Я с любопытством рассматривала столы, любовалась растениями, приценивалась к живности, которая орала на все голоса. Пускала слюну на пирожки, которые все же не выдержав купила, себе и Гарию. У него случилось онемение, когда я, укусив румяный бочок, зажмурилась и сказала:

‒ Ум какая вкуснятина, ешь давай, ‒ и пошла дальше, придерживая плащ, чтобы мелкие воришки не добрались до потаенного местечка с монетами, а вдруг умудрятся.

Мы добрались до рядов с продуктами, и тут я поняла, что тащить все в руках мы не сможем. Но местные уже приноровились и между покупателями сновали возчики с тележками и помогали с доставкой. Так что за двадцать медяшек мы наняли одного мальчишку с тележкой, и он теперь шел за нами, а за ним Гарий, который этому мальчишке не доверял.

Я покупала все, что необходимо нам сейчас. Большой кусок мяса, свинина, вместе с салом, еще копченый окорок, бутыль масла. Мешочек муки на десять килограммов, на сто человек, это раз покушать, но я брала не на год. Туда же шли овощи от лука, до картошки, порадовалась, что здесь такие же овощи, как на родине, значит, мои поварские таланты тоже пригодятся. Я даже привыкла, что мой дар тонкой зеленой ниткой исследовал все, что я покупала и выдавал свой вердикт годности, так что продукты мы купили самые лучшие. А еще я заметила, что, используя дар, мне становится легче дышать, словно внутри меня его скопилось очень много и нужно иногда поднимать заслонку, чтобы спустить лишнее.

Продукты купились довольно быстро, а потом я пропала. Добрались до торговых рядов с посудой. Ах, какие там были кастрюли, большие котлы, сковородки, кувшины, половники. На продукты мы потратили четыре империала, вместе с тем что остался от Гария, у меня осталось еще четыре, и я не удержалась… Ну как удержаться, если это антипригарная сковорода, настоящая средневековая артефактная, с длинной узорчатой ненагреваемой ручкой, с блестящими боками, да там еда, сама готовится будет. Тем более, на чем-то ведь мне нужно жарить походные лепешки. Дааа я ее куплю! Когда мне сказали цену в три золотых, я повернулась и сказала Гарию:

‒ Все уходим, на сегодня мы все купили.

Сердце обливалось кровавыми слезами, ведь уведут же. Она одна такая осталась. Мы прошли где-то шагов двадцать, и я не выдержала:

‒ Гарий жди тут, ‒ строго сказала немного ошарашенному моими метаниями старику, а сама понеслась назад, к моей прелести. Она словно маяк притягивала меня к себе, мелькнула мысль, не заколдовали ли меня, но быстро отвергла эту глупость. Я всегда была немного повёрнута на посуде, поэтому запретила себе заходить в магазины посуды. Даже на подарки не покупала, потому что случались странности, купленная на подарок посуда нагло устраивалась в моем шкафу и так было не раз.

Я с улыбкой схватила сковороду и поняла, что она сопротивляется, удивлённо заметила на моей сковороде чужие пальцы, прошлась взглядом по смуглой перевитой венами руке, синей рубахе, небрежно расстёгнутой кожаной куртке и встретилась взглядом с невероятно красивым мужчиной, синии глаза которого горели неистовой злобой. Я даже моргнула пару раз, не привиделось ли мне, а потом поняла, что мою сковороду нагло тянут от меня и возмущенно закричала:

‒ Это моя прелесть!

Глава 5

Я шла за тележкой, которую тащили мальчишка, возчик с Гарием, и улыбалась, прижимая к груди свою сковородку. Не зря во всяких смешных картинках сковородки рисуют как оружие женщин. Пусть сегодня я не пустила ее не по назначению, но была близка к этому.

Синеглазый мужчина сковородку не отпускал, даже когда я крикнула, что первая на нее глаз положила, у него просто дернулся нерв на лице сразу под глазом, потом сжались губы, и он с большей силой дернул сковороду, отчего я дернулась вместе с ней. Мы стояли возле прилавка с посудой, этот громила два метра ростом, и я высокая, но все равно ниже.

‒ Ну чего ты вылупился?! ‒ возмущалась я, ‒ Я ее первая увидела моя сковорода!

Я даже забыла, что в новом мире без году неделя и вообще, как бы ссыльная преступница с непонятным даром. У меня сковороду отнимали, нагло с терпеливым сопением и почему-то молчанием.

