– Желаете? – невинно спросил Один, подавая сосуд Наталье и смахивая свободной ладонью мутную воду с лица.
– Еще как желаем! – недовольно буркнула девушка, принимая сосуд. Впрочем, она и сама залихватски, не заботясь о том, как выглядит со стороны, присосалась к сладковатому и крепкому вину.
Отпив приличное количество согревающей жидкости, предложила Волку, но тот отрицательно покачал головой. Девушка одним махом добила кувшин, выбросила его в лужу. Настроение у обоих – Наташи и Одина – заметно повысилось и боги теперь не казались столь уж отвратительными да и погода, чего греха таить, неплохая, и вообще жизнь – прекрасна и не лишена смысла и очарования. Пантера нежно улыбнулась своему другу, придвинулась к нему поближе, теснее прижалась, свесив голову ему на плечо. Еханна самодовольно зевнула, незлобно рыкнув, подползла к парочке, сложила лапы на ноги Харрола.
Лишь Дмитрий не принял участия в идиллической сцене, нахмурил брови: он переживал по поводу того, что вся снедь покоящаяся в коробе, и огниво безвозвратно пропали. Готовая еда сэкономила бы кучу времени, но теперь из-за этого проклятого дождя придется остаться голодными. К тому же разлившаяся и заполнившая низины вода почти наверняка распугала всю дичь, на которую можно было бы поохотиться. Хотя… почему ж всю? Может, не успел кто-то спрятаться и вода загнала каких-нибудь животных на островки суши, подобные тем, на котором они дожидаются утра. Так что вода может сыграть наруку, но в таком случае нужно втолковать это голубкам, на данный момент ни о чем не думающих, кроме как о друг друге.
– Друзья мои! – Дмитрий грациозно поднялся, развел руки в стороны как бы желая обнять всю Винэру; глаза насмешливо, в тон голосу, смотрели на друзей. – У меня родилась гениальная идея! (при этих словах Наташа с Одином повернули к нему головы, с подозрением взирая на него). Нам нужно пожрать, – заключил Волк уже не столь напыщенно, как начал.
– И что ты предлагаешь? – с нотками недовольства в голосе вопросила Пантера. – Короб-то с едой погиб.
– Я в курсе, – опуская руки, констатировал Дмитрий. – Именно поэтому предлагаю совместную охоту… Объясняю: я почти на сто процентов уверен, что какую-нибудь дичь поймать просто, ведь наверняка вода загнала не только нас на островок. Вы понимаете о чем я толкую или вино было слишком крепким для вас и ударило в голову?
Наташенька очаровательно улыбнулась ему, хитрюще прищурила лучистые голубые глаза, поднялась в стойку черной кошки, собравшейся на охоту, помогла подняться своему другу. Волк сознавал, что попал в самое яблочко: Готрель – новое неизведанное место и его нужно исследовать, подмять под себя, чтобы все хищники Змеиного леса поняли: появились новые хозяева, самые сильные, хитрые, умные и свирепые хищники.
Первые лучи солнца коснулись вершин деревьев, еще не проникая сквозь густые кроны, хотя туман и рассеивался довольно быстро.
Каменный островок торчал из воды, окружавшей его со всех сторон. На нем лежала, смирившись со своей судьбой, молодая глупая косуля, со страхом наблюдая за спадающим потоком. Уши стригли, поворачиваясь в сторону малейшего звука. За свою короткую жизнь она не успела научиться распознавать за привычными звуками шелеста листвы, ветра, травы, скрипа деревьев, беготни мелкой живности едва уловимых, крадущихся, осторожных, смертельно опасных, поэтому единственный вид страха, который сейчас испытывала глупая косуля – страх перед водой, застигнувшей ее врасплох в месте ночлега и загнавшей на скалистый уступчик. Поток легко шумел, фырчал, неся за собой мусор. Она не заметила опасности, подплывающей к ней с двух сторон.
Из-под воды, перед самым островком взметнулась мокрая черная тень, метя в косулю, но та резко вскочила и бросилась в противоположную сторону, однако и там ее поджидала смерть, появившаяся тем же способом, что и кошка – огромная серая крыса, кровожадно ощерив страшную пасть, опрокинула бедное животное набок, накрепко вцепившись острыми загнутыми когтями в плоть жертвы, дотянулась до ее шеи – пантера одним прыжком очутилась на косуле, прижала к холодному камню мощными лапами, сдерживая отчаянное сопротивление. Еханна резким движением перекусила сонную артерию. Кровь фонтанчиком вырвалась из раны, заливая морду грызуна.
