Дёргаться я не стал, всё равно помочь ничем не смогу. А как? Поля вокруг, немцев хватает, нагонят, пока бежим до ближайшего леса. Нет, своих парней я не брошу, мои бойцы, но их держат явно в селе, вот и освобожу, как стемнеет, а пока покину колонну в селе и постараюсь там всё изучить. Так что как общался с шофёром, тот ржал от моих анекдотов, так и проехали мимо рабочей группы пленных, засыпали ямы и воронки, и в селе, колонна не останавливаясь дальше шла, я сошёл. Колонна ушла, улочка была центральная, осмотревшись, крикнул пробегающему мимо солдату, явно из комендатуры:

– Рядовой, где тут постричься можно?

– В управе, господин унтер-офицер. Там Курт стрижёт.

– А управа где?

– За тем поворотом, метров сто, белое здание.

– Спасибо рядовой, можешь идти.

Сам я энергичным шагом двинул к управе. А что, побриться я побрился, уже второй месяц как бреюсь, научился, да и помылся перед выходом, мылом от меня пахнет, а вот постричься стоит, уставную армейскую стрижку получить. Оброс слегка. В управе меня без проблем постригли, это кстати платная услуга, заплатил монетами, они были, трофеи, а когда покидал здание управы, отряхивая шею, услышал голос, с удивлённой интонацией:

– Мне не докладывали, что к нам прилетел самолёт.

Обернувшись, я обнаружил дородного капитана в лёгкой серой офицерской шинели, рядом молодого лейтенанта, с тростью в руке, видимо потому в тыл и сослали, что с интересом на меня смотрели.

– Фельдфебель Майер, – козырнул я. – Прибыл к вам с попутной автоколонной, мой самолёт заглох и рухнул на лес, чудом не разбился. За раненым офицером направили, но не долетел. Хотелось бы своим позвонить, сообщить.

– И первым делом не к дежурному, а Курту, постричься, – хмыкнул капитан, оценивая меня на удивление умным взглядом.

Чёрт, такого провести сложно. Вообще легенду Майера можно было забыть ещё когда своих увидел, дальше она была не нужна, но я по инерции ещё держался за эту легенду. Надо вести себя подозрительно, чтобы меня задержали и выясняли кто я, это мне на руку играет. Да, капитан мои ожидания оправдал, задержали меня пока, документов вроде как нет, дежурный обзванивал лётные части, пытался выяснить, пропадал ли у них летчик и самолёт с такими данными. В госпиталь Киева, к которому меня временно якобы закрепили, а меня пока закрыли в одном из кабинетов, после опроса. Не в каталажку или барак с пленными, мало ли действительно свой, но охрана у двери стояла, так что устроился на дощатом полу, здание ранее школе принадлежало, и спокойно уснул, у стены спрятал амулет зарядки. Продолжалась зарядка накопителей. Нечего время тратить. А так пока меня проверяли, это не быстро, документы якобы в самолёте остались, с моих слов всё выясняли, дважды покормить успели, и сытно, даже тушёная капуста с мясом была. Вкусно и сытно. А как стемнело, я начал действовать. Забрал амулет зарядки, кусок двери убрал в хранилище, с щеколдой, и сразу достал. Толкнул дверь и касанием убрал часового в хранилище. У меня, пока я лежал лесу и лечился, качалось, да и освободил немного, было куда убрать. Уже тут в комнате, снова достал его, спиной ко мне был, и точным ударом штыка убил. Я старюсь не оставлять врага живым. Забрал сапоги, карабин с ремнём и подсумками, даже шинель снял, пригодится. Тот в шинели был, хотя в помещении довольно тепло, две печки топили, обогревая. Вот так покинув кабинет, прошёл к выходу наружу. А дежурный как раз отошёл, не помешал. Дальше в сторону окраины. По пути двух полицаев прирезал, забрав оружие, а третьего пленил, его и допросил в пустом амбаре.

