– Это случалось нечасто.

– Мерзавец.

– Не говори так. Он все-таки твой отец…

– К сожалению… Я бы отдал все на свете, чтобы он им не был.

Они оба замолчали, каждый думая о своем. Полине хотелось расспросить Вадима, в чем причина такого отношения к нему родителей. Она не могла поверить, что можно не любить родного ребенка. А Вадим размышлял о том, как уберечь Полину от своего отца.

– Кажется, к нам идут, – вздохнул он, заметив Киру.

Она так спешила к ним, что по пути подвернула ногу на высоченных каблуках и чуть не упала.

– Вот вы где! Мы вас заждались! – недовольно проговорила она. – Мы с ребятами собираемся в клуб. Вад, ты с нами? Поли вряд ли отпустят. Мы вызовем ей такси…

– Нет. Я домой, – отрезал Вадим.

– Ну ты чего?.. Пошли бы потанцевали немного. Поли не обидится, что мы пойдем. Ей же все равно нельзя. Да, Поли? – Кира выразительно взглянула на подругу, ища ее поддержки.

– Да. – Полина обратилась к Вадиму: – Если хочешь, можешь пойти с ребятами.

– Не хочу. Я поеду домой с тобой.

– Ну как знаете. Тогда я тоже не поеду. Пусть эта сладкая парочка тусит вдвоем. Кстати, думаю, что после клуба Яр увезет Аленку к себе. – Кира сказала это специально, чтобы хоть как-то задеть Полину, но у нее ничего не вышло. Тогда она развернулась и, даже не попрощавшись, направилась обратно к развлекательному центру.

– Я вызову нам такси, не против? – поинтересовался Вадим.

– Нет, совсем нет.

Такси приехало слишком быстро, как показалось Полине, а дорога до дома пронеслась почти незаметно. В машине они не разговаривали, зато, выйдя на свежий воздух, Вадим прервал молчание.

– Ты не будешь возражать, если я как-нибудь приглашу тебя прогуляться? Я был полным кретином, что так себя вел… Хотя уже говорил это. Мне бы хотелось узнать тебя получше и, может быть, подружиться. Надеюсь, что ты правда сможешь забыть, что я тебя обижал.

– Уже забыла. Мне кажется, ты очень хороший.

– А вот тут ты ошибаешься. – Вадим неожиданно помрачнел и, опустив голову, взглянул на Полину исподлобья. – Я совсем не такой, как ты думаешь.

– Позволь мне самой составить мнение о тебе, хорошо? – улыбнулась Полина, думая, что Вадим всего лишь смущается. – И я буду рада как-нибудь с тобой погулять.

Он глубоко вдохнул и на мгновенье закрыл глаза, а затем вдруг взял Полину за руку и переплел ее пальцы со своими. Она вздрогнула и почувствовала, как ее щеки начинают гореть. Ей казалось, что они оба совершают что-то страшное, предосудительное и совершенно неправильное, но было так хорошо…

– Может, выпьем чаю? – спросила, сбрасывая наваждение.

– Да, давай.

В комнатах не горел свет. Виктор Викторович говорил, что у него будет встреча с инвестором, поэтому дом был в их распоряжении и можно было не бояться гнева родителей. Все так же держась за руки, они направились к кухне, но, проходя через столовую, увидели темную фигуру, одиноко сидящую столом.

– Детишки! – воскликнула Виолетта и с трудом поднялась со стула. – Я заждалась!

– Что ты употребляла? – ледяным тоном спросил Вадим. Он отпустил руку Полины и слегка посторонился. – Ты пьяна? И почему сидишь в темноте?

– Как ты говоришь с матерью?! – прокричала Виолетта. Шатаясь, подошла к торшеру и, чуть не свалив его, с трудом, но все же зажгла свет. – Я не пьяна, тебе ясно? Я ностальгирую.

В неярком свете единственной лампы можно было увидеть, как проводила этот вечер Виолетта. На столе стоял графин с коньяком, рядом на блюдце лежали кусочки шоколада и дольки лимона. Пустую рюмку Виолетта не выпускала из руки.

– Я не пошла с вашим отцом на ужин. Сказала, что у меня мигрень. И это правда. После твоего возвращения меня постоянно мучают головные боли…

– Мама, тебе лучше пойти в комнату и лечь, – теперь в голосе Вадима слышалась искренняя тревога. Он шагнул к Виолетте, но она выставила перед собой руку, словно защищаясь от сына. – Мам, я хочу помочь.

– От тебя мне помощь не нужна. Ты – чудовище, Вадим. Самое настоящее чудовище.

