью.

Мысли путаются и ходят по кругу. Надо ложиться спать, но сначала поставить будильник. Интересно, на сколько? Запоздало вспоминаю, что телефон так и остался внизу, в сумочке. Несколько мучительно долгих секунд размышляю над тем, спуститься или нет, и все же решаюсь. Выхожу из комнаты, и в гостиной зажигается свет.

Спустившись, обнаруживаю сумочку там, где ее оставила, но телефон лежит рядом с ней. Кто-то его вытащил? Зачем? Бужу — пять пропущенных от отца. Ну просто супер. Теперь комплект неприятностей, которые свалились мне на голову, полный. Только гнева отца мне не хватает для идеального счастья.

Забираю телефон и возвращаюсь в спальню. На этот раз в доме нет раненых, да и Игорь не запрещал мне выходить из спальни, но я все равно чувствую себя неуютно, будто воровка. А все потому что не считаю этот дом своим. Воспринимаю как тюрьму или временное место проживания, хотя и знаю, что уйти и затеряться не получится.

С тяжелыми мыслями ставлю будильник на девять и ложусь спать.

***

Просыпаться оказывается невероятно тяжело. Голова чугунная и словно примагнитилась к подушке, но я заставляю себя встать и быстро привожу себя в порядок. Надеваю брюки и рубашку. Лучшее, что у меня есть, для работы.

На этот раз никаких записок от Игоря я не обнаруживаю, поэтому ориентируюсь на тот день, когда я в полной мере выполняла свою работу.

Выхожу из спальни в половине десятого и спускаюсь вниз. Меня встречает Людмила, хлопотливо предлагает завтрак.

— А Игорь? — спрашиваю робко.

— Уехал по делам, — буднично отвечает Людмила. — Раз вы проснулись, я позову Лешу.

Зачем Лешу? Похоже, у Игоря на меня какие-то свои планы, о которых я сейчас узнаю.

Людмила ставит передо мной омлет, очень похожий на тот, который я ела в Золотом Орле не так давно, и уходит. Возвращается уже с уже знакомым мне крепышом в костюме. Он усаживается за стол рядом со мной, получает кружку кофе от Людмилы и, нависая над душой, ждет, пока я поем.

— И зачем вы… пришли? — спрашиваю, перебарывая легкий страх и неловкость. — Что нам поручено?

— Съездить в одно место, затем отвезу тебя к Игорю в ресторан, — флегматично отвечает Леша.

Ну вот и выяснилось. Как только я доедаю, Леша командует идти в машину. У дома уже стоит Таурег. Леша пикает сигнализацией и помогает мне забраться на заднее сиденье. Садится за руль.

Леша везет меня… в отдел Следственного комитета по Санкт-Петербургу, где меня уже ждет вчерашний Дмитрий и просит поставить свою подпись. Предварительно читаю документ — показания. Этим я подтверждаю, что Игорь меня не похищал. Дмитрию надо приложить эту бумагу к отчету о проведенной проверке по заявлению Марка, чтобы отказать в возбуждении уголовного дела. С легкостью ставлю свою подпись, и мы с Лешей возвращаемся в машину. Теперь он везет меня на Ваську в Золотой Орел.

Внутри теплеет от мысли, что я сейчас увижу Игоря. Стыдно признавать, но я соскучилась. И по голосу, и по манерам, и даже по порой саркастическим словам. Хочу просто его увидеть. С ним мне становится спокойнее.

Леша провожает меня до входа в ресторан, открывает дверь и жестом предлагает зайти и прощается. Его работа закончилась, а моя, похоже, только начинается. У бара меня встречает Луиза. По строгому выражению лица, кажется, она мне не рада, но держит себя в руках.

— Привет, — она зовет меня за собой. — Игорь просил обозначить тебе задачу.

Луиза ведет меня в коридор за баром и заводит в кабинет. Включает компьютер, стоящий на ее столе. Что-то кликает и пускает меня на крутящееся кресло.

— Я не знаю, чем ты это заслужила, — Луиза открывает мне электронное письмо. — Все здесь. Принимайся за работу.

33

По спине мурашки бегут от представления задачи. Что ж я там заслужила? День ото дня не легче. Как на минном поле, никогда не знаешь, когда грянет гром. Усаживаюсь за стол и дожидаюсь, когда Луиза выйдет и закроет дверь. Вчитываюсь в письмо.

«Луиза, поручи Эльвире заняться поздравлениями. Пусть ознакомится с теми поздравлениями, которые ты рассылала в прошлом году, и напишет новые. Так, чтобы без повторов».