Мастер Сергий опять принялся за свой амулет, продолжил обрабатывать его напильничком. Секунд через десять тихо назвал цену. Которая звучала уже совершенно иначе.

— Принято, — кивнул я. — Спасибо за исключительно приятную беседу!

Вышел от мастера изрядно повеселевшим. Да, конечно, сдавать кости налево — незаконно. Плюс, без учёта, подарков от государыни-императрицы в конце года не дождёшься. Но что-то мне настойчиво подсказывает, что я у мастера Сергия далеко не первым и не последним таким клиентом буду.

Конечно, надо соблюдать осторожность и не палиться. Бесперебойно пашущая паровая машина — штука, которая в любом случае привлечёт внимание. Но то уже детали. Теперь только машину раздобыть — и можно начинать исполнять всякое. Позже. Пока мне надо заняться другими делами.

Я вернулся в усадьбу. Привычно окинул своё хозяйство зорким взглядом с балкона.

Трубы уже были разгружены, посреди двора стояла одинокая пустая подвода. Н-да, нехорошо получилось. Надо бы вернуть торговцу транспортное средство, вряд ли у него таких — ещё два ангара.

Чуть позже займусь, заодно и насчёт паровой машины тему пробью. А пока надо заняться другими делами. Я сел к столу, написал записку.

Спустился вниз и пошёл на конюшню.

Сокол с благородным именем Грамм встретил меня приветственным курлыканьем.

— Верно угадал, — кивнул я, — пора тебе крылья размять. — Привязал к его лапе записку. — Дуй в Оплот. Надеюсь, Егор там времени зря не терял.

Я был уверен, что не терял. Дисциплина в Ордене в последнее время вообще изрядно подтянулась. Охотники прониклись осознанием, что Владимир Давыдов — это не только организация увлекательных подвижных игр на свежем воздухе, но и возможность заработать. Что характерно — с минимальными рисками. До сих пор из рейдов, которые устраивал я, все возвращались живыми и даже относительно здоровыми. Редкий случай в охотничьей практике.

Сокол порхнул в окно. Выйдя из конюшни, в небе я его уже не увидел. Перемещалась эта птица с какой-то космической скоростью.

Захара я застал в его комнате, сидящим над справочником. Ишь ты. Даже этот за ум взялся.

— Идём! — скомандовал я.

Захар захлопнул справочник с таким удовольствием, что даже не спросил, куда. Немедленно подхватился:

— Идём! — пристроил за спину мешок и меч. Взял со стола шляпу.

— Ты переодеться не хочешь?

Я окинул взглядом камзол из синего бархата, который купил для маскировки. Захар и не подумал его снять.

— Не! Так красивше.

— Вот именно. А забрызгает всякой дрянью — от красоты ничего не останется.

Захар понурился.

— А мы опять на тварей, что ли?

— А ты думал — куда? На закрытый показ в Дом Кино? Переодевайся, я во дворе жду.

Во дворе я снова окинул взглядом подводу. Интересно, получится?.. Взобрался на неё. Захару, который вскоре показался на крыльце в своей обычной одежде, скомандовал:

— Залезай тоже.

Одной рукой ухватил за пояс Захара, другой взялся за край подводы. Знак Перемещения изобразил мысленно.

Получилось! Мы переместились к лавке торговца. Знак за это время не затоптали. Хотя, объективно, затаптывать было особо некому, тут всё-таки не пирожками торговали. Серьёзный, солидный товар под заказ. И покупатели такие же. Хотя одного всё же ухитрились напугать.

— Мать честная! — охнул дядька с окладистой бородой, выходящий из лавки.

Рядом с ним немедленно оказался выскочивший следом торговец.

— Не извольте беспокоиться! Это ко мне. Его сиятельство граф Давыдов.

— Давыдов? — дядька окинул меня взглядом.

Взгляд у него был наметанный. И решение дядька принял мгновенно — почтительно поклонился.

— Разрешите представиться, ваше сиятельство! Купец первой гильдии Сазонов Фрол Демидович. А вы — неужто тот самый граф-охотник, коий с его превосходительством генерал-губернатором дружбу водит?

Ну, как я и думал. Недержание информации — очевидно, недуг, охвативший всю губернию. Скоро со мной и тут, как в Поречье, каждая собака здороваться будет.

— Тот самый, — кивнул я. — Самее некуда… Забирай телегу, отец.

Мы с Захаром спрыгнули с подводы. Торговец счастливо закивал. С транспортом, очевидно, уже успел распрощаться.

