Человек увидел глаза зверя. Что скрыто там, в глубине, за пеленой злобы: боль, которую причиняла рана или боль ощущать себя добычей? Непреодолимый страх, – вот что управляло всеми чувствами и движениями, и не было ни одной клеточки вне подчинения. Медведь медлил, переминаясь с лапы на лапу. Он, то задирал морду с раскрытой пастью в верх, жадно глотая воздух, то опускал ее, фыркая и разбрызгивая слюну. Почти физически передавалась внутренняя борьба. Отступить и бежать. Бежать, сколько хватит сил, бежать ломая ветки и кусты, или… Или, пришло время выбраться из детских страхов, выбраться из тех кустов и как мама, отправиться на охоту. Свою последнюю охоту! Необходимо выпустить на волю истинного зверя, ведь перед ним всего лишь человек. Не позволять больше ни страху, ни ране управлять им. Пусть только ярость, дикая ярость, необузданная ярость ведет его.

Вдалеке послышался лай собаки. Зверь поднял морду втягивая прохладный воздух тайги с детства знакомыми запахами. Настал момент, когда нельзя медлить; прыжок за прыжком он сокращал расстояние до вороненого ствола, в котором лежала смерть. Все показалось таким естественным, словно кто-то свыше спланировал заранее безысходность ситуации. Это должно произойти, как все приходящее и уходящее. Щелкнул затвор и грянул выстрел, эхо подхватило его и, разорвав на части, разнесло во все уголки леса. Тихо, если не брать в расчет все тот же далекий и приглушенный лай.

Человек опустил карабин и, немного помедлив, направился к телу зверя. Все произошло так быстро, и в этот короткий промежуток времени он стал таким, как Тот который забирает жизни. Страх толкнул его на этот шаг, и он взял жизнь за жизнь. Можно ли это считать оправданием? Он не знал. Но нужно сделать еще один ход: подойти и прервать муку животного.

Каждый шаг биением сердца неестественно гулко давит в виски, будто капли, оборвавшиеся с потолка в холодном и сыром подземелье. Искрящиеся мокрые ветви – это пляшущие бесформенные тени, рожденные факелами, языки пламени задают им ритм, перерождаясь в некую музыку, звучащую со всех сторон, с каждым тактом усиливаясь и, достигнув апогея, все оборвалось. Не стало ничего: ни звуков, ни красок, лишь мертвая пустота. Вот она, грань между реальным восприятием вещей и чувством понимания неизвестного.

Он остановился в двух шагах от поверженного животного. Палец лежал на изгибе спускового крючка, ощущая обжигающий холод железа, оставалось только нажать и уйти. Мешало предчувствие чего-то ужасного, быстро надвигающегося и неотвратимого. Это что-то черным шаром катилось из глубины разума, разрастаясь по мере приближения. Вспыхнули глаза зверя. Не может быть! Может, это он зверь, он лежит на земле, и его тело вздрагивает в мучительных судорогах, а пасть жадно хватает воздух, не в силах насытится им. Вот блуждающий взгляд останавливается, когда видит себя, стоящего с ружьем. Да, да, это он, но другой, имя которому убийца. Медведь поднимается словно огромная меховая гора и, рыча, наносит свой последний удар мощными острыми когтями.

Течет время бесконечной рекой, таким же далеким остается небо, идет дождь, а он слышит тихую песню мамы….

Глухие удары тревожили слух и пробуждали его. Клубы дыма, едкого, раздражающего слизистую носа, витали вокруг. Он посмотрел на огонь и постарался услышать треск горящих веток. Тщетно: все звуки заглушали удары бубна, и еще эта песня мягким однотонным голосом. И все-таки это песня, потому что присутствовал едва уловимый связующий ритм. Только сейчас он увидел в углу силуэт, частично скрытый темнотой. Отчетливо выделялись только седые растрепанные волосы да половина лица, довольно старого и морщинистого. Что же случилось? Кто та старуха в углу? В один миг смолк бубен.

– Меня называют Янга, – донеслось из темноты. Затем последовала пауза, давшая возможность наполнить помещение тишиной. – Тебя три дня назад принесли охотники.