Вадим на мгновение замер, а потом резко развернулся и бросился к лестнице. Виолетта проводила сына взглядом и медленно подошла к Полине. Она внимательно всматривалась в лицо падчерицы и вдруг нежно провела ладонью по ее щеке.

– Ты хорошая девочка, Поли. Я хочу тебя полюбить. Очень хочу. Но не получается. Из-за него. – Виолетта указала пальцем на лестницу. – Он убил во мне всякие светлые чувства. Вижу, что тебе его жаль, но зря. Это чудовище не заслуживает жалости. Если бы не Витя… Он заставляет меня мириться с его присутствием в этом доме…

– Виолетта, о чем ты говоришь?! Вадим твой сын! – возмутилась Полина. – Как ты можешь говорить так о своем собственном ребенке?

– Ребенке? – усмехнулась она. – Лучше бы я сделала аборт.

***

У каждого из нас есть обязательства. С раннего детства мы знаем, что существуют вещи, которые должны делать, несмотря ни на что: есть манную кашу по утрам, исправно ходить на занятия в школу, сдавать экзамены. Когда мы вырастаем, обязательства становятся куда сложнее. Например, быть матерью сына, которого ненавидишь. Виолетта знала, что обязана если не любить Вадима, то хотя бы примириться с его присутствием. Но она не могла. Все ее существо сопротивлялось мысли, что рядом с ней находится тот, кто лишил ее способности любить.

Глава 5. Уметь любить

Любовь… Она бывает разной. Мы привыкли думать, что любовь зависит от того, к кому мы ее питаем – к возлюбленному, другу, родителям, ребенку, брату или сестре, наставнику, кумиру… И зачастую забываем, что любовь куда больше зависит от того, кто ее испытывает, от того, насколько человек умеет любить и на что он ради любви готов. Полина была уверена, что попала в семью, где никогда не знали этого чувства. Ей было с чем сравнивать: несколько лет назад она еще была обожаемой дочерью, а теперь стала пунктом в предвыборной кампании отчима.

Полина никак не могла уснуть. В голове крутились слова мачехи. Чем Вадим мог заслужить такую ненависть родной матери? Ведь не любить своего ребенка противоестественно! Настоящим чудовищем в глазах Поли была скорее сама Виолетта.

Полина вспоминала своих родителей. Когда они с Кирюшей были совсем маленькими, каждое воскресенье папа устраивал им какие-нибудь «приключения», как он сам это называл. С утра мама готовила разную снедь: бутерброды, вареные яйца, шоколадные батончики, сок или лимонад, а папа занимался снаряжением. Затем всей семьей они отправлялись в поход, на пикник или к речке, где на пирсе была пришвартована их старенькая лодка. Эти воскресные приключения были самыми лучшими детскими воспоминаниями Полины. А потом папа заболел. До самого конца он скрывал, насколько все серьезно, но Полина догадалась. И делала вид, что ничего не знает, чтобы не расстраивать папу… и Кирилла – брат до последнего не понимал, что отец уходит.

Когда отца не стало, мама не могла позволить себе долго горевать – у нее были Полина и Кирилл, и она старалась изо всех сил, чтобы дети не чувствовали себя обделенными любовью. И хотя боль утраты никуда не делась, со временем они снова стали смеяться. Полина закрыла глаза, представляя, что мамочка вновь рядом. Вот она склоняется над Полиной, гладит по щеке, и ее рука пахнет цветочным мылом, кухней и немного духами… На долю секунды Полине в самом деле почудилось прикосновение теплых пальцев. Она коснулась щеки, но ощутила лишь мокрый след от слезинки.

– Мамочка, почему ты не рядом… – прошептала она и горько заплакала, уткнувшись лицом в подушку.

Мало-помалу слезы сошли на нет, но легче не стало – к уже привычной боли примешалась новая, свежая и оттого едва ли не более острая. Она подумала о Вадиме. В отличие от нее, он никогда не знал родительской любви. Она не могла даже представить, каким было его детство рядом с Виолеттой и Виктором Викторовичем. И как же плохо было ему сейчас, после жестоких слов матери!

Не раздумывая ни минуты, Полина соскочила с постели, накинула халат и бросилась к двери, но по пути взглянула на себя в зеркало и ужаснулась: красные глаза, заплаканное лицо, растрепанные волосы. В таком виде нельзя было никому показываться. Полина умылась ледяной водой, причесалась и на цыпочках вышла из комнаты. Она понимала, что идти ночью в комнату парня не самая лучшая идея, но не могла оставить Вадима одного. Она уже подняла руку к его двери, но не успела постучать – из гостиной послышался шум и чьи-то голоса. Полина тихо прокралась к лестнице и укрылась за перилами, сквозь которые могла видеть гостиную, сама оставаясь незамеченной.