‒ Господа, ‒ заблеял продавец побледнев и покраснев одновременно, ‒ через несколько дней будет еще завоз артефактной посуды из самой столицы, думаю, вы найдете там все что угодно вашей душе.

‒ Моей душе угодно прямо сейчас эту сковородку, ‒ фыркнула я, не отцепляясь от ручки, хотя наглый мужик аккуратно палец за пальцем расслаблял мой захват.

‒ Зачем тебе сковорода? ‒ услышала я его голос, похожий на шипение.

‒ Ты ущербный? ‒ я пыхтела, но все равно цеплялась за свою прелесть, ‒ Зачем нужны еще сковородки? Еду сготовить!

‒ Самое большее, что ты можешь с ней сделать это сломать, ‒ мужик явно напрашивался. Я сузила глаза и не менее злобно прошипела:

‒ Тебе и не снилось, что я могу на ней приготовить мужлан, не стыдно с женщиной бороться за сковороду. Чего людей смешишь?

‒ Тыыы, ‒ этот здоровяк, видимо, не нашел, что еще мне сказать, ошарашенно оглянулся на собравшуюся хихикающую толпу. Отпустил наконец-то сковороду и с ругательством, а его бурчание, я думаю, именно ругательство, сделал шаг в сторону. Я прижала к груди отвоеванное сокровище и нервно хихикнула.

‒ Милый, ‒ в наш поединок вмешалось еще одно лицо, ‒ Ты купил все что хотел?

Потом повисшая на мужлане дева в таком же синем как рубаха платье увидела меня со сковородкой, ее тонкие, изящные брови поднялись, а рот приоткрылся.

‒ Ядовитая! ‒ воскликнула она и спряталась за своим мужчиной.

‒ Ядовитая! ‒ как эхом пробежалось по рядам и те, кто был впереди, и стали спешно поворачиваться и пытаться смыться, но те, кто был позади, напирали не понимая, что там творится, сгорая от любопытства. Но через еще буквально пару секунд по всей толпе зевак распространилось единственное слово, от которого все разбежались.

Я подивилась тому, что, оказывается, титул моей предшественнице давался не просто так. Потом осмотрела пантомиму двух голубков. Мужик… эх, красавчик все же, стоял напряжённый как струна и прожигал меня взглядом. На его руке висела девушка с большими глазами пытаясь прижаться к мужику еще крепче, хотя куда уже крепче, еще немного она просто на шею ему залезет. Я хмыкнула, ну хоть где-то польза от нехорошей славы, ловко достала из «женского кошелька» три золотых и кинула продавцу. Тот поймал на ходу монетки, также ловко и склонился в поклоне.

Я гордо выпрямилась и прошла мимо молчаливой парочки, покручивая в руках свой трофей. Мне было приятно увидеть круглые глаза мужчины, уж не знаю, что его так удивило. Может, вспомнил, кто такая Ядовитая. Ладно живи, я сегодня добрая. Дар внутри ворчал, что надо было, его хотя бы поносом наказать, пусть помучается, но я цыкнула на него. Не стоит наша стычка мести. Что порадовало, я осознала, что перестала бояться своего дара. Сейчас он показал мне себя с лучшей стороны, особенно когда выбирала продукты и с его помощью получилось выбрать самое лучшее.

Потом я догнала медленно бредущего возничего с Гарием и пристроилась идти позади, улыбаясь своим мыслям. А ведь не все так плохо, как казалось сначала. Есть начальный капитал, пусть его еще надо постараться обналичить, есть место, которое я могу назвать домом, даже плевать на неприятное название Черная Пустошь, есть молодое тело, есть помощники. И не из такой попы выбиралась.

Нужно просто хорошо потрудиться, чтобы создать себе свой мирок, в котором мне будет хорошо. А муженек… я помечтала, чтобы он был таким же красавчиком, как этот маньяк сковородочный и приуныла, слишком это будет прекрасно, да и женщина у него уже есть… Ну и ладно, подумаю о муженьке завтра, как любила говорить одна из моих любимых героинь.

В лагере нас встретили молчанием. Женщины, старики, дети, не веря, смотрели на тележку полную продуктов и не решались к ней подойти. Честно… внутри комок от жалости, ну не должны дети голодать, я, стараясь, чтобы никто не видел моих полных слез глаз, сказала людям.