Ещё тогда, в городке Кобадэ, я придумал себе это путешествие и работу в конторе. Бросить всё к чертям собачьим и уехать куда подальше бороться с самим собой – такое решение я принял, держа наперевес отражение счастливое в одиночестве. А теперь? Стоит ли отказываться от той идеи? Или стоит сохранить этот маленький осколок в себе? Будь что будет.
Решено, впереди меня ждёт очередной путь. Путь полный преображений – путь тоски, злобы и одиночества, который годен лишь для меня одного.
– Не знаю, Вася, – неуверенно отвечает мне свет души и улыбается.
Мы чертовски устали от этих боёв оба ещё в прошлый раз, и она сдалась и ждёт меня. А я всё воюю, непонятно с кем. “Так кто из нас остался на фронте? “ – спросил я сам себя в тот день. И понял что только я.
– Нет, меня это не устраивает. Я хочу тебе сделать предложение, – говорю я и поднимаюсь с её колен.
И как я докатился до такого? Я иду в атаку, чтобы больше никогда не видеть борьбы с ней. За лето мне стала непривычна прошлая отчуждённость, свобода и бой с самим собой – прошлый образ разрушен в зеркале давным-давно. И раз уж она пришла во второй раз, чтобы предложить уйти с фронта, то почему бы и мне не проявить себя и не высказать своё предложение и свои условия. Или всё же девочкам из того бара, пускай и оказавшись рядом во второй раз по собственной воле не стоит доверять? Ну а пока…не время рассуждать – ввяжемся в бой, а там будет видно.
– Ты помнишь что я уезжаю в Москву в конце лета? – говорю ей и она согласно кивает. – Предлагаю чуть продлить наши отношения. Предупреждаю сразу – меня могут отправить куда угодно – хоть во Владивосток, хоть в наш город грехов. Никто не знает. Но я обещаю что буду возвращаться к тебе. И через год, как только я поднакоплю достаточно денег и наберусь опыта, я вернусь.
Она, не раздумывая, соглашается, словно мне не стоило вообще ничего говорить. Мы собираем вещи и отправляемся обратно в город грехов – лето пролетело как пшик – совсем не жаркое и кажется я вовек его не забуду ( но чуть позднее приложу к этому все усилия). Календарь вовсю требует от меня звонка на будущую работу, а я всё откладываю – неделя, вторая. К чёрту! Я слишком близок чтобы отказаться, но нельзя – путь должен быть пройден, вне зависимости от того, кто я и с кем заключал перемирие – так решаю я.
И вот мы в родном городе – до моего отъезда остаётся всего ничего. Мы едем на машине к вокзалу, со мной мой друг военный. Через полтора года он отправится в Сирию и хлебнёт того, что мне утрамбуют в желудок уже через пару дней. Но пока… пока он смеётся и говорит:
– То всё сущее говно! Ты уедешь в Сибирь, а за светом твоей души я присмотрю. В конце концов, если не присмотрю, так тебя я уж точно дождусь.
На вокзале никого нет. Рейс последний. Друг военный, как существо вечно следующее настроениям командира, носом чувствует всю интимность момента и по надуманной причине не заходит внутрь. Свет моей души плачет, а у меня в голове звучат слова товарища, я и сам уже глубоко убеждён что это дерьмо. Бывало и хуже. Но я по крайней мере не один! И отражение целёхонько!
Глава
9
"
И когда мне показалось, что я завязал – они снова меня туда затащил
и
"
И вот я в столице. Гигантский город в котором всё мне кажется неуместным. Город грехов – город фронта, хоть имел какое-то представление в моих мозгах. А здесь…огромные пространства, территория неизвестная, ненужная…безвкусная и пустая. Мне совсем не хотелось всё это узнавать и сравнивать хоть с городом греха, я желал только одного – поскорее отправиться в другое место, а потом в ещё одно и наконец вернуться. Все идеи того отражения, что находило одиночество счастливым, мне кажутся теперь идиотскими.
Вы наверняка знаете что делает с людьми влюблённость на расстоянии! К чему мне это всё рассказывать? Эти долгие разговоры по вечерам, где я сидел на балконе, пока у меня не отмерзали пальцы и слушал свет своей души. Письма. Подарки. Признания в любви и долгие бессонные ночи. Я совсем потерял хватку самого себя и стал каким-то дёрганным и злым. Но вины города в этом совсем не было.
– С кем это ты разговариваешь? – ловит меня один из соседей, по рабочей квартире.
