– Очень мужественно с твоей стороны мириться с этим.

Ной фыркнул в ответ:

– Если только кто-нибудь когда-нибудь коснется тебя…

– Тсс… – Довольная Грейс уютно устроилась на его груди. – Ты единственный мужчина, который будет меня касаться.

– Да, правда, – согласился Ной, сжав ее в своих объятиях.

Грейс нравилось работать в ресторане, и она радовалась, что это больше не раздражало Ноя. После того как они поженились, ей было бы неудобно продолжать работать у Агаты, но Дженкинс все еще время от времени ей помогала. Правда, Харперу поначалу не нравилось, что Грейс сама принимала решения, однако он быстро смирился, ведь теперь они были женаты и каждую ночь встречались в постели. Грейс позволяла командовать собой только в спальне. Ною нравилось это, потому что он любил Грейс.

– Как ты думаешь, Клара и Энрике наслаждаются жизнью во Флориде?

Харпер открыл ресторан во Флориде, неподалеку от приобретенного гостиничного комплекса. Он назвал его «Грейс» и менеджером взял Клару. Энрике, который чувствовал себя под теплым расслабляющим солнцем Флориды как дома, по вечерам играл в этом ресторане.

Агата ворчала на Ноя. Ей не нравилось, что он слишком самостоятелен. Однако похвалялась им тайком перед своими приятельницами. К удивлению Грейс, которая однажды услышала ее речи, это не раздражало Ноя.

Еще Агата утверждала, что половина посетителей ресторана подались на юг, только чтобы увидеть Энрике. Она поддержала переезд Клары и Дельторро, поскольку так они могли начать все заново вдалеке от родителей.

В «Бистро Харпера» на место Энрике Ной взял молодую девушку, которая исполняла легкое кантри. Вначале Ной потерял некоторых своих посетительниц, но со временем ресторан стали посещать молодые люди, которые любили современную музыку.

– Если Энрике обладает хотя бы половиной того ума, который я ему приписываю, – сказал Ной, – он приложит все усилия, чтобы Кларе там было хорошо и она была счастлива.

– Я надеюсь, что ее родители окажутся такими же умными, как и ты, – сказала Грейс, нежно касаясь соска Ноя и поглаживая густые курчавые волосы на его груди. – Во всяком случае, ее родители уже свыклись, что Клара выходит замуж не за тебя, а за какого-то гитариста.

– Агата чувствует себя Богом и руководит действиями родителей Клары. – В голосе Ноя звучала ирония. Было странно привыкать к новой, более чувствительной Агате. Ной говорил, что его тошнит от этих новых манер его бабушки, но Грейс видела, что на самом деле он доволен.

– Она старается так же, как и родители Клары.

– Но знаешь, появление Энрике в кожаных штанах этому не поспособствовало. – Ной рассмеялся при этом воспоминании. – Черт, он хотя бы подстригся, прежде чем говорить ее родителям, что они собираются пожениться!.. Грейс подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза.

– Кларе нравятся его длинные волосы, возможно, ей по душе и кожаные штаны. Я думаю, что Энрике хотел, чтобы она принимала его таким, какой он есть. – Она изучающе осмотрела тело Ноя. – Знаешь, а тебе было бы неплохо в кожаных брюках.

– Я пока не дошел до этого, так что выкинь эту глупую мысль из своей прекрасной головки.

Грейс рассмеялась:

– Хорошо. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его грудь. – Но только потому, что ты великолепно смотришься совсем без брюк.

Руки Ноя обвили тело жены.

– Поскольку в настоящее время я без брюк, знаешь, что бы я хотел сделать?

В его голосе слышались слишком знакомые нотки. Она повернулась к нему лицом, и ее тяжелая грудь оказалась как раз перед его губами.

– Хорошо, я согласна!

– Грейс, – нежно улыбнулся Ной, – ты всегда так быстро соглашаешься, а ведь я даже не сказал тебе еще, что собираюсь сделать.

– Я твоя, Ной. Ты можешь делать со мной все, что хочешь.

Ной застонал, и в следующую секунду она почувствовала тяжесть его тела. Поза, когда Ной оказывался сверху, нравилась ей больше всего.

– Я так люблю тебя, Грейс!..

Она рассмеялась:

– Поэтому я и твоя.

Рука Грейс прошлась по его спине, затем проскользнула к его мускулистым ягодицам.

– А теперь, Ной, расскажи мне, что у тебя на уме…