Я же каждую свободную минутку проводила в мраморном дворце, под разными предлогами. Не так часто как хотелось бы, дабы не рушить хрупкое семейное счастье и не огорчать лишний раз Никиту, но, тем не менее…для меня это было важно. Там я отдыхала душой. Мадам Рико успешно вела всё хозяйство в доме. Вся прислуга, что меня поначалу немного удивило, очень ждала появления на свет Ланселота, чем они заставляли биться моё сердце чаще от счастья. Меня любили здесь и уважали, не из-за того, что знали о том, что я — графиня де Туолин, а просто как человека. Здесь я расхаживала по дому в любимых светских платьях с глубокими декольте, кружевными манжетами, красивыми воротниками-стойками, накидками из дорогущих тканей и мехов… Правда, платья были совершенно просторными и нигде не обтягивали мою фигуру, тем более, что мой живот этого делать уже не давал. Те, кто не знали кто я (жители деревеньки, к примеру, расположенной в другой части острова) вполне обоснованно считали меня сумасшедшей, вообразившей, что она находится не в своем времени. Мне же было совершенно всё равно кто и что обо мне думал. Здесь мой мир и мои правила.

Дома никто ни о чём не спрашивал меня и я была этому раду. Мне не хотелось ни перед кем оправдываться. Я часто общалась с портретом Джека и изображением в зеркале, рассказывала ему обо всём, и зная, что он лишь моя память теперь. Забыть его не представлялось возможным и, кроме того, хотя бы такое общение с ним приносило мне радость и душило тоску. Коллин, наблюдая за мной, вздохнув, сообщил мне однажды, что я схожу с ума. Что ж, значит, предрешено графине де Туолин закончить свои дни в Кащенко. Надеюсь, что мой сын к тому времени всё же успеет вырасти.

Кит любил меня как никогда. Все мои капризы исполнялись раньше, чем я успевала покапризничать. Он знал, кажется, всегда чего я хочу. А беременной мне как в анекдотах хотелось то, не знаю что. Сладкую булку с горчицей? Да запросто. И это самое малое, что взбредало в мою голову. В последнем триместре мне хотелось соленых помидорчиков. Просто до дури. Я буквально съедала трехлитровую банку за раз. И каждый раз закатывала глаза, когда Кит проверял не отекаю ли я на утро от такого количества соленого. Он беспокоился за нас обоих. В командировки не отлучился ни разу с момента нашего возвращения из прошлого. Мотивировал это тем, что беременная жена, тем более такая хулиганка как я, всегда должна теперь быть под присмотром. Что сказать. Мне было приятно. Я не испытывала к нему таких чувств, как к Джеку, но я любила его. Я не представляла рядом с собой, в этом мире, лучшего человека, чем он. Он действительно настоящий мужчина и он умеет любить, ценить свою женщину. Мне с ним действительно повезло и я не жалею ни об одном дне, прожитом рядом с ним.

18июня

Вечером к нам пришла Тэш. Ну да, её можно понять — ей было просто скучно. Сандра в это время уже стопроцентно сидит у себя в комнате с очередной книжицей в руках, Крис вчера улетел в Америку по срочным делам (он всё-таки у нас бизнесмен как ни как), от отца она приехала полчаса назад и теперь просто не знала чем заняться. Парадокс, но за такой огромный срок нашего отсутствия в этом мире мы совершенно отвыкли от телевизора. Как будто это было что-то сверхъестественное, из ряда вон выходящее. Смотрели мы его крайне редко, во всяком случае.

И как назло — едва Кит ушёл куда-то наверх, как тут же раздался звонок в дверь, а мы уже успели закрыться на ночь. Живот у меня вымахал такой большой, что мне не только ходить — двигаться тяжело было в последнее время. Перемещаться было тяжело по другой причине. Меня выворачивало наизнанку, словно я каталась на американских горках, так что с этим магическим даром пришлось повременить. Последний месяц я безвылазно сидела дома. Врач каждый раз пытался на УЗИ увидеть второго малыша — ну никак ему не верилось, что при хороших показателях, в животе сидит всего один малыш.

Не с первой попытки, но мне удалось поднять себя с дивана. И теперь, тяжело вздохнув, я прошлёпала в холл и распахнула дверь. Тэш, улыбнувшись, сразу с порога спросила, поглаживая мой выпирающий живот:

— Ну что, как там мой племяш?

