Но сегодня на нем зауженные джинсы, толстовка с капюшоном, а сверху модный бомбер.

Я даже рот открываю от изумления. Нет, я вовсе не против модной современной одежды, но Витя так раньше не одевался.

Молодежный стиль он не признавал, считая, что он недостаточно солиден. Теперь же выглядит как подросток! Он так скоро бровь проколет или волосы в синий покрасит.

Вижу, как он бросает взгляд на окна квартиры.

— Саш, надеюсь, тебе понравились выходные? Мне лично — очень! Просто дикий восторг! — Верочка прикладывает руки к груди и с улыбкой смотрит на Саньку.

— Да, было круто! — кивает та.

— О, как здорово! Видишь, Витя! Ей понравилось! Я так счастлива! Надеюсь, мы будем видеться теперь часто-часто! Что думаешь?

— Ну… на выходных точно. А еще чаще навряд ли получится. Посреди недели мама не разрешит, — отвечает Санька.

— Да, понимаю! Жаль! — вздыхает Вера. — Вот если бы ты с папой жила… Можно было бы хоть каждый день тусить вместе!

Ах ты сучка! Так вот вы что задумали! Сделать так, чтобы Санька сама захотела к вам переехать!

Вот только, с какой целью?

Ну, желание Вити я еще как-то могу понять, хотя тоже с натяжкой. Ведь когда мы жили вместе, я бы не сказала, что он уделял дочери так уж много внимания.

Но вот Верочке это зачем? Витя попросил, а она и рада услужить любимому?

— Ну… на неделе и некогда особо. Нам домашки задают много, — по Санькиной позе чувствую, что ей неловко.

— Вер, хватит. Ты смущаешь Сашу и ставишь ее в неловкое положение. Отпускай ее, ей домой пора, — говорит Витя.

— Конечно, дорогой! — с покорной улыбкой тут же соглашается Вера, преданно заглядывая ему в глаза. — Как скажешь.

О, боги! Она серьезно? Она бы еще добавила в конце “мой господин”!

Да не, не может быть! Наверное, просто прикалывается! Это ведь смешно!

Но Витя важно кивает и довольно улыбается.

Блин, не верю!

Значит, вот такое ему нравится, да? Звиздец.

Верочка поворачивается к моей дочери:

— Ладно! Тогда спишемся, Саш! — она хватает Сашку за плечи и прижимает к груди.

Санька у меня не очень контактная и обнимашки не слишком любит. Терпит обычно только мои. Вижу, как она выворачивается, но аккуратно. Наверное, не хочет обидеть.

— Ладно, пока, — говорит она, поворачивается и идет к парадной.

— Ты молодец, Вер, — вижу, как Витя обнимает за плечи Верочку, целуя ее в висок, когда Санька заходит в подъезд. — Хорошо справилась! Даже не ожидал, что ты сможешь так быстро с Санькой общий язык найти. Ведь наверняка Лера ее против нас накрутила.

Я?!

По себе судишь, Витя? Да если бы я ее не уговорила, она бы с тобой даже встречаться не стала! Может, зря я это сделала?

— Ну что ты, милый! Она ведь твоя дочь, да к тому же моя двоюродная сестра! Разве я могла иначе? Я ведь ее так люблю! Я просто ей все объяснила, как есть, а она все поняла. Она ведь уже не маленькая.

— Ты светлая душа, Верочка.

— Я так считаю, что как ты с миром, так и он к тебе. Я просто люблю вас всех. И тебя, и Саньку, и даже теть Леру. Она просто запуталась, и ей больно, но она хорошая, на самом деле.

— Думаешь, ей больно?

— Я думаю, что сейчас она начала осознавать, какого мужчину потеряла, и теперь локти кусает. Она ведь не зря меня вчера выгоняла и язвила. Это защитная реакция. Было бы ей все равно — улыбнулась бы, пирожки взяла и все. Я так Саньке и сказала.

Да, блин! Локти кусаю, что в реверансах перед мужем не приседала и поясные поклоны не била! Вот так вот, без уважения относилась! Звиздец.

— Хмм… может, ты и права, — в голосе Виктора мне слышится плохо скрываемое удовлетворение.

— Тебе ее жалко? — Верочка вцепляется в лацкан его модного бомбера.

Витя тяжело вздыхает.

— Да, немного.

— Но ты ведь не собираешься к ней возвращаться из жалости? — в тонком голоске сквозит беспокойство.

— Нет, конечно! Променять такой сочный персик на курагу? Это надо не в своем уме быть, — улыбается он.

