Это не значит, что Хитори в душе была черствой. Например, когда ей попадался человек, с которым было неинтересно, но который не проявлял неуважения к ней или ее брату, девушка чувствовала вину, выражая неискреннюю заинтересованность в общении с ним.

С возрастом она стала все реже носить эту маску на лице, поскольку круг ее общения сузился из-за резкой неприязни в сторону Сэдэо. Когда даже те, с кем она общалась долгое время, стали испытывать неприязнь к ее брату, Хитори окончательно потеряла всякое желание скрывать свои истинные эмоции.

И хотя причина была такой, что Хитори даже не думала о том, чтобы искать в ней плюсы, но по итогу именно травля Сэдэо привела ее к сбросу маски. Она стала искренней не только с окружающими, но и с собой, так что в этом плане жизнь ее стала легче.

Сейчас же, после стольких лет без лицемерия, ей пришлось вновь надеть эту маску. Ясное дело, Хитори была этим недовольна. Более того, она даже чувствовала физическую истощенность, ведь сейчас даже нахождение рядом с людьми заставляло ее тело болеть, что уж говорить об общении с ними.

– Прости, что заставил тебя это сделать, – Сэдэо скрепил руки вместе и посмотрел в пол. – Проси о чем хочешь, если это поможет хоть чуть-чуть облегчить твое состояние.

Хитори повернула лицо в сторону брата, приоткрыв рот от неожиданности. Положив голову на плечо Сэдэо, девушка со спокойным лицом отвергла его предложение.

– …Не стоит. Это ради нашего общего будущего.

Прикрыв глаза, словно собираясь поспать, Хитори напоследок почесала брата по голове, отчего тот невольно ухмыльнулся.

– Да. Все ради будущего…

Наблюдая за двойняшками со стороны, Хира и Арктур неловко посмотрели друг на друга. Хоть они и сработали неидеально, но также внесли свой вклад в успех сегодняшней миссии. Дворецкий не собирался ругать Хиру за то, что та забыла копир и сломала питьевой фонтан, а кошко-девочка не стала дразнить Арктура за то, что тот упал на виду посторонних.

Все понимали, что задание завершилось. Сейчас требовалось сосредоточиться на новом испытании, ведь день только продолжался.

– О, вы наконец в сборе, – куратор Вайфу вышел из дверного проема и указал пальцем за спину. – Давайте быстрее, скоро ваша очередь.

***

Студентов по очереди вызывали за ширму, где сидели лекари. Девушки стояли в отдельном строю, как и юноши, чтобы никто не смог увидеть лишнего. И лишь единственное место, куда все подходили независимо от пола, был стол, где выявляли основной элемент.

К тому возрасту, когда маги поступали в академию, их организм уже достаточно сформировался, чтобы определить доминирующий магический ген. Самые частые элементы, встречающиеся в мире, – это вода и земля. Огонь и воздух шли где-то посередине, и настоящей удачей было, если маг получал элемент света. Это считалось престижным, поэтому его обладатели уважались не только в магическом сообществе, но и во всем остальном мире.

Вокруг нескольких студентов уже собралась большая толпа. Это были те, кому посчастливилось попасть в «священный» список. Независимо от того, разочаровались ли другие студенты своим элементом или нет, каждый хотел посмотреть на счастливчиков.

И лишь когда огласили имя обладателя самого редкого элемента, который и называть не было смысла, во всем актовом зале наступила гробовая тишина.

– Танака Сэдэо. Тем… темный элемент?! – доктор поднял взгляд на студента с русыми волосами, держащего окровавленную вату на левой руке.

Сэдэо не понял, почему мужчина так отреагировал. Он спокойно смотрел вперед, ощущая, как с каждой секундой количество взглядов, устремленных в его сторону, стремительно росло.

В зале все стояли с открытыми ртами. Никто и не думал перешептываться. А Сэдэо продолжал молча ждать, пока лекарь не отпустит его в коридор.

Парень и не подозревал, какое клеймо он только что получил.