— Ох, сил моих нет… — вздохнула я и, облокотившись на её руку, пошла в гостиную. Чувствую себя старухой! Всегда казалось, что беременность — легкое беззаботное время. В какой-то мере, да. Но последние месяцы я ощущала себя старым бегемотом. — Мало того, что отчаянно пинает меня изнутри, пересчитывая все ребра пятками, так ещё и такой тяжёлый вымахал…

— Хороший мальчишка будет, крепенький… Катюшкин, я не очень поздно заявилась? Ты прости меня, может, ты спать собиралась ложиться? Мне очень захотелось тебя увидеть.

— Нет ещё, даже не пыталась… — ответила я и опустилась на диван.

— Ну вот и хорошо. — она плюхнулась рядом и весело защебетала. — Слушай, я сегодня с Кошкой болтала по телефону днём — они с Русланом уже определились с именами. Если мальчик будет, назовут Василием, а если девочка — Лизой. — она рассмеялась и продолжила: — Кстати, представляешь, они из-за этого чуть не поругались. Руслан же у нас никаких возражений не принимает, мол, всё должно быть так, как хочет он и никак иначе. Ну и Кошка такая же! Один говорит, хочу так, другой — так, ну прямо как дети малые!.. В результате, пришли к обоюдному согласию — Светка выбрала имя для девочки, а Руслан — для мальчика… Кстати, Кать, вы-то как с Китом, определились наконец с именем? Из вас клещами ничего не вытянешь. Партизаны.

Я улыбнулась и ответила:

— Ланселот.

Глаза моей сестрицы медленно округлились до пятирублёвой монетки. Видимо, это заявление её повергло в шок. Да, имя необычное, но оно красивое и по-другому не будет.

— Я даже знаю кто это придумал из вас. — медленно проговорила она. — Ты окончательно сошла с ума?

— Нашего сына будут звать Ланселот и никак иначе.

— Но, Катя, ты живёшь не в средние века, а здесь, в России в двадцать первом веке! Подумай, что ждёт ребёнка с таким именем в нынешнем обществе?

— У Криса тоже не обычное для нашей страны имя и, тем не менее, он не чувствует никаких неудобств.

Тэш хотела ещё что-то сказать, но передумала и молча уставилась на меня, как будто пытаясь понять: в правду ли я решусь дать такое имя своему ребёнку. В холле послышались шаги и в гостиную вошёл Кит:

— О, привет, Тэш, какими судьбами?

— Скучно мне, вот и пришла вас проведать, а заодно узнать как поживает мой будущий племянничек…

— Сын у нас должен быть сильным как папочка и красивым как мамочка, да моя дорогая?.. — он улыбнулся и поцеловал меня в макушку.

— Конечно.

— Скажи мне, ты тоже всеми руками за имя Ланселот, которое выбрала вашему сыну Катюша?

— Пусть будет так, как она хочет. Он будет счастлив в нашей большой многочисленной семье, и, по-моему, даже не плохо, что у него будет такое необычное имя. Почти как Сэр Ланселот.

— Вы, похоже, оба сошли с ума. Поженились тайком, сыну выбрали рыцарское имя, да ещё и радуетесь этому!..

Что-то теплое потекло по ногам и я схватила Никиту за руку, ошарашенно переводя взгляд с него на сестру. В смысле? Сейчас? Ой, мамочки!

— Что? — вскочила на ноги Тэш, бросив на меня испуганный взгляд. — У тебя что — воды отошли?!

Кит, не раздумывая, рванул во двор — выгонять из гаража машину, воскликнув на бегу: "Сейчас едем, детка!..". Сумки давно стояли в холле, готовые к тому, чтобы в любой момент их забрать.

— Ещё же рано!

— Тэш, малышу виднее. Помоги мне переодеться. Времени ещё достаточно, но я хочу поскорее быть под наблюдением врачей.

Ты перепутала жизнь со смертью,

Ты схоронила все чувства в себе.

Ты позабыла о жизни с любовью,

И чувствуешь в небе полёт лишь во сне.

Ты навсегда разучилась летать,

Теперь любовь тебе никогда не познать.

Ты навсегда осталась здесь одна,

И разрывает душу день за днём тоска.

Ланс, словно нарочно зная кем ему предрешено быть, появился на свет в час ведьм — в ноль-ноль часов. Я ожидала, что времени у меня достаточно, но схватки начались ещё в машине и к тому моменту, как мы приехали в роддом они были довольно болезненные и частые. Малышу словно не терпелось поскорее появиться на свет.