***

— Чего ты ждешь? — спросила Джо в четверг, увидев, в какую депрессию я впала, когда еще один день прошел без посылки. Она задала тот же вопрос, который уже несколько дней крутился у меня в голове.

— Не знаю, — прошептала я. Сглотнув, я повернулась, чтобы посмотреть на нее. — Может быть, я этого не стою.

— Цыц. Конечно, стоишь. Ты потрясающая. Просто позвони ему.

— Это так просто, правда ведь? И все же, каждый раз, когда я беру трубку, меня одолевают сомнения.

— Джулс.

— Я идиотка. И чем дольше я позволяю этому продолжаться, тем хуже становится, и все же я ничего не могу поделать. Не знаю, что со мной не так.

Она ничего не сказала, просто дала мне попытаться собраться с мыслями.

— Думаю, что, если я позвоню ему, и мы будем вместе, и он полюбит меня, и я полюблю его, а из этого ничего не выйдет? Что произойдет потом? Неужели я просто стану еще одним человеком, который бросит его? Кто причинит ему боль? Я так старалась, а что, если я все испорчу?

— Никогда не узнаешь наверняка, пока не попробуешь.

— Спасибо, Йода.

— Я никогда не считала тебя маленькой сучкой.

— Я не такая.

— Тогда перестань вести себя как одна из них.

ГЛАВА 28

С каждым днем, который проходил без очередного подарка, без сообщения, я становилась уверена, что он махнул на меня рукой. Может быть, ему и следовало это сделать. Честно говоря, я больше ничего не знала. Я столько раз разговаривала с собой, взвешивая столько «за» и «против» — некоторые из них даже не существовали вне моего собственного воображения — что застыла в сомнениях, смешанных с тоской, которую я едва могла вынести.

Когда в пятницу в лабораторию пришел подарок, я отложила его в сторону, не открывая. Я не могла этого сделать на работе. И, возможно, Джо была права, я вела себя как маленькая сучка. Но еще на несколько часов я погрузилась в работу и старалась не думать ни о чем за пределами лаборатории. Я контролировала свою процедуру, выполняя ее шаг за шагом, как всегда делала. Я не могла контролировать плоский подарок, который в данный момент прислонялся к моему столу.

Я подумала, что Джо лопнет, когда сказала ей, что собираюсь подождать, пока мы не вернемся домой. Она стала похожа на маленького ребенка в рождественский день из-за того, как изводила меня.

— Мы можем открыть его сейчас? Как насчет сейчас? Сейчас?

Когда мы вернулись домой позже обычного, она смерила меня взглядом.

— Открой этот чертов подарок.

— Можно мне сначала сходить в ванную?

— Нет. Ты ходила перед тем, как мы ушли, так что перестань тянуть время, или я куплю тебе рубашку с котом на ней. Заставлю тебя носить ее повсюду, чтобы все знали, какая ты киска.

Я сердито посмотрела на нее, но схватила подарок и села на диван. Она плюхнулась рядом со мной и запрыгала, как ребенок.

Я медленно открыла его, обнаружив широкую деревянную рамку с черно-белой фотографией. Это был уличный знак на углу 5-й и Вайн.

— Что это, черт возьми, такое?

Пожав плечами, я перевернула рамку и обнаружила сложенный листок бумаги, приклеенный скотчем к обратной стороне.

Джулиана,

Это то место, где я влюбился в тебя. Тогда я этого не знал. Но я наблюдал, как ты смеешься и кружишься под затихающую музыку сальсы, не заботясь о том, кто это видит и что они думают. Наблюдать за тобой ощущалось как удар в грудь. Я не мог дышать. Мне казалось, что мое сердце становится слишком большим, поскольку оно билось все быстрее и быстрее, сдавливая мои легкие.

Ты прекратила свой танец, чтобы пристально посмотреть на меня, и все прекратилось. Я наклонился, чтобы поцеловать тебя, пытаясь поглотить хоть немного твоей радости. Я отчаянно нуждался в тебе в ту ночь. Я отчаянно хотел проникнуть глубже в тебя, покрыть каждый дюйм твоего тела, оставить на тебе свой след. Я никогда не хотел быть частью кого-то так сильно, как я хотел быть частью тебя.

И это напугало меня до усрачки.

Мне жаль, что я отстранился.

Мне жаль, что я так упорно сопротивлялся.

