Улица опустела, шесть магазинов расстрелял, на дороге и везде только убитые и раненые лежали. Перезарядив пулемет, я пересел на место водителя и поехал вперед. Нос бронетранспортера начал задираться вверх, взбираясь на еще живых и уже умерших гражданских.

Под хруст костей и едва слышно доносившиеся крики я доехал до грузовика, наши лежали и шевелились, не зря их выручал, живы. Самому муторно, но тут никак иначе.

Выскочив через дверцу наружу, с автоматом в руках, румынских солдат почему-то не видно было, я подхватил двоих, встали сами, хотя комбинезоны порваны были, лица в крови. Разрезал веревки на руках и подтолкнул к десантному отсеку, кричал им, чтобы сами залезали. Потрепали их серьезно, но двигаться могли. Потом третьему руки освободил и тоже в десантный отсек помог залезть. Одного, более или менее вменяемого, посадил за пулемет, тот осваивался там, тоже бортстрелок. Сам на место водителя прыгнул и погнал подальше от места бойни. Сколько не скажу, но около сотни гражданских на той улице осталось. Я так думаю, и двести может быть.

Объезжая препятствия, у меня хоть и бронетранспортер, но легкий, рисковать не хочу, я добрался до выезда. Тут меня обстреляли из пулемета, хорошо, что легкого. Оклемавшиеся парни уже вооружились, они закидали пулеметное гнездо гранатами, когда мы мимо проскочили.

Проехав километра три, я покинул дорогу и погнал по полю. Скорость сразу снизилась, но шансы уйти здесь были выше, чем на трассе. Там нас отловят скоро, а в грязь мало кто полезет, да и стемнеет уже часа через два. Жаль, рации в этой машине нет, послушать бы, что в эфире делается, может, новости бы узнали. Пока же, удалившись от города километров на двадцать, я аккуратно спустил машину в глубокий овраг и, проехав по дну еще с километр, достиг берега довольно большого озера. С другой стороны какой-то поселок стоял. Загнав бронетехнику в кустарник, остановился, заглушив хорошо потрудившийся двигатель. Топлива было еще полбака.

– Пока укрылись, ночью дальше поедем. Сейчас обработаем раны, перевяжемся и поедем. Да, и что-то кушать захотелось, – сказал я.

Спас я экипаж подпоручика Яроша, поляка по национальности. Штурманом был прапорщик Гусев, а бортстрелок – унтер-офицер Соловьев. Подпоручик пострадал больше всех, три пальца ему сломали, щеку порвали, одну ноздрю, к тому же повредили глаз, он кровью затек. Имелись синяки и даже один укус.

Им я первым и занялся, остальные не так сильно пострадали, они занялись осмотром вещей и готовкой ужина из находок. Пока всухомятку, огонь я решил не зажигать. На пальцы лубок с шиной наложил, Ярош скрипел зубами, пока я ему кости вправлял, но выдержал. Затем смазал заживляющей мазью раны, где забинтовал, где просто оставил.

Остальных мазью обработал и наложил прапорщику повязку на лоб. У него было рассечение. Раны промыл, в общем, хорошо поработал. Тут и к ужину приступили. Костерок бездымный я все же развел, сам, вскипятил воды и подвесил на самодельной треноге котелок. Вода в озере мутная, весна, постарались почище набрать. Вот ее вскипятим и по фляжкам разольем. Чаю еще попьем. Два раза кипятить воду придется.

– Фельдфебель, я вижу вы отлично тут ориентируется. Есть идеи, как выбраться к нашим? – спросил Ярош.

– Да, ваше благородие, и немало. Планирую уже утром быть на нашем аэродроме.

– Снова угнать самолет?

– А что, работает же. Да и опыт есть.

– И не возразишь. Хорошо. Принимайте командование нашей группой. Вы – человек опытный, разберетесь. Мешать не буду.

Я даже удивился такому трезвому взгляду на наше положение и расчет, что я их вытащу, но подпоручик был прав. Пусть он всего два месяца воюет, недавно из училища, но все-таки мозги у него есть, принять правильное решение смог.

Насчет плана я не бахвалился, аэродромы тут есть, ночью проникаем и улетаем. Такой план. Ближе истребительный, но можно ли найти там что-то, на чем вчетвером можно было бы подняться в небо, я сомневаюсь.

Дальше, уже ближе к столице Румынии, был еще один аэродром, вот там можно найти что-то подходящее, на то и расчет. Откуда я узнал? Информация не от пленных, в штабе полка перед вылетом штурманам указали, где расположены аэродромы противника и какие там части. Где локаторы находятся, неизвестно. За ними охотятся, так что их перемещают время от времени и хорошо маскируют.

Часового я не выставлял, слушал округу, этого достаточно, так что мы поели, чаю попили и стали разбираться с трофеями. Пистолет браунинг был всего один, с капрала, это он за пулеметом был, им поручик вооружился, он взял также «СТЕН» с подсумками боезапаса к нему. Остальные вооружились румынскими автоматами из США. Остались винтовки, вот я и отобрал себе «Ли-Энфилд», что выглядела свежее. Хорошее оружие, мне нравилось. Бортстрелок посмотрел, как снять пулемет, это возможно, так что, скорее всего, и его прихватим.

Потом я все вытащил из машины, тут четыре рюкзака было, без них солдаты никуда. Я их внимательно изучил, содержимое тоже, выбрал самый новенький, в него ссыпал патроны к своей винтовке, две сотни. У экипажа бронетранспортера было три винтовки, один пистолет и один пистолет-пулемет. Две винтовки оставляем, я патроны из них выщелкал, из подсумков собрал, в рюкзаках немного нашел. Все это в мой рюкзак пошло. Гранат пять штук осталось, все забрал. Боеприпас с пулеметом «Брен» был один. Также отобрал припасов. Еще на сутки хватит.

Остальные тоже разобрали рюкзаки, выкидывая барахло прошлых хозяев. Соловьев к себе все оставшиеся патроны к пулемету высыпал, он его все же забрать решил, подсумки снимал, смотрел, как на ремне можно закрепить.

В общем, у озера мы простояли полтора часа. После этого я запустил двигатель и, покинув берег озера, покатил прочь. Начало темнеть, но, не выезжая на дорогу, мы так и катили по полям и перелескам.

Шестьдесят километров до нужного аэродрома проехали благополучно. Двигались подальше от населенных пунктов, посты в стороне остались. Один раз чуть не утонули. Веткой проверяли, вроде брод есть, ладно, успел дать газу и выскочил на противоположный берег. Мотор чихать начал, но, к счастью, скоро заработал стабильно. Еще десять километров проехали, дальше пару километров пришлось идти пешком.

Потом в одиночку добежал до аэродрома. Ограждения тут нет, глубокий тыл считай. Только налеты происходят, так что лишь тропа для патруля и редкие пулеметные точки.

Изучив систему охраны, я заодно высмотрел и самолет для нас. Итальянский транспортный самолет «Фиат G18». На вид как новый, только не боевой, чисто транспортник, стрелка нет, да и защитного вооружения тоже. Но я проверил, он готов к вылету и стоит в конце полосы, хоть сейчас запускай движки и взлетай. Все осмотрев, я вернулся к нашим, что, нервничая, ожидали меня.

– Спокойно, – отвел я ствол автомата в сторону. Прапорщик чуть не выстрелил в меня, так неожиданно я появился.

– Ну что? – спросил подпоручик.

– Норма, ваше благородие. К взлету подготовили итальянский транспортник «Фиат», стоит его брать.

– Какая модель?

– Г-восемнадцать.

– А, итальянцы их два года как потоком выпускают, больше трехсот единиц выпустили. Закупают Германия и Британия. Вроде хорошая машина.

– Господин поручик, у меня вопрос: вы с ним справитесь? Есть идея «Спитфайр» угнать. Я – на истребителе, вы – на транспортнике.

– Рука болит, но, думаю, справлюсь, штурман поможет. Угнать истребитель – это тоже хороший щелчок по носу противника. Когда идем?

– Сейчас.

Мы пропустили патруль и, перебравшись на территорию аэродрома, добрались до транспортника. Тут, подсвечивая фонариком, возился механик. Ничего серьезного, явно подготавливал самолет к вылету. Раньше его не было. Я взял его в ножи, документы забрал, а дальше, пока парни грузились, прошел в кабину и показал поручику, что тут и как. Да там все понятно было.

Запускать двигатели он не спешил, вместе запустим. Я забрал свой рюкзак, винтовку, сумка со спаснабором и так при мне, я с ней не расстаюсь, и побежал к стоянке истребителей.