Пытаясь вспомнить детальней вчерашние события, я припомнил Разговор с Рубежиным. Он вроде хотел на следующий день поговорить о разделе артефактов и подготовить отчёты по характеристикам предметов, как и данные по их рыночной стоимости.

— Неужели они уже подготовили бумаги по артефактам. Быстро. — Смотрел я на проходящую мимо меня Кристину.

Девушка остановилась в проёме, что вёл в прихожую.

— Тебе лучше об этом знать. Торопились, наверное, чтобы быстрее встретиться, — смотря на меня вполоборота, произнесла Кристина. — Телефон на тумбочке. Буду поздно.

С этими словами, Крис сделала шаг, под мой непонимающий взгляд в прихожую и, надев кроссовки, вышла за дверь, хлопнув ей, закрывая за собой.

Оставшись один в квартире, я откинулся на спинку дивана, думая над странным поведением Кристины.

От девушки можно было ожидать, всего что угодно, но только не такого поведения. Особенно после вчерашних событий.

— Ст-ра-но как-то. — Протянул я, смотря в потолок, думая над поведением Кристины.

Контрастный душ, под которым я провёл минут двадцать, слегка привёл меня в чувства. Хоть боль в теле никуда не делась, зато голова стала легче.

Выйдя из ванной комнаты и пройдя в зал, я подошел к креслу и, взяв в руки телефон, хотел было позвонить Степану Романовичу, но вдруг понял, что номера мужчины у меня нет. Однако телефон зазвонил сам, высвечивая на экране не неизвестный номер.

Ответив на вызов, я услышал в динамике знакомый голос, который принадлежал, как раз Рубежину.

Поздоровавшись с главой отряда ЦСБ и ответив на дежурный вопрос о моём самочувствии, мы перешли непосредственно к делу, договорившись с мужчиной встретиться через час в кафе, неподалёку от моего дома.

После завершения разговора, я, сидя на диване, отложил в сторону телефон.

Разговор с Рубежиным напомнил мне о Лизе, а вместе с этим и обо всех событиях за призрачной дверью.

В моей памяти, воспоминания были, на удивление очень яркими и полными. Вспоминая, что было, я поймал себя на мысли, что даже сейчас чувствую некую теплоту, а совместные планы, что строила вместе со мной Лиза под любовным эффектом, получали утвердительный отклик, как от разума, так и от сердца. Хоть я и старался думать об этом, как о правильном прагматизме.

Вспоминая Елизавету и, что мы там хотели делать, когда выберемся, я внезапно вспомнил, о магическом элементе молнии, а вместе с этим пришли странные мысли.

Надо ли мне записывать в личное дело новый магический элемент или нет? Или сохранить это в тайне. Я таким вопросом не озадачивался и естественно не изучал ответа. Знал только, что магические ступени, после двадцатой, среди аристократов разглашались неохотно, как и сколько магических элементов имели. Значит, скорее всего, это не обязательно. Я же хоть и неполноценный, но всё же аристократ, а значит, так же могу не разглашаться о своём новом магическом элементе. Да и факт, что мне не предъявили за первый элемент. Скорее всего было этому подтверждением. Да и в отделе я числился, как жнец, а не маг.

Хотя какая тайна. Лиза знала о том, что я пробудил, как она думала, новый элемент. Наверное, по меньшей мере, весь отряд ЦСБ уже знал про то, что я могу теперь шарахать молнией. Или нет? Думаю это я смогу узнать на встрече с Рубежиным.

Мысли же, что я не до аристократ, опять выкинули меня в воспоминания, где Елизавета строила планы на нашу совместную жизнь. Помня слово в слово сказанное девушкой, на душе становилось, как-то грустно и гадко.

С чувствами пришли воспоминания и об Арине. Всё начало перемешиваться в голове, от чего я застонал в голос, откидываясь на спинку дивана и запрокидывая голову.

В груди же появилась некая зарождающаяся злость на самого себя. Лиза была права, хоть и, как я сейчас думал, не отдавала отчёт сказанным словам.

Только вернув себе всё по праву и став главным в своей жизни, я смогу действительно стать частью этого мира, а не плыть по его бурному течению.