Я стою и обтекаю. Курага — это я, да? Я ведь правильно все поняла?

Верочка тоненько хихикает.

— Я тебе потом такой персиковый десерт устрою, ты не представляешь… Уверена, что твоя древняя курага о таком даже не слышала…

— М-м-м… Заинтриговала! Да, я десертами не избалован, все больше пресное, да скучное…

— Оу, бедняжка! Со мной пресно не будет, и уж тем более скучно! Знаю я пару приемчиков…

— Что? Ты еще не все мне продемонстрировала?

— Нет, кое-что приберегла на сладенькое…

Витя прижимает Верочку к себе.

— А ну быстро в машину!

Верочка тоненко взвизгивает и счастливо смеется.

Я вижу, как они садятся в автомобиль, и тот медленно выезжает со двора.

Мне так противно, что буквально тошнит. В прямом смысле слова. На душе просто до жути гадко и мерзко.

Как же я их сейчас ненавижу! Обоих!

Глава 17

Сколько всего “интересного” я услышала! Ну надо же!

Я, значит, курага, да?

А он тогда кто? Думает, раз надел зауженные джинсы, то сразу помолодел на пятнадцать лет? Подростком себя чувствует? Я вообще-то на два года моложе его! Курага, блин!

А еще ему, оказывается, со мной пресно было и скучно!

Да, опыта у меня явно меньше, чем у Верочки, это верно. Так где мне его было набраться? Я вообще-то в браке налево не ходила, чтобы каким-то там особым приемам научиться!

Может, стоило видео с сайтов 18+ штудировать и в блокнотик себе выписывать?

А уж где Вера там всего нахваталась в своей деревне — даже думать не хочу!

Но самое противное во всей этой ситуации то, что он обсуждает нашу с ним интимную жизнь со своей любовницей — моей племянницей! Вот это вообще — дно!

Я такого даже предположить не могла. Не думала, что он так опустится!

Какая грязь и мерзость!

А уж в какой манере эти двое между собой общаются! Это же уму непостижимо! Словно два дегенерата. Ну, ладно Вера, но Витя!

Он явно подстраивается под нее, пытается соответствовать. И стиль одежды сменил, и разговаривает словно придурок, опускается на ее уровень.

Что это? Кризис среднего возраста? Пытается молодиться? Так он и так молодой еще! Ему всего тридцать шесть! Или он под двадцатилетнего косит?

Мрак!

Поднимаюсь в квартиру, здорово заведенная, раздеваюсь в тесной прихожей, прохожу в комнату, и вижу дочь, уже успевшую уткнуться в компьютер.

— Саня, нам надо поговорить!

— Привет, мам! — она снимает наушники, поднимает на меня глаза и напряженно спрашивает: — А что такое?

Я прохожу в комнату и плюхаюсь на старый продавленный диван. Устала.

— Привет. Все хорошо?

— Ну да. Нормально, — осторожно отвечает она. — А о чем ты хотела поговорить?

Я пытаюсь притормозить. Не стоит сразу налетать на ребенка с претензиями. Нужно попридержать эмоции.

— Мы ведь с тобой договаривались, что ты не скажешь папе про драку в школе, а он мне вчера позвонил…

— Ах, это… — выдыхает она. — Мам, да я про драку и не говорила! Мы вчера с Верочкой про парней болтали, ну и она, когда про себя рассказывала, сказала, что в школе был один мальчик, который ее доставал. Ну и я сказала, что меня тоже один достает, к слову просто пришлось. Она начала расспрашивать — что да как, и вот… Но я про драку не говорила, клянусь!

Я буквально задыхаюсь от злости.

Ну звиздец! Про парней, значит, болтают! Несомненно, у моей племянницы имеется богатый опыт, которым она спешит поделиться! Даже не сомневаюсь!

Но я категорически против, чтобы о нем знала моя дочь!

Так, с этим точно нужно что-то делать! Я должна поговорить с Виктором и сказать ему, что я против общения Веры и Саньки. Пусть сам с дочерью встречается, без своей любовницы.

Вот только Верочка уже, похоже, промыла Саньке мозги. Тут нужно действовать осторожно.

— Но Сань, ты же терпеть не могла Веру, как это она так быстро нашла с тобой общий язык?

— Да как-то само собой получилось… — пожимает она плечами. — Мы вчера почти весь день были в развлекательном центре, там уже немного сблизились. А потом приехали домой, и Верочка сделала мне маникюр, и мы долго болтали обо всем, — она протягивает мне руку, с гордостью демонстрируя накрашенные ногти.