Выяснив, где держат пленных, двинул туда, нечего тянуть. Два барака было, окружены колючей проволокой. На территории почти тысяча пленных. Их постепенно отправляют дальше. Четыре вышки, два взвода охраны. Сам полицай в охране не состоял, его подразделение числилось за комендатурой, но более-менее что там и как, знал. Да уж, тут наверное проще было освободить когда они на перекрёстке работали, шансов больше, но руки я не опускал. Справлюсь. Работал по такой схеме, убирал солдата в хранилище. Доставал так, чтобы было ко мне спиной и бил, успевая закрыть ладонью рот, чтобы не орал. Так три патруля снял, и развод, что менял часовых на вышках. Как раз поменяли, и я взял тех, кто развращался, в ножи. После того как закончил с теми кто бодрствовал, в караулке тоже, с часовыми на вышках, очень осторожно поднимался, чтобы основания не тряслись, убирал в хранилище, спускался, и штыком работал, доставая. Дальше распахнув ворота и бегом к ближайшему бараку. Открыл ворота, тут мощный засов, и прошёл внутрь, освещая нары фонариком. Даже нары сбили, не на полу спят. Значит, надолго лагерь для пленных приготовлен. Фонарик с разводящего, мой уже сел, а тут батареи свежие, и да, я был в полной форме лейтенанта РККА, переоделся, когда закончил с охраной, из тех, что не спал. Сапоги по размеру подобрал. Без шинели прохладно, но думаю, что если красноармейскую накину, эффект уже будет не тот. Обе медали на груди блестят начищенные. В общем, в полном порядке. Ремень с коброй тоже на месте. Кстати, пополнил боезапас к пистолету. А у одного из полицаев, что я в селе взял, был такой пистолет и два запасных магазина. Так что пополнил боезапас личного оружия.

– Бойцы и командиры Девяносто Седьмой стрелковой дивизии Красной Армии. Понять руки кто из этой дивизии.

Да, я служил именно в этой дивизии. Пока бойцы и командиры просыпались, подходили, я объяснял ситуацию. Многие скрывались в темноте через ворота. Обе телеги с лошадьми отдал, чтобы ослабевших вывезли. А место освобождал для полевой кухни, тут их пять, четыре старых, с лужёнными котлами и одна наша советская «КП-41», новенькая. Как раз место для неё и освободил. Ушла в хранилище. К счастью, Селиверстов был в этом бараке, тот и сообщил радостную новость, как мы закончили обниматься, что из нашего батальона двадцать шесть бойцов выжило, тут находятся, себя он посчитал. Пока поставил ему задачу, наших бойцов на вышки, пусть возьмут на прицел казарму. Там станковые пулемёты, перед уходом привести их в негодность, всё равно к ним станков нет, а боезапас забрать, пригодится. Я уже сообщил, что в одиночку освободил лагерь, так что утекали пленные. Из второго барака тоже. Что плохо, три десятка бойцов и два командира, сержанты, попросились к нам. Очень просились, тем более из нашей дивизии. Поди проверь. Махнул рукой, путь будут, пригодятся. Вот так добежали да окраины села, тут недостроенное «МТС», где гарнизон свою технику держал. На улицах села стояли грузовики какой-то автоколонны, но я туда сунуться не рискнул. По селу уже тревога началась, кто-то сплоховал, или убитого мной охранника в управе обнаружили, а так мы угнали три грузовика, а больше и не было, причём, две машины наши, с трудом вместились, стояли в кузовах, и двинули прочь. Передовой я сам управлял, шофёров для двух других, нашли среди освобождённых моей группы. Даже в кабине моего «Опель-Блиц» сидел не один, а двое пассажиров, похудее отбирал, так и гнали прочь. А на Слуцк, раз все планы к чёрту полетели, не воздухом, так на машинах доедем, если бензина хватит.

***

– Товарищ старший лейтенант, погодите, – окликнули кого-то, у меня за спиной.

Тут я вспомнил, что сам уже сутки как старлей, поэтому с интересом обернулся, глянув на мужчину в гражданском костюме, полы светлого утеплённого пальто, так и разлетались, пока тот ко мне спешил. Похоже, ещё один журналист, по характерной сумочке-планшету опознал, у многих видел, как и у военных корреспондентов. Видимо символ или деталь их снаряжения. И да, я в Москве нахожусь, четыре дня как прибыл, сегодня восьмое ноября, уже холода сильные. Хотя снега пока нет. Выпадал, но таял. Про освобождение девчат даже вспоминать не хочу. Меня столько допрашивали и расспрашивали, общение с прессой, что уже до зубного скрежета эта история у меня доходила. Надоело. Не хочу вспоминать, но если коротко, то вот какая история была. Мы добрались до Слуцка, добыв ещё девять грузовиков. А больше не было тех, кто умел водить. К одной прицепили и полевую кухню. Нашёлся умелец, начал готовить. Мы налёт на склад устроили, набрали припасов на четыре грузовика. Да я картошкой поделился, не всей, пятнадцать мешков выдал. И оружие, что добыл, свой личный запас не трогал. Разве что «МГ-34» на треноге, благо боезапаса к нему хватало, те ленты, что сняли с вышек, сохранили. Пулемёт вошёл во взвод сержанта Сильвестрова. Я два стрелковых взвода сформировал и хозвзвод.