Едва увидев Алека, я потеряла всякую способность говорить и ахнула, закрывая ладонями рот. Вид у него был, мягко сказать, как у человека, вернувшегося с поля боя, а не с прогулки. Футболка вся в земле и разодрана в нескольких местах, на колене спортивных штанов тоже дырка, на локте ссадина, нос разбит, верхняя губа рассечена… Всё свидетельствовало о том, что он только что с кем-то дрался. И я почему-то сразу поняла с кем. Не хотела верить, но мысль упорно возвращалась.

Обретя, наконец, способность говорить я воскликнула:

— Что случилось?

— Ничего. Иди, спи. — процедил он сквозь зубы и, не обратив ни на меня, ни на мой откровенный наряд никакого внимания, направился вверх по лестнице.

Совершенно не понимая что происходит, я последовала за ним, чтобы выяснить что всё-таки произошло. Даже если он подрался с Никитой…я тут причем вообще? Однако, едва я собралась войти следом за ним в его комнату, как дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Я ошалело уставилась на нее. На наш шум в коридор никто не вышел — привыкли к ним скандалам. Минут пять я не решалась войти в его комнату, а потом, собрав всё своё мужество в кулак, распахнула дверь.

Алек сидел буквально на воздухе у самого потолка спиной к двери и глядя в окно. Когда я вошла, он не соизволил ни то что спуститься, а даже не обернулся!.. Впрочем, я решила не накалять обстановку и, приняв на лице самую обаятельную улыбку, самым нежным голосом спросила:

— Алек, что произошло?

Он вздрогнул, словно бы не знал, что я здесь и, не оборачиваясь, буркнул:

— Иди спать. Завтра поговорим.

— Что значит завтра? По-твоему, я смогу спокойно спать, не узнав, что с тобой приключилось? Впрочем, — игривым тоном добавила я, не желая ссориться, — если ты ко мне присоединишься, я не буду больше ни о чём спрашивать.

Он резко спрыгнул на пол и вперился в меня тёмно-синими глазами, холодными, словно Арктический лёд. На миг мне почудилось, что в них мелькнула темная тень и я поежилась. Мне стало не по себе и я сделала шаг назад. Признаться, такой взгляд далеко не назовёшь дружелюбным.

— И ты ещё смеешь мне об этом говорить?! Мне?!..

— Да что я такого сказала?.. — ошеломлённо пробормотала я, совершенно ничего не понимая.

— Ты опять… опять лжёшь! Лжёшь мне!!.. — вскричал он, не сводя с меня злого взгляда.

— Лгу? Да о чём ты?..

— Ты всё время лжёшь!.. — орал он, заставляя меня отступать, пока я не уперлась спиной в дверь.

— Да что я не то сказала? Объясни в чем дело! — я пыталась говорить не громко, однако голос вот-вот был готов сорваться на высокие ноты.

— Ах, ты не понимаешь?! А здесь всё предельно просто! Ты же мне солгала, что приехала сюда с Женей? Я ведь видел с кем ты была!..

— Да потому что я вот этого и побоялась! Знала, что будет скандал! — взорвалась я, растерянно разведя руками. — Ты бы всё равно взбесился, даже если бы я сказала тебе правду. Ты злишься и не знаешь на ком выместить свой гнев! Такое впечатление, что это я тебя так разукрасила!..

— Считай, что это сделала ты! — фыркнул Алек и поморщился так, словно бы я была ему омерзительна.

— Я?!.. — буквально задохнувшись от гнева, я готова была броситься на него с кулаками и вдруг поняла, что мои опасения подтвердились. Голос мой неожиданно Осип, словно стал чужим: — Ты подрался с Никитой?..

— Да, с твоим драгоценным Никитой! — рявкнул он и, резко схватив меня за запястья рук, встряхнул. — Ты всеми так пользуешься ради развлечения, или это я такой чести удостоился?!

— Опомнись, что ты несёшь? Я ведь… — Алек с силой сжал мне руки и слова прервались стоном. — Пусти меня… больно…

— Больно? Ах да, простите, ты же у нас изнеженная девица! Твой Никита никогда не причинял тебе боли… — он скривился в презрительной усмешке и, брезгливо оттолкнув меня, отвернулся.

Не веря в происходящее, я прижалась к двери, не сводя глаз с мощной мужской фигуры. Алек был сам не свой. Да, мы ссорились уже не раз, но ещё никогда ничего подобного он мне не говорил. Я не могла понять что происходит и молча ожидала развязки скандала. Ведь ничего не было! Ничего, что послужило бы поводом для ревности.