Неожиданно для себя он открыл истину: три дня он был уязвим. Необходимо успокоиться. Он постарался представить, как ветер обдувал ствол кедра, а корни чувствуют холод земли. Нет, не помогает. Страх летит камнем в его голову. Нужно бежать. Бежать в секретное место.

Старуха продолжала говорить, но речь потеряла всякий смысл, лишь беспорядочные звуки. Он осмотрел все вокруг, никого. Взгляд остановился на столе, а на нем лежал, сверкая в языках огня, нож. А что там в углу? Там что-то шевелиться. Человек задрожал всем телом, там точно кто-то живой, скрещенные на груди руки и сейчас он увидит улыбку. Это Тот Кто Всегда Находит!

Тишина. Почему же так пугает тишина, ведь когда-то только она доставляла наслажденье и, он упоенный тишиной, жил в ожидании. В ожидании дождя. Необходимо бежать. Шатаясь, человек встал схватил карабин и свою куртку. Еще раз посмотрел на печальные глаза старухи к которой шел Тот. Она знала, чем это закончиться, знал и он, потому, не дожидаясь исхода бросился бежать.

Здесь заканчивалась тропа, это то самое место, где стоит, огромный кедр, противостоя ветру твердым телом, зацепившись за землю извивающимися корнями и воздев к небу множество рук. Только здесь можно расслабиться, трогая шероховатое тело дерева. Затем он сел и зажмурился. Сквозь закрытые глаза просочились слезы и, пробивая путь, покатились по щекам.

– Ты плачешь? – он вздрогнул и обернулся. Прямо перед ним стояла женщина, ее хрупкое тело скрывало широкое кроваво-красное платье. Черные волосы бурной рекой стекали на плечи, а венец всему – неестественно белое лицо.

– Кто ты? Почему я не слышал, как ты подошла?

Она взглянула на него, и он ужаснулся. Как пусты были ее глаза.

– Я твой друг. И я смогу помочь тебе. Ты сам меня позвал.

– Я тебя не звал. У меня нет друзей. Да, и твоя помощь не нужна.

– Ты уверен? Считаешь, что в безопасности? Думаешь Тот не найдет, это место?

– Откуда ты знаешь про него, про этого монстра? Мне никто никогда не верил! А ты…

– А я верю. Говорю же, я друг и я пришла чтобы помочь.

– Как? – Спросил человек. А женщина, медленно подняв руку, пальцем показала на сердце.

Он потрогал себя у груди и почувствовал холодок.

– Да, да, – подошла спасительница поближе, – ты всегда знал, что этот миг настанет.

– Я не смогу. Не хватит духу.

– А я для чего? Говорю же, я пришла, чтобы помочь. Всего лишь дай мне руку. – Человек протянул ее и только сейчас увидел, что его ладонь в крови. Он быстро раскрыл другую – кровь!

– Ты знаешь чья это кровь? – Спросил он женщину в красном. – Пожалуйста, ты знаешь чья это кровь? – Но та только улыбалась и молчала. Человек опустил голову.

– Посмотри мне в глаза, – попросила женщина и человек послушно выполнил просьбу. – Уверена, ты сам знаешь ответ. Ну же, чья это кровь?

– Той старухи, – задрожал человек, – но этого не может быть!

– Не может? Тогда подумай, почему Тот всегда тебя находит? Он внутри. И только ты можешь его остановить. – Человек погладил себя у сердца и ощутив холодок, стал шарить рукой в кармане. Наконец вынул патрон. Затем какое-то время рассматривал его, вертя из стороны в сторону. Наконец схватив карабин, зарядил его.

– Что-то не так? – Спросила женщина, встретив озабоченный взгляд. Человек глубоко вздохнул и кивнул.

– Да, скоро будет дождь. Может? – Умоляюще посмотрел он на свою спасительницу, а та отрицательно покачала головой.

– Если дождёшься дождя, не сможешь завершить начатое. И Тот победит. Он всегда приходит. Дождь отсрочит время встречи, но ты же знаешь, он тебя найдет. А я помогу завершить дело. Я именно для этого здесь. Всего лишь дай мне руку.