Однако главная проблема оставалась нерешенной: что нужно сделать, чтобы получать больше нефти из источников в окрестностях Тайтусвиля? В то время добытчики просто выкапывали ямы, которые заполнялись водой и нефтью. Чтобы получить 6 галлонов нефти, нужно было копать целый день[23]. В 1857 г. преемник Силлимана, банкир из Нью-Хейвена по имени Джеймс Таунсенд, предложил для добычи нефти использовать бурение, аналогично тому, как добывалась соль[24]. Технология бурения, разработанная в Китае, в провинции Сычуань, более двух тысяч лет назад, основывается на использовании металлического бура и деревянной буровой вышки – бур поднимали и опускали, забивая его в землю, и тем самым разрушали породу[25]. Процесс бурения (по-английски – boring, или drilling; в данной работе далее используется второй термин) позднее переняли европейцы и американцы, адаптировав его для своих нужд. В США этот способ используется с начала XIX в. Бурильщики нефти усовершенствовали этот метод и ввели новые технологии. К 1830-м гг. солевые шахты в США уже достигали глубины 1600 футов.
Как правило, залежи соли и нефти располагались неподалеку друг от друга. Выход нефти на поверхность (или, иначе, нефтепроявление) часто служил сигналом о наличии в этих местах более ценного материала – соли. Если в процессе работы бурильщики натыкались на коричневатую маслянистую жидкость, то они считали, что им сильно не повезло, – ведь нефть могла повредить соляную скважину[26].
Поэтому идея заняться бурением для того, чтобы добывать нефть, мало кем была встречена с энтузиазмом. «Послушай, Таунсенд, – пытались образумить его друзья, – качаешь воду, а из скважины бьет нефть? Бред какой-то! Да ты просто рехнулся»[27]. Однако полный решимости Таунсенд вместе со своими партнерами-инвесторами решили отправить 38-летнего Эдвина Лаурентина Дрейка, бывшего железнодорожного кондуктора, на свои земли, где он должен был произвести изыскания и выяснить, насколько реалистичным было затеянное ими предприятие. Чтобы Дрейк произвел на местных жителей должное впечатление, они представили его «полковником» – титул, которого он сроду не имел. Общительный и предприимчивый «полковник» Дрейк быстро разведал окрестности Тайтусвиля и подтвердил, что там действительно есть следы выхода нефти. На обратном пути в Коннектикут Дрейк посетил солевые шахты. Его полный энтузиазма отчет заставил инвесторов приступить к немедленным действиям. Они учредили новую компанию – Seneca Oil Company – и отправили Дрейка вместе с семьей в Тайтусвиль.
Дрейк закупил необходимое оборудование и нанял рабочих. В мае 1858 г. начались работы по бурению. Прошел год, а Дрейку так и не удалось добраться до нефти. Деревенские жители подсмеивались над ним и говорили, что он гоняется за несбыточной мечтой, охотясь «за какими-то “просачиваниями на огромном угольном поле”»[28]. Однако 27 августа 1859 г., когда от денег, выданных ему инвесторами, оставались последние гроши, неутомимый Дрейк пробил скважину глубиной в 69,5 футов и дошел до залежей нефти. На поверхности забил фонтан, дававший сперва 10 баррелей в день, а потом, при использовании насоса, – 40 баррелей в день[29]. Так началась эпоха нефти – и с этого момента в западной Пенсильвании джинн был выпущен из бутылки.
