Вот здесь и кроется золотая жила. Ресурс двигателей подскочил многократно, и ткань эта стоила очень дорого, а тут русские мешают. Вот такие дела. Для меня это все было новостью, я не то что о таких страстях не знал, но и вообще не подозревал о наличии такого производства и материалов. Теперь буду знать. А почему деньги обратно везли, хотя полковник вроде как дал согласие? Причина в том, что его неправильно проинформировали о цели, только тут разобрались. Его самолеты до местоположения завода просто не дотягивали. Нет, разбомбить он их сможет, но ни одна машина не вернется, топлива не хватит. Поэтому деньги не взял и предложил подождать, пока его полк не перебазируют ближе к фронту, ну или посоветовал нанять немцев. Они до завода как раз достанут.

Так что, закончив допрашивать пленного, я его прирезал, сбросив в яму, закопал и замаскировал. После чего отмыл кабину, две фляги с водой использовал, там до сих пор спиртным пахло, оставил двери открытыми, пусть продует, выветрится, а затем, устроившись под самолетом, уснул. Растяжки я ставить не стал, смысла не видел. Три часа до рассвета, еще часов пять посплю, а потом – снова к аэродрому.

Еще засветло я добрался до аэродрома тем же путем, как и в прошлый раз, проник через лазейку в ограде и оказался на территории англичан. Вот теперь поработаем, если уж устраивать диверсии, то сполна. Тем более полк и сегодня не работал, все еще профилактика техники шла. Им трое суток дали для этого, заодно отдохнут.

Используя подручные инструменты, ручные гранаты и пять пар наручных часов, сделал мины с часовыми механизмами. Спасибо будущему за подаренные базы знаний. Одну мину – на склад авиабомб, причем шести ближайшим бомбам вкрутил взрыватели и примотал к одной гранату. Сдетонирует эта, остальные – от нее. Потом – склад топлива, следом – грузовик с бомбами у стоянки бомбардировщиков, ну и топливозаправщик. Вот пятую мину использовать на аэродроме не стал, добрался до железнодорожной станции, я видел, как туда вечером входил состав с топливом. Заминировал его, у вокзала прирезал офицера-англичанина, который мне подарил мотоцикл-одиночку, и погнал к стоянке самолета. И только когда добрался до него, громыхнуло. Над станцией встал огромный гриб огненного облака. Там горели цистерны. Я специально поставил часовой механизм так, чтобы рвануло на станции, пробудив всех на аэродроме, повыскакивают, а тут и у них рванут мины. Так жертв среди личного состава будет больше. Вот с разницей в пять минут и на аэродроме почти разом раздались взрывы.

От взрыва авиабомб, я думал, меня сдует, хотя находился в семи километрах, не помог земляной вал, а что на аэродроме было… Тем более грузовик с бомбами и топливозаправщик тоже рванули, как и склад бензина, добавив неприятностей. Думаю, аэродром можно считать уничтоженным. Да и станция изрядно пострадала. Сам я успел снять обе масксети, скатал и убрал их в салон, запустил двигатель, погоняв его. Пожар на горизонте не стихал. Дав газу, выехал из оврага, разогнавшись, поднялся в воздух и полетел в сторону Греции.

Опустив винтовку, я вздохнул. Что ж, вот сейчас точно можно сказать, что все, отомстил всем. Зарядив магазин винтовки, повесил на плечо, сел на мотоцикл и покатил прочь от авиазавода, где Черчилль, премьер-министр Англии, недавно с трибуны говорил речь работникам завода.

Знаете, мало кому доведется отомстить лично за собственное убийство, возможно, я один такой уникальный, да, скорее всего, так оно и есть, однако мне это удалось. Нет, Черчилль как раз в моем убийстве не виноват, хотя, возможно, порадовался этому. Просто быть в Англии и не убить Черчилля? Против себя я не пойду. Однако от мести, как ни странно, я получал несравнимое удовольствие, как бы сказал какой подросток, ловил кайф. Это точно, прямо в суть ткнул. Жаль, но все закончилось.