Алек, застыв, словно статуя греческого бога, стоял спиной ко мне, шумно дыша и сжав руки в кулаки. Затем, словно откуда-то издалека, до меня донёсся его резкий грубый голос:

— Чего ты ждёшь? Шла бы уже к своему драгоценному!.. По-моему, ему не помешало бы сейчас твоё утешение!

— Боже, ну что ты несёшь!.. Твоя ревность скоро сгрызёт тебя изнутри! — простонала я, не зная как успокоить его и не понимая за что мне досталось. — Хочешь знать по какой я причине не сказала тебе о том, что меня привёз Никита? Да потому что ты мне всё равно не поверил бы. Я случайно встретилась с ним на вечеринке, а потом он предложил меня подвезти — мы ведь всё равно рядом живём… Ведь не веришь же, да?

— Конечно, нет.

— Тогда чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты от меня отстала! — резко бросил он и обернулся, пронзив меня злым взглядом. — Можешь продолжать ходить «по рукам» и дальше, а мне пользованный товар не нужен!

— Что-о-о? — я задохнулась от возмущения, услышав его обвинение. Сжала кулаки и выпрямилась, отлепившись от двери. — Я что, шлюха тебе? Да какое право ты имеешь так разговаривать со мной?!

— А разве нет? Да я уверен, что путь на сцену ты пробила себе через диван! Уж твой продюсер наверняка хорошо тебя объездил!

— Да как ты… ты… Ты… Кретин!.. — выдохнула я, не найдя подходящих слов.

— Заткнись! Пошла вон из моей комнаты. — зло прошипел Алек и наклонился ко мне так, что его лицо оказалось в паре сантиметров от моего. — Видеть тебя не желаю, шлюха!

— Ты ничтожество! — взвизгнула я в полном негодовании от такого обращения со мной. — Как ты смеешь так разговаривать со мной? Ты что о себе возомнил?!

— Никогда не смей говорить со мной в таком тоне! — рявкнул он, прервав меня, и со всего маху наградил мою щёку пощёчиной.

Я отшатнулась, не ожидая ничего подобного, и едва устояла на ногах. Он ударил меня наотмашь, словно бы я была какой-то уличной девкой, привыкшей к подобному обращению. В глазах на миг засверкали звездочки. Было чертовски больно. Машинально я поднесла к щеке, вспыхнувшей от пощёчины, ладонь. Слёзы, рвущиеся наружу от его обидных слов я сдержала. Не буду больше из-за него реветь! К черту всё! Было и больно, и обидно. Да, именно обидно. За то, что это сделал именно он — тот, ради которого я рассталась с Никитой, потому что решила, что это правильно. Никогда этого ему не прощу.

Алек стоял напротив меня, сверкая синими огоньками глаз. Он вдруг протянул ко мне руку, словно собравшись извиняться, черты его лица неожиданно смягчились. Только теперь уже я презрительно повела плечами, отступив на шаг назад, и, гордо вскинув голову, холодно бросила:

— Никогда тебе этого не прощу.

— Кать…

— Меня зовут Екатерина Игоревна. Во всяком случае, для тебя — раз и навсегда.

— Дура!.. — фыркнул он, тут же вернув себе на лицо искажённую ненавистью маску.

Я уже взялась за дверную ручку, но усмехнулась, услышав это слово, и посмотрела на него через плечо:

— И ты ещё смел говорить мне о любви? Тебя не интересовало ничего, кроме постели.

С этими словами я распахнула дверь и вышла в коридор. Видимо привлечённые нашей ссорой, здесь собралось всё наше дружное семейство. На лицах Тэш и Кошки застыло обеспокоенное выражерие, а Крис, скрестив на груди руки хмурился.

— Кармен, вы так кричали… — поинтересовалась Тэш и, увидев, мою щеку, ахнула. — Что с лицом?

— У него спроси. — бросила я небрежно.

— Алек, ты что… ударил её? — Кошка, ошеломлённо захлопала глазами.

— Ты совсем рассудок потерял?! Пойдем, я надеру тебе зад! — рявкнул Крис.

— Крис, не опускайся до этого. — попросила я, заставляя посмотреть на меня. — Все пройдет. Не вмешивайся.

— Катя, иди приложи холодное и ложись отдыхай. Я разберусь.

Я знала, что он не послушает. Он сделает то, что считает нужным. Защитит меня. Как всегда.