— Здравы будьте, ваше сиятельство! Спасибо вам огромное от всего нашего сердца!

— И тебе не хворать. Ты мне вот что скажи. Знаешь, где паровую машину раздобыть можно?

— Паровую машину? — вмешался Сазонов. Дежурная почтительность во взгляде сменилась уважением. — А вы неужто приобрести хотите?

— А почему нет?

— Да как-то… — Сазонов развёл руками.

— Не графское это дело?

— Н-ну… Вы ж поймите правильно…

— Да понимаю, чего тут непонятного. Сословные предрассудки. А ты, что же — в машинах понимаешь?

— Как не понимать, — Сазонов огладил бороду. — На моей мануфактуре две работают. Парусину ткём, наилучшую во всей губернии. Триста аршин за год! Думаю вот ещё одну машину купить, уж больно хорошая штука.

— То есть, поставщик у тебя есть? Это хорошо. Рад знакомству, Фрол Демидович! — я пожал Сазонову руку. — Как определюсь с покупкой, приду к тебе за консультацией. Не прогонишь?

— Как можно, ваше сиятельство! Приходите за чем угодно, отыщем! Парусина вам, часом, не требуется?

— Пока нет. На данном этапе сухопутными войсками обхожусь. Но если соберусь строить флот, теперь знаю, к кому обращаться.

С Сазоновым и торговцем мы расстались, чрезвычайно довольные друг другом. К Обломову я и Захар пошли пешком.

Оказалось, что перемещать Захара и здоровенную подводу — совершенно не то же самое, что себя одного. Мне надо было восстановиться перед предстоящим мероприятием. Ну и в принципе пройтись не помешает.

Путь до особняка генерал-губернатора занял около получаса.

Когда я вошёл в гостиную, оказалось, что охотники уже начали собираться. К вечеру на диванчиках и в креслах их сидело семь: Егор, Земляна, Гравий, Прохор, Никодим, Яков и Фока. Севастьян и Акакий не появились. Зато присутствовали местные: Иван и Ерёма. Они немного косились на пореченцев, но, в целом, атмосфера была мирной.

Егор развёл руками, виновато посмотрел на меня — хотел привести больше народу.

Я хлопнул его по плечу:

— Ну, что поделаешь. Неисповедимы пути охотничьи. Там, в конце концов, не колдун и не леший, всего лишь мертвяки.

— Сколько? — спросила Земляна.

— Двадцать три штуки. Хотя нет, один убрался в отсроченную Костомолку. Стало быть, осталось двадцать два.

Прохор присвистнул:

— Некисло, однако.

— Хорошо, — сказал Гравий.

Все посмотрели на него.

— Почему?

— Костей больше.

Не, ну с этим, конечно, не поспоришь…

— Владимир! — подал вдруг голос Петро, один из телохранителей Обломова. — Дозволь нам с Гришей пойти!

Гриша горячо закивал.

— Парни, — сказал я, прикидывая, какой бы Знак кастануть, чтоб мозги им поправить.

Но Гравий меня опередил. Поднялся и встал перед Петром.

— Тебя Владимир сюда поставил?

— Нет…

— Почему его спрашиваешь?

— Дык, ведь…

— Даже если сама государыня императрица прикажет — ты с поста никуда не денешься, пока я не сниму. Глава Ордена придёт — будешь с ним драться, а с поста не уйдёшь. Ты — телохранитель. Врезать, или усвоил?

— Усвоил, — втянул голову в плечи Петро.

Гриша кивком подтвердил, что он тоже всё прекрасно понял. Гравий успокоился и сел.

А я вдруг подумал, что у нашего Ордена есть некий глава, которого я до сих пор в глаза не видел. Интересно, кто такой вообще, в каком ранге, где шатается…

Из особняка мы выходили толпой. Могли бы перенестись Знаком, но я решил лишний раз не тратить силы. За окном уже стемнело, и людей на улицах почти нет. По городу ещё утром распространили приказ Обломова: после наступления темноты не шарахаться в районе кладбищ.

Население, видимо, здраво рассудило, что от нефиг делать подобные приказы не издают, и на всякий случай не шарахалось вообще нигде. По крайней мере, мы, шагая к башне Веселухе, встретили всего двух человек, и те вряд ли сумели разглядеть нас в подробностях. С фокусировкой взгляда было не очень — один, чуть более трезвый, вёл из кабака другого. При виде нас поморгал. Решил, видимо, что в глазах уже не двоится, а десятерится.