Два с половиной месяца назад я покинул Турцию, самолет продал в Греции, паспорт у «Сесны» был, на треть цену сбросил, мигом забрали, даже имени не спросили. Я потом на эти деньги два месяца во Франции и жил, восстанавливался. Все еще скелет, но уже обросший мясом. Точнее, мускулами. В последнее дни пробегаю десять километров не запыхавшись. Теперь бегаю пять, но с грузом в пять килограммов в рюкзаке. Восстанавливаюсь.

Время поджимало, так что решил начать мстить. Кстати, деньги с американцев положил на счет в Париже. Даже документов не потребовалось, чтобы его открыть, счет не накопительный, а сберегательный, забрать деньги может любой, кто знает код. Сохраннее будут. Если потребуются, чуть позже использую. Я все это время жил в окрестностях Парижа, добирался зайцем на поезде, от пограничников прятался. Снял домик на окраине и жил, отъедаясь. Меня сопровождал частный врач, пичкал лекарствами, залечил ожоги на руках, именно благодаря ему я избавился от всех болячек. Даже стоматолога посетил, зубы в порядок привел.

Документов как не было, так и нет, без надобности мне они пока. Человек-невидимка. А когда решил, что сил хватит, угнал с частного аэродрома, что находился в окрестностях Парижа, самолет. Он принадлежал британскому банкиру, та же «Сесна-170», и перелетел в Англию.

Дальше нашел княгиню, ее не зачистили, и по-взрослому поговорил с ней. Когда передал привет от Ивана, то сразу поплыла, чуть ли не при мне поседела. Однако, не знал, какую репутацию приобрел в прошлом теле. В общем, она весь расклад и выдала.

Знаете, может, кто скажет, что я не прав, что нужно держаться своих принципов, но я ее не убил. В этом доме были ее дети, они спали, оставлять мать с ними в доме вне кондиции мне было не по душе. В общем, в живых оставил. А любовника ее, я в дом ночью проник, в спальне жалеть не стал. Отрезанную голову на подушку положил и сообщил княгине:

– Не советую возвращаться в Россию или вредить ей: найду и уничтожу.

После этого я покинул особняк. Сам я весь в черном был, с ножами и кинжалом на поясе. Маска лицо скрывала, только глаза видно. Представлялся Иваном Михайловым. Телефонные провода в доме я оборвал, чтобы княгиня, когда придет в себя, не предупредила никого. И сразу же посетил ее родителей. Вот этих жалеть не стал и надпись на стене оставил. На английском:

«Чтоб быть справедливым возмездье могло, лишь злом воздавать подобает за зло. Генерал Волков убит, но те, кто приказали убить его, тоже поплатятся за это».

Остались трое, двое – члены королевской семьи, один из действующих министров. Между прочим, лорд. Сразу, как стало известно о возмездии, начались широкомасштабные поиски, но меня это не волновало. Министра я подловил в его же кабинете, он часто работал допоздна, и оставил надпись на стене:

«Инстинкт мести в конечном счете есть ни что иное, как инстинкт самосохранения. Генерал Волков убит, и даже большие расстояния не спасут его убийц от мести».

Вот тут запаниковали и оставшиеся двое. Один решил податься в бега. Королевский кортеж с немалой охраной, плюс четыре бронетранспортера с солдатами на большой скорости направился в сторону аэродрома. На одной из улиц рвануло сразу четыре припаркованных автомобиля, превратив кортеж в пылающие обломки. Погибли все. В машинах было пламя подобие напалма, накрыло всю улицу. Были случайные жертвы среди жителей и прохожих. А на рекламном плакате нашли надпись:

«Ошибочно думать, что месть представляет собой только бесполезную жестокость. Генерал Волков убит, остался последний убийца, и скоро придет его черед».

Последний закрылся у себя в замке, подходы охранял целый батальон солдат, даже минные поля сделали вокруг и пустили патрули с собаками. Два дня подготовки, и дворецкий нашел своего хозяина в кабинете, всего распотрошенного, а рядом лежало тело кузины, той самой княгини Романовой. Если не хватило мозгов понять, что в это дело лезть не стоит, то нужно показать, что она ошиблась. К тому же детей ее тут не было. Голова княгини лежала на подносе. На стене осталась последняя в этой истории надпись: