Днем он пытался завоевать их уважение, а по вечерам иногда даже стремился завести друзей. Мужчины часто ходили по ночам в свои апартаменты, чтобы выпить пива и поиграть в кости. Фаллион играл с ними дважды, изучая азартные игры, но узнавая гораздо больше. В их компании он начал знакомиться с сотней островов и атоллов в океане Кэрролла, изучая не только их названия, но и истории их народов. Вскоре он говорил на пиджине достаточно, чтобы поговорить с любым моряком в радиусе тысячи миль.

Миррима ограничила его посещения, сказав Фаллиону: Я не позволю тебе изучать грязные привычки моряков.

Тем не менее, Фаллион заслужил некоторое доверие. Он выполнял поручения капитана, приносил сообщения, и люди разговаривали с ним с уважением. Других беженцев в лицо часто называли грузом, а за спиной – балластом. Но его товарищи по кораблю больше не считали Фаллиона просто балластом, как другие беженцы. Он стал командой.

Некоторым мужчинам он никогда бы не понравился, Фэллион был уверен. Рулевой Эндо был одним из них. Фаллион часто околачивался на баке, где Эндо ночью управлял кораблем. Морская обезьяна по имени Унканунк принадлежала ему. Большую часть дня белую обезьяну можно было найти лежащей возле бака и загорающей на палубе, складки ее брюшного жира свисали над бедрами. Часто он прыгал в воду и днем ​​цеплялся за веревочную лестницу, вглядываясь в воду в надежде поймать рыбу. Однажды огромная обезьяна даже поймала за хвост маленькую акулу.

Фаллион начал гладить морскую обезьяну, но когда однажды днем ​​Эндо поймал ее, маленький человечек-альбинос сказал: Руки прочь. Ты мне не нравишься. Никогда не буду.

Однажды ночью они остановились, чтобы набраться воды и свежих припасов на острове под названием Преносса, месте, где свежие запасы включали манго, драконьи глаза, плоды хлебного дерева и дюжину других продуктов, которые Фаллион никогда раньше не пробовал.

Той ночью Сталкер расположился в местной гостинице, непристойном месте по любым меркам, где столы были чище, а женщины грязнее большинства. Его место. Место его работы два раза в год, когда он посещал остров. Он обменивал часть своих товаров с местными жителями, обменивал на свежие припасы, а затем откинулся на спинку стула, чтобы приятно напиться.

Фаллион сидел рядом с ним, изучая, как работает торговля, выясняя, в чем заключаются здесь справедливые цены на товары. Металл был дорогим, еда – дешевой.

Фаллион наслаждался присутствием капитана. Сталкер хорошо относился к Фаллиону, и он казался справедливым человеком, несмотря на его резкие разговоры. Фаллиону он нравился. Иногда он задавался вопросом, каково было бы, если бы Сталкер был его отцом.

Затем Блайт и Эндо ворвались в двери. Фаллиону не нравился ни один из них. Оба мужчины были холодными и жесткими. Они пододвинули стулья. Эндо посмотрел на Фаллиона и сказал: Заблудись, малыш.

Фэллион посмотрел на Сталкера, чтобы убедиться, действительно ли ему нужно уйти, и Сталкер кивнул. — Дай нам минутку?

Фэллион вышел под светом звезд. Свежий ветерок дул в пальмах, и Фаллион некоторое время гулял по тропическим пляжам, где крабы-призраки и скорпионы боролись за остатки пищи, выброшенные на пляж. После нескольких недель в море мне было странно снова идти по суше. Он продолжал ждать, пока мир перевернется.

Это как раз собиралось сделать.

Внутри гостиницы Блайт сообщил Сталкеру новости: Мы потеряли время в этом шквале. — До меня доходили слухи. Черный корабль был здесь два дня назад. Это один из Шадоата. Остальные новости Блайт умолчал, ожидая реакции.

Итак, подумал Сталкер, это был один из кораблей Лорда Пиратов. Это не могло быть хорошо. Но Сталкер находился под защитой Шадоата. Он платил тридцать процентов своего дохода за проезд по морю. — Есть идеи, чего она добивается?

— Пара принцев, — сказал Блайт, сверкая глазами. Не знаю, как, но они выследили их до нас.

Возможно, они только подозревают, надеялся Сталкер. Могли ли они действительно быть уверены?

Шадоат готов увеличить награду. Пятьсот золотых орлов для мальчиков.

Пятьсот — хорошее предложение, учитывая, с кем они имеют дело. Но если она предложит пятьсот, то они, вероятно, будут для нее стоить в десять раз больше. Шадоат была женщиной непревзойденной жестокости. Она правила морем железной рукой.

Но теперь, когда дело дошло до этого, мысль о продаже ей мальчиков терзала Сталкера. Возможно, он продал бы его кому-нибудь другому, но не Шадоату – не после того, что случилось с его собственными детьми шесть лет назад, когда рука Шадоата впервые начала тянуться через моря.

В то время он был вдали от дома, на торговой вечеринке, когда его детей забрали. Сначала он подумал, что это похитители, удерживающие их с целью выкупа. Это была обычная практика среди пиратов.

Действительно, сам Сталкер два года пробыл заложником на пиратском корабле. Оглядываясь назад, я понимаю, что это было грандиозное приключение.

Но дети Сталкера оказались в большей опасности, чем он когда-либо. В доказательство этого вместе с первой запиской о выкупе он получил высушенную в мешке с солью ногу.

Шадоат пытал своих детей, пока Сталкер не согласился платить за защиту до конца своей жизни. Вот куда пошла его тридцатипроцентная доля. Но это не пошло на выкуп его детей и их освобождение.

Нет, мучители зашли слишком далеко. Его дочь потеряла ногу и разум. У его младшего сына была сломана шея, и он не мог даже ползать. Сталкеру пришлось заплатить не за освобождение младших сына и дочери, а за их милосердную казнь.

В противном случае Шадоат продолжал бы мучить их долгие годы без конца.

Вот с какой женщиной он имел дело.

Сталкер сам был внуком пирата и провел свои ранние годы на борту пиратских кораблей. Но он никогда не видел жестокости, равной жестокости Шадоата.

Сталкер ненавидел эту женщину.

И так, что ты думаешь? — спросил Блайт. — Ты готов продать им, мальчики?

Сталкер выдавил улыбку. Я не продаюсь Шадоату. Другие лорды заплатят больше. Их собственный народ в десять раз превзойдет цену Шадоата.

Блайт и Эндо переглянулись.

— Ты ведь не снисходителен к мальчику, не так ли? – потребовал Эндо. — Это неразумно, совсем неразумно.

Угроза, скрывавшаяся за этими словами, была ощутимой. Если Сталкер не продастся, Эндо будет действовать за его спиной.

Я должен убить их сейчас, — подумал Сталкер. Мне следует вытащить нож и выпотрошить их там, где они сидят.

Но он никогда не убивал человека только за то, что он думал о том, чтобы предать его, и хотя гнев застрял у него в горле, его рука не потянулась к кинжалу.

— Потерпите, ребята, — заверил их Сталкер. Это не игра, которая длится один день или неделю. Мы можем спрятать ребят в Ландесфалене, красиво и безопасно, и вывезти их в любое время. Цена будет только расти с течением времени.