– А я говорила, что не надо за мной ехать. Сама бы на автобусе или электричке добралась.

– Так, отставить, – пресекает мои рассуждения друг. – Пошли лучше по пирожному съездим.

– Да какие пирожные? Я сама скоро как ватрушка буду.

– Ты? Да в тебе сорок пять килограмм от силы!

Перешучиваясь, спускаемся вниз, проходим мимо детского корпуса и навстречу нам идет…

Мгновенно забываю все, что говорила и резко затормозив, наклоняюсь над раскрытой сумкой. Так, чтобы волосы упали на лицо.

– Алена, ну давай же скорее, ты чего! На прививку же опоздаем!

– Не хочу прививку! Это больно!

– Пошли-пошли, торопись.

Когда они скрываются за дверью, я все равно не могу сразу прийти в себя. Несколько секунд стою как вкопанная, а потом резко скрываюсь и мчусь к выходу, на воздух.

– Ань, что случилось? – догоняет меня Виталик. – Кто это был?

– Моя бывшая недосвекровь, – произношу сквозь зубы и, достав из сумки бутылку, делаю несколько жадных глотков воды.

– Недосвекровь – это которая? Мать бывшего мужа?

– Просто мать бывшего…

И Виталик все сразу понимает и деликатно не уточняет.

Какое-то время мы идем молча до парковки, и в какой-то момент он все-таки не выдерживает:

– А эта девочка с ней… это кто?

– Я не знаю. Полагаю, внучка. Кто же еще.

– Внучка? М… – продолжаем молча идти. – Может, ну его, это кафе, да? До дома?

– Еще чего! – произношу чуть более нервно, чем того хотела. – Все в прошлом, Виталь, жизнь продолжается. И да, я буду огромный кусок "Наполеона". И латтэ. Двойной! – открываю дверь его машины и забираюсь в салон.

Руки чуть подрагивают, в висках стучит. Но никто не обещал, что будет легко.

– Ну двойной так двойной, – соглашается Виталик и садится за руль. – Показывай, чем вы тут еще богаты.

– Прямо и направо. Потом покажу дальше, – произношу на автомате и отворачиваюсь к окну.

Просто потому что не хочу чтобы он видел, как бездарно я лгу.

Просто потому что не хочу, чтобы он понял, как мне стало больно.

***

Новое место работы оказалось вполне сносным. Если бы не город, с которым связано множество воспоминаний и главный врач, который решил, что просто обязан сунуть свой нос в личное буквально каждый санитарки – то можно сказать, что особенного отличия с прошлым местом работы в общем-то и нет. Если бы не Виталик, который уже тоже освоился, мне было бы сложнее. Но он здесь, со мной, даже график подстроил, чтобы ездить вместе, но постоянные "экстренные" заставляют его практически жить в реанимации.

– Я тебе блинчики привезла, с яблоками, как ты любишь, – ставлю перед ним контейнер. – Может, там и с творогом затесались, Мишка что-то в тарелке шуршал, пока я в ванной была, мог перепутать.

– С творогом тоже прекрасно, – достает один и с большим удовольствием откусывает. Даже глаза прикрыл от наслаждения. – Это божественно, серьезно. Ты бог кулинарии. Женюсь!

– Сначала догони, – улыбаюсь, открыв дверь шкафчика, где храню сменную одежду.

На прошлой работе не было большого разделения – женщины, мужчины, все прибегали, переодевались в попыхах и бежали на свои рабочие места. Увы, с огромным прорывом в медицине болеть люди все равно меньше не стали.

Здесь в общем-то было то же самое. Переодеваемся за открытой дверцей шкафа, показывая то голые руки, то ноги, то пятую точку.

Я чувствую, что Виталик смотрит на меня. Или вернее – подсматривает. Но странное дело, мне даже не неловко. Неужели я настолько не вижу в нем мужчину, что даже не стесняюсь?

Впрочем, я за несколько лет ни в одном мужчину не увидела. Так что…

– Слышала, новую медсестру наконец-то нашли? Аллилуйя. Очень не хватает свободных рук, вчера на операции было тяжко.

– Это хорошо. В конце концов штат укомплектуют и станет попроще, – закрываю дверь, продолжая застегивать пуговицы форменной рубашки. Виталик даже на мгновение жевать перестает, утрированно демонстративно, и я закатываю глаза. – И кто она?

– Понятия не имею. Да и не важно, собственно.

– Когда тебя домой уже отпустят? Вторые сутки тут, – тоже достаю блинчик, который, судя по форме, был развернут дома Мишей в поисках нужной ему начинки. И не могу не улыбнуться. – Сели на тебя и ездят.

– Надеюсь, вечером уеду. А ты до следующего утра?

– Как обычно. Надеюсь, не задержат. Обещала отвести Мишку в новый контактный зоопарк, слышал?

Разговор наш прерывает звук открытой двери. Оборачиваемся.

– Ну, привет, бывшие будущие коллеги, – Алла вальяжно заходит в ординаторскую, и я бросаю на Виталика вопросительный взгляд. Он лишь пожимает плечами.

– Ал, а ты что здесь делаешь? – я действительно удивлена.

– На работу устроилась, разве не ясно? Какой тут ящик свободен.

– Так это ты что ли новая медсестра? – доходит до Виталика.

– Ну да.

– А почему ушла? Там ты старшей была, а тут просто. Принеси, подай…

– Захотела и ушла, – немного резко отвечает она и без спроса берет блинчик. Откусывает, кривится, и кладет остаток обратно в контейнер. – Я лучше готовлю.

Алла мне абсолютно не импонирует как человек, но по-женски мне ее немного жаль. Я знаю, что такое безответная любовь, прошла через это. Видимо, ее чувства к Виталику сильнее, чем нам всем казалось.

– Добро пожаловать тогда, – кажется, он так и не понял подтекста. – Будешь мне сегодня помогать.

– Если хорошо попросишь… – включает кокетку она и даже не пытается спрятаться за дверью. Просто отворачивается и стягивает платье тонкой вязки, оставаясь в одном белье.

Виталик тактично откашливается, закрывает контейнер крышкой и встает с места.

– Ладно, пойду.

– Я с тобой, – и выметаюсь следом за ним в коридор. Там, подцепив парня под руку, довожу до сведения то, что он намеренно или нет не догнал.

– Она же из-за тебя пришла.

– Да брось.

– Ты меня порой просто поражаешь. Это же так очевидно!

– Мы с Аллой Валерьевной просто коллеги. Даже не друзья.