Вскоре прибыли с самостоятельной охоты Волк и Харрол: Харрол держал в руках скудное одеяние подруги, призванное скрывать лишь те части тела, кои любят обнажать порнозвезды перед камерами (Наташа, прежде чем обернуться грозной хищницей, обнажилась полностью, дабы после охоты не щеголять по лесу нагой или черной кошкой) – просторные зеленые джинсовые обрезы и того же материала и цвета лиф, а волк – узорчатого удава, удушенного его же руками, чешуи его контрастно поблескивали красным, черным и белым цветами, в длину он достигал аж метров пяти.
В Гилее четверку часто застигала ночь без еды, воды и спичек, тем не менее они никогда не голодали, не умирали с жажды и не замерзали (впрочем, в Гилее и зимой всегда значительно теплее, чем за ее пределами), потому как даже без превращений, в кромешной тьме, умели добывать себе пропитание и огонь, защищаться от любых хищников, и Готрель в этом плане ничем не отличался от земного леса. Им часто приходилось есть сырое мясо, кое не влияло на состояние здоровья оборотней и их принципиальные нормы. Еханне и вовсе не полагалось брезговать в виду своей природы – разве может крыса вообще чем-либо съестным пренебрегать?
Если бы сейчас иномирцев увидели цивилизованные дейчане, их тут же вывернуло наизнанку, потому что действо, происходящее на скалистом выросте посреди Змеиного леса, являлось не для тонких и чувствительных натур. Трое подростков – двое парней и одна девушка, – которым от силы можно дать тринадцать-четырнадцать весен от роду, и гигантская серая крыса с аппетитом поедали сырое мясо и внутренности косули и змеи. Люди рвали сильными гибкими пальцами плоть, а затем отправляли куски мяса в рот, тщательно пережевывая их, крыса же просто глотала. Кровь жертв темнела и запекалась на них самих, на камнях, лицах и руках чужаков, больше всего сейчас похожих по выражению лиц на кровожадных лапаротомов и любой воин, уважающий себя, завидя такую жуткую картину, непременно попытался бы их убить. Но на их счастье они редко посещают Готрель, предпочитая без крайней нужды туда не соваться по известным причинам.
… Путники чувствовали себя великолепно среди зарослей Змеиного леса под ласковыми лучами солнца. Желудки полны, вода почти отступила, лишь местами текли еще ручьи да стояли лужи на каменных блоках древнего торгового тракта, однако и они не вечны, тела, волосы и одежда просохли. Казалось, они всего лишь прогуливались беззаботно по лесу, который не кишит смертоносными змеями, пауками и скорпионами, а также хищниками вроде волков, тигров, пантер, готрельских драконов. Словно и не знали они о существовании Бэрайи-мага и проклятом войске да и вовсе их не было на Винэру.
Такое легкое настроение длилось довольно долго, до полудня, пока желудок не свело от жуткого голода, недовольным ворчанием напоминающим о себе снизу живота. Пожалуй, только Еханна по-прежнему чувствовала себя превосходно, передвигаясь вприпрыжку далеко впереди, порой скрываясь за поворотом – она-то на ходу пожирала все, что шевелилось: от мелких насекомых до ящерок, змей и прочих животных, включая глупых птах.
Наташа неожиданно для всех резко замедлила шаг, подошла к старой липе и резко взобралась по жестким сучьям и коре почти на самую макушку, скрывшись в кроне дерева. Друзья вначале недоуменно наблюдали за подругой и поняли ее действия лишь тогда, когда черная пантера осторожно, цепляясь когтями за шершавую кору и ветви, задом спустилась на землю, села перед ними, выжидательно уставившись. Волк молча начал превращение, а Один смущенно произнес:
– Ну я, конечно, так изящно спуститься не смогу, но все же постараюсь, – и Харрол проделал ту же операцию, что пару минут назад Наташа. Вот только никакие сучья и кора не могли задержать свободного падения тяжеловесного чрэсха.
