Женихи проделывают аналогичную процедуру и окружают невесту плотным кольцом. Барс что-то распевно говорит и подносит напиток к моим губам. Делаю несколько глотков и передаю Макси. Тот Меркуцио. Оставшуюся жидкость допивает Микеле. И в тот же миг нас окутывает золотистое сияние.

- Ауч! – вздрагивают красавчики от неожиданности.

На их надплечьях выводится изящная надпись «Марика». Словно Боги вооружились кисточками и рисуют на смуглой коже хной. И только выступающие на висках бисеринки пота выдают степень болезненности данной процедуры.

- Справедливо, - смеется шатен. – Не только жене предстоит стоически терпеть наши укусы.

- Похоже, Великие привнесли в ритуал нечто новое, - брюнет расплывается в шальной улыбке. – В назидание потомкам. Чтобы не забывали и не предавали.

- Я понимаю вашу речь, - выдыхаю ошеломленно.

- Ты сейчас говоришь на общемировом языке, - удивленно вскидывает брови блондин.

- Вот и решилась проблема с переводчиком. Простите за нескромный вопрос, а целовать меня будете?

Продолжить не успеваю, потому что оказываюсь в крепких и весьма жарких объятиях. Мы буквально сплетаемся в клубок из разгоряченных тел и совершенно неосознанно перемещаемся в залу с каменным ложем.

В буквальном смысле поскуливаю от сжигающего изнутри желания. Дикого. Необузданного. Выпускающего на волю природные инстинкты. Встаю по центру на четвереньки. Изгибаю спинку. Потираюсь головой о мордочки обернувшихся зверей.

Мне не нужны картинки, чтобы осознавать, что делать дальше. Повинуюсь внутреннему наитию и заползаю под пантеру. Подставляю шейку и подрагиваю от удовольствия, наслаждаясь тем, как его язык успокаивающе ласкает кожу и готовит к установке метки. Таю от неги. Полностью расслабляюсь и даже не вздрагиваю, когда клыки вонзаются в надплечье.

Мой первый муж утробно урчит и с блаженным видом зализывает место укуса. Вскоре болезненная пульсация проходит, и я с благодарностью потираюсь о его мощную шею.

Вышагиваю на середину ложа и пячусь задом, устраиваясь под леопардом. Несмотря на плещущееся в глазах дикое желание, звери ведут себя вполне пристойно. Только метка и никаких фривольных поползновений. Они действительно заботятся о моем душевном и физическом комфорте.

Благодарю Лео ласковым поглаживанием и ныряю под барса. Щеки обдает румянцем от горячих воспоминаний о нашей первой встрече. Но тогда я пряталась под ним от эльфа, а сейчас принимаю в качестве законного супруга.

Доверчиво выгибаюсь и призывно мурлычу, подставляя надплечье под острые клыки. Резкая боль обдает жаром, но вскоре утихает. Мой котик тщательно обрабатывает поставленное брачное клеймо целебной слюной. Теперь я принадлежу всем троим. Свершилось.

Мужчины меняют ипостась и сгребают в объятия. Поочередно приникают к приоткрытым губам. Интересуются самочувствием. Переживают.

Успокаиваю каждого, надолго растворяясь в нежных поцелуях. А потом перевожу взгляд на небо и удивленно вздрагиваю.

- Звезды… Они начинают перемещаться, - бормочу ошеломленно.

- Пора, - Максимилиан успокаивающе гладит меня по спинке. – Если готова, вставай на четвереньки.

Делаю, как он просит и тут же взвываю от восторга. Муж осторожно раздвигает ягодицы и проводит длинным языком по мокренькой промежности.

- Ах! – шепчу восхищенно. Чуть подаюсь вперед и опускаюсь на локти. Приподнимаю попку, чтобы открыть больший доступ. Развожу ножки пошире. – Еще!

Тянусь левой ладонью к Меркуцио, а правой к Микеле. Хочу ощущать всех троих. Они наклоняются и поочередно ласкают припухшие верхние губки, пока первый супруг нежит нижние.

Меня потряхивает от вожделения, но парни не останавливаются. Оглаживают пышную грудь, оттягивают и крутят сосочки. Стимулируют клитор. Целуют чувствительные местечки за ушами. Я и не представляла, сколько на теле разнообразных эрогенных зон.

- Макси, возьми меня, - шепчу горячечно. – Не могу больше. Я с вами с ума сойду.