Вернув себя в исходное прямое положение, понял, что за моими мыслями пролетело больше получаса, а значит пришло время собираться на встречу со Степаном Романовичем.

Пластыри, что заклевали мои уже подживающие раны, я поменял ещё в ванной комнате, после принятия водных процедур, так что мне оставалось только одеться.

На сборы у меня ушло чуть больше десяти минут. Ито из-за того, что тело всё ещё болело и нормально не гнулось.

Выходя из квартиры на лестничную клетку, я набрал номер своего непосредственного начальника Александра Анатольевича. Послышались гудки, и после небольшого ожидания, капитан Блитнёв ответил на звонок.

— Алекс, что-то случилось?

— Ничего такого, — после приветствия произнёс я, захлопывая входную дверь. — Александр Анатольевич, помнится, вы говорили, что у вас подготовлены документы о снятии с меня надзора.

В трубки слегка удивлённо послышался ответ капитана:

— Да.

— Не могли бы вы их прислать мне на почту. Я хочу подписать бумаги и отправить, если можно, через вас в канцелярию. — Говорил я, ожидая, когда приедет лифт.

Блитнёв же заверил меня, что сегодня всё вышлет и будет ждать обратного письма с подписанными документами.

Поблагодарив за помощь капитана третьего отдела, я завершил звонок, думая, что сделай я это сразу же, как меня приняли в штат, то может с Ариной, всё было бы иначе. Я не был бы её подопечным, а она моим куратором. Однако былого не исправить, может это даже и к лучшему.

На улице был тёплый вечер, от чего идя по улице, я невольно наслаждался недолгой прогулкой до кафе, где у меня была назначена встреча с Рубежиным.

Идя среди потока людей, в моей голове стали закрадываться мысли о том, будет ли Степан Романович в кафе один или с кем-то из своей группы. Точнее мысли были, будет ли там Елизавета.

После случившегося, я и сам не понимал, хочу ли сейчас пересекаться с ней. Но вот какая-то часть меня, точно этого не хотела, покрасней мере, пока в памяти были очень живыми воспоминания о недавних событиях, в которых я пока не мог разобраться.

Зайдя в уютное кафе в тёплых светло коричневых тонах, я мысленно уже готовил включить каменное лицо. Но меня ждал только Степан Романович, сидя в углу зала.

Подойдя к столу и отодвинув стул, я поздоровался с мужчиной и сел напротив него.

— Алекс, рад видеть вас в относительном здравии. Честно, думал, что нашу встречу придётся перенести на завтра, так как Елизавета в отличие от вас, до сих пор находится в кровати и вставать, явно не спешит. — Деловито доставал при разговоре из кожаной папки листы бумаги Рубежин.

Услышав, что Лиза до сих пор плохо себя чувствует, в моей груди взбрыкнуло беспокойство, а на лице промелькнула тревога.

Степан же словно на мою мимику, чуть заметно, улыбчиво хмыкнул. Мне же стало как-то не по себе, будто мужчина подтвердил свои мысли благодаря такой реакции, что была неосознанной и в данный момент не контролируемой.

— Спасибо, — вернул я себя в норму, взяв в руки меню, что лежало до этого на краю стола. — Мой магический уровень не большой, да и моя сила жнеца, не очень предрасположена к прохождению потусторонних дверей, в отличие от Елизаветы. Поэтому и основная нагрузка в большей мере легла на неё, а не на меня. Вы уже заказывали? — Начал я переводить тему в такое русло, чтобы понять, что именно рассказала блондинка о нашем путешествии.

Степан посмотрел на меня, и пододвинул листы бумаги в мою сторону.

— Нет. Я пришёл за пару минут перед вами Алекс. Не успел ещё. Да. Наверное, вы правы. Но всё же вы жнец с магическим элементом земли, а значит, свой вклад всё же смогли внести. Да и наличие многочисленных ран говорит об этом. — Слегка улыбнулся мне Степан Романович.

Я же, не услышав от мужчины упоминания об элементе молнии, слегка задумался. Рубежин упомянул землю, но ни слова не сказал про молнию. Неужели ему не рассказали про мой второй элемент.

К нам подошёл официант и мы, сделав заказ, сразу же переключились на бумаги, что принёс собой Степан Романович.