— О, прошу меня простить, госпожа неправильно поняла мою мысль! — он смутился, кажется, не все тайные советники в курсе изменений, произошедших с Аннабель.
— Я поняла вас правильно, не передёргивайте. Передумала, уходите или я закричу…
— Не смейте выходить замуж за Альберта, стоит вам ответить ему «Да» и вас обвинят в шпионаже в пользу русской короны! Вы шпионка, а у нас за это преступление смертная казнь!
— Эта стерва не убила меня в детстве, не убила в колодце и не смогла отравить, так теперь решила обвинить в такой ереси, как шпионаж! Передайте этой высокородной твари, что я выйду замуж за того, кого пожелаю! И не ей меня учить и не ей указывать!
Повышаю голос так, что из соседней квартиры выглянули горничные.
— Девушки, будете свидетелями, меня шантажируют! Это шантаж и подлог! У меня есть свидетели! Убирайтесь, как вас там, Отто Борман, эсэсовец! — почти кричу на этого гада, в этот момент няня поднимается с Линдой по широкой лестнице. А этот сморчок так посмотрел на ребёнка, что мне стало страшно. Рывком с порога прячу девочку за себя, а этому уроду только того и надо, увидел моё слабое место. Улыбнулся такой мерзкой улыбкой, что меня передёрнуло.
— Моё дело предупредить, советую быть осмотрительнее, ведь и с детьми случаются неприятности…
Эти слова он прошипел мне в лицо, развернулся и сбежал по ступеням. А мы все замерли в состоянии шока.
Через минут двадцать я вспомнила, что чай уже на столе и остыл. Линду няня переодела в домашнее платье. А я не в силах терпеть эту ситуацию, решила действовать, даже не подумав о последствиях!
Ведь Бишоп же просил не совершать глупых опрометчивых шагов, но разве я соображаю. Этот урод угрожает и за его спиной подлая Вильгельмина, да и Максимилиан, похоже, тоже.
Накидываю тёплую накидку, со стоном всовываю ноги в тёплые, тесные ботильоны и прошу няню закрыть за мной, никого не впускать и сидеть тихо. Ну разве только Бишопа.
— Анни, ты куда! — шёпотом спросила Линда, когда я наклонилась её поцеловать.
— Отказывать Его Высочеству! Иначе я с ума сойду, завтра из дома не смогу выйти от страха за тебя и себя! И запомни никаких угощений из чужих рук, ни с какими чужими не разговаривать, на улице только за руку с Шарлоттой! Поняла, девочка моя? — почему-то я не стала скрывать от ребёнка свои страхи, возможно, это неправильно, но девочка должна понимать, у нас не та ситуация, чтобы чувствовать себя вольными пташками. Мы в как в клетке, за которой злые коты, готовые сожрать нас с перьями и потрохами. Линда кивнула, уж она всё понимает, натерпелась в своей жизни, малышка. Шарлотта тоже испугалась и закрыла двери на замок.
Я застегнула накидку, капюшон на голову, надо было карету сначала заказать. Но кучер не успел выпрячь коня, только что привёз девочку и няню с уроков.
Нарушаю все традиции и этикет, будь он неладен! Собираюсь ехать во дворец и поговорить с Альбертом. Пока он не утрясёт все дела с Вильгельминой, пусть не подходит к нам, а так как он не утрясёт, это точно! То я сделаю то, о чём меня так настойчиво просит королева – откажу!
Решимость — это хорошо, но панический страх, накрывает внезапно! Неожиданно понимаю, что я не смогу одна вот так приехать и отстоять свои права на свободу, на жизнь. Этой твари только того и надо, чтобы я оступилась, сделала глупость, и она уже придумает, как упрятать меня в очередную пыточную.
Трясёт ужасно. Кажется, скоро снова начну заикаться. Где же герцог, когда он так нужен, его нет. Бегом спускаюсь по лестнице, и ноги болят, и слёзы из глаз…
Первый порыв эмоций рассеялся, и я как маленькая девочка, неожиданно для себя села на ступени, закрыла лицо ладонями и тихо зарыдала от бессилья. Не могу остановиться.
Не заметила, что кто-то подошёл и тронул меня за плечо, вздрагиваю, дёргаюсь как испуганная кошка, поднимаю глаза и теперь моих слёз вообще не остановить.