Мои слова становятся тем спусковым механизмом, который окончательно сносит запреты. Первый супруг приставляет взведенный ствол к девственному лону. Осторожно срывает печать целомудрия и неторопливо проскальзывает в жаркую глубину.

Прижимается к моей спине и замирает. Мы все застываем. Потому что молодую семью накрывает облаком высвобожденной древней силы, дремавшей внутри эллийки и сдерживавшей внутреннюю суть.

Мужья шепчутся о снятом проклятии, вернувшемся обонянии, многократно возросшем резерве. Но я не вникаю в удивленное бормотание. Потому что теряюсь в первобытном желании ощутить скольжение члена в глубинах девичьего естества.

Прямо сейчас думаю о том, какой он большой. Горячий. Властный. Насколько гармонично разместился внутри. Сжимаю эластичные стеночки, намекая на готовность познакомиться поближе. Охватить теснее. Прочувствовать полнее. Ловлю моментальный заинтересованный отклик. Ощущаю набухание навершия.

Крупные мужские ладони жадно стискивают округлые бедра. Максимилиан прокладывает вдоль позвоночника дорожку порхающих поцелуев. Поднимается на колени и начинает наш танец страсти. Сначала нежный и робкий. Затем настойчивый и жаркий. И наконец, безудержный в своем сумасшествии.

- Ооо… - практически рыдаю от накатывающих волн невероятного удовольствия. Распаленный брюнет мощными толчками закидывает меня на вершину наслаждения. Мы слишком возбуждены, чтобы продержаться долго. Лоно конвульсивно сжимается вокруг огромного ствола. – Да! Сейчас! Ах!

Макси кладет руку на голенький лобок и буквально впечатывает меня в свои бедра. Дрожит. Рычит. И в конце концов исторгает исполненный неизбывного счастья крик.

Глава 13

Чувствую, как его член разбухает у основания, наливаясь кровью, и фиксируется во мне. Увеличившиеся стеночки давят на пучок расположенных внутри нервных окончаний. Пульсируют призывно. И находят горячий отклик. Вход в лоно надежно смыкается вокруг него. Чтобы ни одна капля обильно извергаемого драгоценного семени не вытекла наружу.

Супруг подхватывает меня под грудью и поднимает на колени. Жадно приникает к устам и потрахивает языком распахнутый от удивления ротик. Оргазм все длится и длится. Сладкие волны бесконечными потоками омывают дрожащее от неизбывного удовольствия тело.

Микеле и Меркуцио продлевают неземное блаженство. Полизывают клитор. Недавно поставленные метки. Горошинки сосков. Дарят невероятное наслаждение. Острое. Жгучее. Восхитительное.

- Узел, - скулит брюнет минут через двадцать. Примерно столько времени моя кошечка и его дружок тесно общаются друг с другом. Ведут свой проникновенный разговор, топя нас в немыслимой эйфории. – Настолько возбудился, что нацепил жену на узел. Девочка моя. Родная. Любимая. Обожаемая. Как ты?

- Мне так хорошо, - улыбаюсь томно. – Когда вы у реки обещали, что будет еще лучше, не думала, что настолько.

Спазм внизу живота ослабевает, и муж начинает двигаться легкими ненавязчивыми толчками.

- Дорогая, оборотни уже много столетий лишены подобного счастья. Наши самки не настолько страстные. Лишь в легендах остались упоминания о забытом феномене, - улыбается леопард. – Иди-ка сюда.

Вытягивает из объятий осоловевшего Максимилиана и укладывает на ложе. Белый камень подо мной нагревается и становится мягким и упругим.

- Обхвати ножками за талию, - приникает щекой к щеке и с урчащим стоном медленно скользит во влажную глубину.

Еще минуту назад казалось, что я умру от запредельного восторга. Но едва жаждущий член оказывается внутри, принимаюсь стонать и извиваться, моля о большем.

- Да, моя страстная кошечка, - шепчет муж, ласково охаживая стволом недавно распечатанное девичье лоно. – Перехлестни щиколотки на спине. Приподними таз. Нанижись на меня. Доверься инстинктам. Вот так. Давай станем ближе. Еще ближе.

Наш танец с Меркуцио более плавный и проникновенный, но не менее потрясающий. Он так нежен, что слезы наворачиваются на глазах. Сама не замечаю, как шаг за шагом приближаюсь ко второму оргазму. Выгибаюсь, устремляюсь навстречу и захожусь в радостном крике, конвульсивно сжимаясь вокруг него.