Но прямо там, на углу улицы, все изменилось. Я хотел, чтобы ты знала и сохранила память о том, как ты прорвалась сквозь мои стены. Я хотел, чтобы ты знала, в какой именно момент ты изменила мою жизнь.

Это будет последнее письмо. Не потому, что я не сплю с зажатым в руке телефоном. Не потому, что я не надеюсь, что ты появишься у моей двери. Но только потому, что я хочу показать тебе, насколько я уважаю решения, которые ты принимаешь. И если пространство — это то, что тебе нужно, тогда я тебя слышу. Я всегда буду здесь.

Я люблю тебя.

Шейн

— Да поможет мне бог, если ты ему не позвонишь, я выслежу его и трахну против его воли. Если ты слишком напугана, тогда я с радостью стану для него заменой.

Я проглотила комок в горле и повернулась, чтобы, прищурившись, посмотреть на нее.

— Не смотри на меня так. Ты не сможешь претендовать на него вечно, если не пойдешь за ним.

— Я знаю это.

— Тогда иди, блядь, и забери его.

— Я терпела две недели, — возразила я.

— Заткнись.

— Джолин.

— Я сказала, заткни свое ебало. Больше никаких оправданий. Больше никаких сомнений. Если этот гигант, похожий на ледяную коробку, может написать такое, тогда ты можешь отбросить свои сомнения в сторону и притащить к нему свою счастливую задницу.

Сделав глубокий вдох, я задумалась о том, что делать дальше. Джо была права. Мне нужно было пойти к нему.

— Завтра.

— Что? Нет, ты пойдешь прямо сейчас.

— Нет. — Я была тверда в своем решении. — Мне нужен план, и я хочу отплатить ему тем же. Я хочу ему что-нибудь подарить. Он потратил так много времени, присылая мне вещи, чтобы я знала, как сильно он заботится обо мне. Я просто… просто хочу сделать что-нибудь взамен.

— Я думаю, твоей вагины будет достаточно.

— Дело не в сексе. Тот факт, что он предположил, что это так — вот что привело нас сюда в первую очередь.

— Хорошо. — Она закатила глаза, прежде чем указать на меня. — Но ты пойдешь к нему завтра, даже если мне придется тащить тебя, брыкающуюся и кричащую.

— Да, мама.

— Хорошо. А теперь поспи немного. Ты ужасно выглядишь, и завтра тебе нужно поехать за своим мужчиной.

— Ты слишком добра ко мне, — невозмутимо ответила я.

Джо помахала рукой, направляясь в свою спальню. Я приняла душ и направилась в постель. Я действительно выглядела ужасно из-за недостатка сна, который у меня был всю неделю. Мне нужно было как можно лучше выспаться этой ночью.

Но этого так и не произошло.

Я уставилась в потолок, позволяя воспоминаниям о нас с Шейном прокручиваться в моем мозгу. Я помнила каждый подарок, который он присылал. Его улыбку, его смех, ощущение его мозолистых рук на моей коже. Ощущение его полных губ, прижатых к моим.

Я представила, как появлюсь завтра, а его там не будет. Или он был там и злился из-за того, что я так долго ждала, чтобы прийти к нему.

Я представила, как он открывает дверь и улыбается, заключает меня в объятия и прижимает к себе крепче, чем когда-либо. Я представила, как лежу в его объятиях, когда утром встает солнце. Я не хотела просыпаться еще одним днем, не зная, что он мой.

К черту сомнения.

К черту страх.

К черту все злые слова, которыми мы бросались друг в друга.

Я перевернулась, чтобы посмотреть на свои часы, и увидела, что уже половина второго. Так поздно. Слишком поздно.

Мне было все равно. Мне пришла в голову идея о том, что я хотела бы ему дать, и как только она появилась, мне нужно было немедленно осуществить свой план.

Я сфотографировала свою смятую постель на телефон. Не самая лучшая фотография, но подойдет. Я загрузила ее на свой компьютер, добавила какой-то необычный фильтр, сделала ее черно-белой и распечатала.

Затем я оглядела свою комнату и наткнулась на старую семейную фотографию в рамке. Открыв ее, я отложила фотографию в сторону и поместила внутрь фотографию своей кровати. Затем я схватила одну из открыток, которые он мне прислал, и написала на ней свою собственную записку. Облизывая конверт, чувствуя себя легче с каждым шагом по направлению к нему, я заметила футболку, которую он подарил мне, лежащую на моем комоде.