— Анни, девочка моя, что случилось…
Эдуард в дорожном костюме, уставший, встревоженный с ужасом смотрит на меня, уж он точно понимает, эти слёзы не просто так ручьём льются…
— Она, они, какой-то Отто угрожает Линде и мне…
Герцога качнуло или он так от ярости вздрогнул, как инстинкт бежать и убить моих обидчиков.
Я вскочила на ноги, и вцепилась в него, даже не знаю, что на меня нашло, от страха или оттого, что соскучилась, или чтобы удержать его от такой же поспешности, какой сама страдала несколько минут назад.
Я по-детски, слегка касаясь, поцеловала его, по телу пробежала приятная волна тепла и нежности, это наш первый поцелуй? Такие эмоции бывают только в первый раз, невольно вздрогнула, хотела извиниться, но Эдуард обнял меня и замер на миг. Он замер, а наши сердца долбятся в груди, пытаясь вырваться наружу и прижаться или поменяться местами, неважно. Никогда бы не подумала, что смогу вот так ещё раз в жизни пережить это трепетное чувство, когда весь мир замирает и остаёмся только мы.
— Ты мне очень нравишься, Эдуард, очень. Я не хочу замуж за принца, и за Фредди не хочу, но и ты не даёшь мне шанса на надежду и любовь. Прости за этот поцелуй, это так глупо. Но это то, что я чувствую. И каждый миг для меня может стать последним, яд, удавка, колодец, камень и река, она сделает всё что угодно, лишь бы я не претендовала на этот трон. А я претендую только на тебя… А поцелуй? Ты заплатил за него пять тысяч кронсов, но ведь так и не получил! — вздыхаю от усталости, боли в ногах и счастья, что вижу его глаза, что он тут, рядом и, кажется, сдался на мою милость.
— А-м, Аннабель! — простонал герцог, с таким видом, словно вот-вот упадёт.
А я не могу молчать, сейчас или никогда, эти решения нельзя откладывать на потом, иначе Вильгельмина возьмёт инициативу в свои руки, и наши жизни станут для неё театром военных действий. С Анни это бы сработало, но я не она, я другая, я — Кристина, и раз мне судьба дала этот шанс, я им воспользуюсь на полную. И не отступлю!
Герцог улыбнулся, в его глазах блеск, может, тоже слёзы или в глаз что-то попало. Хотел что-то сказать, но передумал.
Вместо слов он глубже натянул мой капюшон, чтобы скрыть лицо, крепко обнял за плечи и увлёк на улицу, сразу за углом его карета:
— Трогай, в особняк, — крикнул кучеру, быстро помог мне сесть в экипаж, пользуясь темнотой долгой зимней ночи. И мы покатили, молча, глядя друг на друга, боясь потерять этот момент решимости открыться.
Он неожиданно взял мою руку и поцеловал. Боже, будь я сейчас Кристиной, то, наверное, продолжила брать Его сиятельство приступом. Но я Аннабель, и между нами всё очень сложно…
Глава 41. Фредерик
— Господин Ван дер Берг? — человек в чёрном, не церемонясь, вошёл в недорогую гостиную барского дома в поместье на юге Пруссии. Дом внушительный по меркам горожан, но далеко не замок. Наследство от одинокой тёти Фредерика, которой пришлось выйти замуж за обычного помещика и уехать от какого-то неприятного скандала с её семьёй. Спрятаться вдали от общества. Вот и Фредди попытался спрятаться, однако недолго его искали.
— К вашим услугам, кого имею честь принимать? — хочется выставить этого непрошеного «гостя», но тот успел показать печать.
— Я по поручению Её Величества, сообщение устное и краткое. Вас ждут завтра по полудню в замке дер Шторм на побережье, знаете где?
— Знаю! Кто ждёт?
— Хозяйка замка. Советую не опаздывать! Путь неблизкий, можете выезжать прямо сейчас.
— Не смею задерживать, — Фредерик тут же позвонил в серебряный колокольчик и приказал закладывать карету.
Посыльный быстро вышел и уехал.
— Что-то задумала Вилли, явно, что ничего хорошего, — ворча себе под нос, Фредерик начал собирать багаж. Идеально, было бы заехать к герцогу и предупредить, но фон Рэндорфф снова где-то с посольством. Не сидится ему дома, из-за этих отъездов и у Аннабель сплошные неприятности.