– С девушкой, – отвечаю я и добавляю: – Со своей девушкой.
Сосед смотрит на меня как дворняга на ухоженную болонку и говорит, что у него никогда не получались долгие отношения. Я оглядываю нашу комнату. В ней четверо студентов, вчерашние дети; сорокалетний мужик, что до сих пор живёт с мамой; тридцатилетний парень, работник конторы – запах пороха им даже не ведом.
Мы живём в двухкомнатной квартире всемером. И ни у кого, кроме меня нет девушки – я один ушёл с фронта, заключив мирное соглашение. А они, приехав сюда, всё так же продолжают свою тихую и спокойную жизнь, предаваясь мечтам. И никакой фронт их заинтересовать не мог. Может и мне есть чему завидовать?
– Знаешь, по-моему ни у кого из нас этого не получается, – отвечаю я ему и отправляюсь на боковую.
Сосед на раскладушке рядом сипит, как горбатый кит, во сне. С какими-то полусвистом и постаныванием, он вертится из стороны в сторону, наслаждаясь десятым сном. Желудок его жалобно визжит, словно несмазанная шестерня. Но мне плевать на всё это. Я поставил точку в сообщении – свет моей души ушёл спать. Мне как назло не спалось. И я пошёл в туалет и сделал всё тихо, будто мне до сих пор шестнадцать.
До отправки в первую командировку ещё целый месяц. Одиночное отражение считало, что мне стоит посмотреть мир. Что я хочу сам? Не знаю, но сейчас его энтузиазм. Мне надо проветриться, отдохнуть от сумасшествия города грехов. Но пока что я всего лишь скучаю. Пока что развлекаю себя тем, что задираю начальника и вою со всеми вокруг понемногу. Я пытаюсь их немного расшевелить, показать какую-то толику фронта, привнести задор в реальную жизнь. Сам не знаю зачем мне это, но лучше, чем смотреть как обрабатывают молодых парней и пытаются внушить им прелесть жизни, которая должна с каждым годом обязательно улучшаться.
– Ну здорова молодёжь! – произносит старый хер ( начальник). – Смотрите тут – учитесь. В первую командировку поедете уже опытными. А там, годик-два и вы уже квалифицированные специалисты. Да за вами вся Москва будет охотиться, чтобы только вы работали у них.
В конторе он мелкая сошка, которая важничает будто директор. Ему не нужно заходить к нам на обучение, но он постоянно пытается показать какой он крутой старый хер.
– Ох, а нам как раз не хватало вас. Пришли вручить нам парочку билетов на Сахалин? Может быть Сибирь? – говорю я, не сделав попытки даже привстать с кресла.
Начальник поджимает губы и отводит от меня взгляд, пытаясь найти кого-то более дружелюбного среди нас. И такой находится – парень жалуется, что мы должны жить всемером. Глупец. Жаловаться здесь никому нельзя, это как приправа, которая обмягчит тебя и сделает ещё более съедобными для них.
– Нет, вам нельзя снимать ещё одну комнату за счёт фирмы. Потерпи, в конце концов ты мужчина или кто? – говорит начальник. – К слову, вам всем нужно зайти ко мне после четырёх и расписаться кое в чём.
– В чём!?
– Зайди, да узнаешь! – огрызается он, видя что я цепляюсь к нему.
Я встаю с кресла, намеренно держа руки в карманах штанов и подхожу к нему.
– Сегодня сокращённый день, в это время мы будем уже дома, надо бы перенести всё это мероприятие…
– Да мне плевать – приказ начальства свыше.
– Ну нам то тогда тем более плевать, – говорю я, собираю свои вещи и остаюсь в дверях дожидаться остальных ребят.
Я дразню начальника, и оттого мне кажется остальным ребятам становится легче. Здесь, в чужом городе, впервые в одиночестве – а в конторе каждый так и желает посыпать приправой для удобоваримости.
Мы ничерта не делаем и научить нас тому, что делают остальные сотрудники – невозможно, так же как и нельзя обучить вождению, держа на верёвке игрушечный самосвала. Создавать вид кипучей продуктивности на работе и говорить заумными фразочками – я уже умею, а потому плевать я хотел на всё это дерьмо. Мне не нравиться всё вокруг – нас всех крупно наебали. Нам обещали командировки и хорошую зарплату – но ничего этого нет. Обещали что нужны молодые специалисты, а пока только два месяца маринуют, заставляя заниматься полной хернёй. И всё что я могу делать – закусывать предложенные удила покрепче и лягать всяких придурков. Да уж..