Во время медосмотра все мои мысли были сконцентрированы на страницах личных дел студентов, что мне удалось запомнить. Я проверял каждый уголок своего сознания в поисках неточностей, но по итогу эти воспоминания оказались довольно точными.

До сих пор поражаюсь возможностям своего разума. Сложно представить, как бы нам удалось выполнить задание без фотографической памяти и при этом остаться незамеченными.

Вначале, когда я только приобрел новое тело, мне приходилось прикладывать к просмотру воспоминаний много усилий. Все мысли просто превращались в солянку из отдельных фрагментов, но сейчас это стало так же легко, как дышать.

В общем, было очень увлекательно. Я был так сильно сосредоточен на своей памяти, что проходил осмотр на полном автомате. Но это было легко, ведь вопросы, которые мне задавали, были из разряда тех, что я уже слышал. В основном спрашивали о том, болел ли я разного рода болезнями, есть ли аллергия на что-то, но больше всего вопросов было связано с магией.

О выученных заклинаниях меня спрашивать не стали, но зато пытались выяснить, когда я впервые использовал магию. Как оказалось, у местных детей это случается спонтанно. В момент эмоционального перепада достаточно выкрикнуть что-то не то, либо подумать о чем-то, и тогда активируется выброс маны. Обычно это не вызывает проблем, поскольку у молодых людей маны не так много, но случаются и неприятные ситуации. Парень передо мной вообще спалил дом, в котором жил.

На любой вопрос я либо называл первое, что пришло в голову, либо то, что мы заранее обговорили с сестрой и генералами. Конечно, я старался говорить только то, что не выделялось из общей массы, поэтому параллельно подслушивал чужие истории.

Думал, проблемы начнутся во время сдачи анализов, но и тут мне удалось проскочить. Заклинания по уменьшению концентрации маны работают и на физическое тело, уменьшая количество так называемых условных магических единиц в крови.

Еще я понял одну важную вещь. Во время забора крови я вспомнил, что несмотря на «мертвое» тело, большая часть органов которого не функционирует, я все еще продолжаю выделять тепло, а моя кровь продолжает циркулировать. Хотя главный источник перегона красной жидкости, то есть сердце, не бьется с момента переноса в новый мир, все эти процессы продолжаются и без него.

До того как я узнал об условных единицах, мне это казалось ненужным, но сейчас я переосмыслил данные процессы. Мое истинное тело, то бишь скелет, не нуждается в крови, потому как черпает силу напрямую из магических каналов, а вот «живому» телу требуется проводник. Живая оболочка не дает моим силам свободно перемещаться, но кровь каким-то образом становится этим самым проводником. Забирая ману из каналов, она высвобождает ее в момент активации заклинания и направляет ее в нужное место.

Например, если я захотел активировать сферический барьер, то мана будет выделяться из каждой поры на моей коже. В теле скелета это произошло бы почти без задержки, но тут нужно потратить некоторое время, что немного меня расстраивает.

У человеческого тела есть свои плюсы, но мой боевой потенциал в нем сильно проседает. Скорость использования заклинаний напрямую влияет на исход битвы, однако даже это не является главным недостатком.

Все эти размышления натолкнули меня на некоторые мысли. Для начала, почему мы с Хитори не можем использовать разные магические ветви? Я не могу использовать 80% прогрессивной, а сестра 80% традиционной, но при этом мы оба можем юзать заклинания из общей ветви, по типу заклинаний гильдии. Я бы мог предположить, что во время нашего пребывания во «тьме» в игре вышел патч, и наши с Хитори силы серьезно порезали, но тогда нечто подобное должно было случиться и с генералами, использующими одновременную прокачку.

Тело Хитори отличается от моего только расположением руки с отсутствующей плотью. Можно ли предположить, что если мы освободим от плоти другую руку, нам вернутся прежние силы? Это может прозвучать абсурдно, но ведь именно это мне сказало мое подсознание, когда я чуть не погиб в Сусте.