Как писал Аллан Невинс, историк, журналист и биограф Джона Д. Рокфеллера, «слухи об открытии Дрейка разлетались со скоростью дакотского циклона»[30]. Толпы бурильщиков и нефтеискателей устремились в Тайтусвиль и его окрестности. Этим землям, которые сразу же прозвали Нефтяным районом, суждено было пережить экономический бум – в результате появились новые поселения и повсюду плотным лесом выросли нефтяные вышки. Затем начались буровые работы, причем нефтяники бурили землю с упорством маньяков. В одночасье начался стремительный рост цен на землю. Если раньше за участок можно было выручить немногим больше, чем стоимость находившейся на нем деревянной постройки, то теперь бедные фермеры и рабочие, которым удавалось найти черное золото, за долю мгновения превращались в баснословных богачей. Один из таких людей, кузнец по имени Джеймс Эванс, потратил 200 долларов и пробурил шахту, находившуюся в 18 милях от шахты Дрейка на реке Аллегейни. После того как обнаружилось, что в скважине есть нефть, он сразу же получил предложение продать землю за 100 000 долларов. Когда пошла молва о таких счастливчиках, как Эванс, ставших в мгновение ока сказочными богачами, в Нефтяной район потянулось еще больше нефтеискателей, спекулянтов, бурильщиков. Теперь этот район походил на кипящий энергией муравейник – его пересекали дороги, на нем расчищались земли и устанавливались буровые вышки[31].
Однако вскоре обнаружилось, что бурение для поиска нефти – это весьма рискованное предприятие, не дающее никаких гарантий. Далеко не из каждой скважины начинала бить нефть. Так, например, в 1867 г. половина новых скважин оказались сухими. А бывало и так, что сначала нефть в скважине появлялась, но потом быстро исчезала. Некоторым удачливым предпринимателям удавалось найти нефть и разбогатеть, но многие оказывались перед пустой скважиной, потеряв при этом целые состояния. Самые невезучие нефтяники, а также зеваки, наблюдавшие за происходившим (а таких было немало), заживо сгорали в результате часто случавшихся катастроф – сильнейших пожаров и мощных взрывов[32].
Для первых бурильщиков и землевладельцев главным было побыстрее начать бурение. Это было связано с бытовавшим в то время юридическим принципом, известным как «правило захвата». Согласно этому принципу владельцу земли принадлежали любые получаемые с этой земли ресурсы и было совершенно не важно, проистекали ли они с соседней территории, принадлежавшей иному лицу, или нет. Правило захвата восходило к английскому неписаному праву. Обычно считалось, что оно распространяется на право владельца земли «захватить» оленя или другое дикое животное, которое забрело на принадлежащую ему территорию. Первый, кто снял урожай, извлек что-то или «захватил» природный ресурс, становился правообладателем[33].
Закон «захвата» также распространялся и на подземные ресурсы. В те дни люди имели весьма слабое представление о геологических особенностях нефтяных залежей. Сначала думали, что нефть находится в подземных бассейнах, и лишь позже нефтяники обнаружили, что нефть залегает в толще горных и осадочных пород. Для того чтобы стать легальным владельцем нефти, бурильщик должен был осушить подземный «бассейн», пока его кто-нибудь не опередил. Мотивация начать бурение как можно скорее была и у нефтяников, и у нетерпеливых арендаторов. По словам одного из исследователей, борьба за выкачивание подземных ресурсов напоминала ситуацию, когда у двух мальчуганов, которым очень хочется пить, есть один стакан лимонада и две соломинки. «Это все больше становится похожим на игру „Кто больше выпьет“, в которой в дураках остается тот, кто выпил меньше всего»[34]. Все это привело к тому, что в нефтяных районах западной Пенсильвании образовался переизбыток добытой нефти, потому что землю там бурили с упорством маньяка[35].
Чтобы получить львиную долю нефти из подземных залежей, нефтяники пробивали дополнительные, или «отводные», скважины на границе своих участков, как можно ближе к скважинам, находившимся на соседних участках. Это делалось для того, чтобы перехватить и выкачать из-под земли нефть, пока она не переместилась на сторону соседа. Нередко случалось, что в отверстия скважины попадала вода, и если она перетекала в нефтяной бассейн, то могла повредить или уничтожить скважину. Когда какой-нибудь непорядочный нефтяник хотел запугать соседа, он размещал свою шахту очень близко к соседской скважине, а затем угрожал, что повредит их общий резервуар, удалив трубы из собственной скважины, – это привело бы к тому, что вода хлынула бы в соединяющиеся каналы, расположенные в нижних слоях, в результате чего соседская шахта была бы уничтожена[36].
