Последним среди вернувшихся героев шел эмир Далхарристана, смиренно опустив голову. Алан увидел, что возвращалось так мало войск, что это нельзя было праздновать как победу.

Они убили десять тысяч змей! - крикнул кто-то. Они погибли на мосту Кантулар.

Мадок подошел к главным воротам и прошел мимо Алуна. — Милорд, — попросил Алан, — можно мне воспользоваться минуткой?

Мэдок впился взглядом. Это важно?

У меня есть новости, которые тебе следует услышать, — предложил Алан, — прежде чем ты увидишься с королем.

Мадок на мгновение задумался, как будто ничто из того, что мог сказать Алан, не могло быть более важным, чем его собственный отчет королю. Затем он схватил Алана за рукав и повел его из холла в первую гостиную, до которой они дошли. Это была величественная комната для какого-то купца, который не хотел далеко ехать, чтобы попасть в город. Он был просторным и элегантно обставленным. Теперь оно было пусто, ценности были поспешно вывезены, торговец сбежал в более высокие и, по-видимому, более безопасные помещения.

Что такого важного? – потребовал Мадок, закрывая дверь.

Верховный король Урстон пытался обменять принцессу Кан-хазур на своего сына, но вирмлинги обманули его. Они забрали принцессу и ничего не дали взамен.

Король был дураком, — сказал Мадок. — И все же одно можно утешать — принцесса неделю не доживет.

Что ты имеешь в виду?

Мадок улыбнулся. Мои люди уже много лет отравляют ее еду стружками корня красного зверобоя. Это не причинит ей вреда, пока она не перестанет это есть.

Алан задумался. Он не был уверен, что его люди смогут пережить эту ночь. Но если бы они это сделали, что произошло бы, когда император Зул-Торак обнаружил этот акт предательства?

Он выследит нас до последней женщины и ребенка, — подумал Алан. Из-за глупости Урстона и предательства Мэдока мы обречены.

Что сказал Дэйлан? Разве он не сказал, что разница между вирмлингами и человечеством составляет всего лишь волосок? В тот момент Мадок казался немногим лучше Зул-Торака.

Столько зла в мире исходит от бедных лидеров, — подумал Алан. Почему мне выпала судьба оказаться между этими двумя?

Мы страдаем от них, понял он. Мы, люди, терпим их. Мы прощаем их глупость и ограниченность. Мы следуем за ними в сражения, которых быть не должно. Мы принимаем их лесть и мелкие взятки, тогда как лучше было бы сметать их, как мух с обеденного стола.

— Итак, — сказал Мадок. Что люди думают об этом разгроме?

Алан старался думать быстро. Он не был уверен, что хочет больше поддерживать военачальника Мадока. Но у Алана была привычка говорить правду, и она легче всего сходила ему с губ. Многие обвиняют его в этом нападении, говоря, что он продал свое королевство ради мечты. Есть те, кто считает, что его следует отстранить от трона!

Слова предательства сорвались с его языка, но сердце его не было в этом. Ему почти казалось, что он стоит вне себя и слушает, как говорит кто-то другой.

— Кто-нибудь из его воинов это говорит? — спросил Мадок.

— Некоторые, — признал Алан. Тем не менее, у короля есть сильные сторонники, и есть те, кто его любит. Было бы глупо открыто выступать против него.

Есть нечто большее, — сказал Алан. Король оказал благосклонность Фаллиону Ордену, волшебнику, объединившему наши два мира. Он планирует сделать это снова, объединив множество миров в один. Если он это сделает, многие люди, такие как я, у которых не было теневого я в другом мире, просто умрут.

Мадок, казалось, долго обдумывал это.

Нашего юного волшебника тоже необходимо остановить, — сказал Мадок. Мадок выглядел задумчивым. Алан видел, как в его голове кружились планы убийства. Он с надеждой посмотрел на Алана, как будто задаваясь вопросом, можно ли доверить Алуну сделать волшебника, но затем передумал. Он улыбнулся Алану обнадеживающей улыбкой, улыбкой убийцы, который намеревался заняться своим делом.

Ты хорошо справился, мой друг. Когда придет мое царство, ты займешь высокое место среди моих советников.

При внезапном звуке труб Мадок развернулся и вышел из комнаты.

Алан был уверен, что не хочет видеть царствование Мадока. Людям нужен был кто-то более мудрый и сострадательный. Но Алан мог бы использовать этого человека. Он мог бы сделать Мэдока инструментом и использовать его, чтобы избавиться от Фаллиона Ордена.

Но в данный момент Алана беспокоил не Фаллион. Это был даже не военачальник Мадок или король Урстоун. Нет, существовала гораздо более серьезная опасность. Снаружи далекие крики и грохот оружия о щиты возвестили о наступлении орды змей.

БИТВА ЗА ВНЕШНЮЮ СТЕНУ

Жизнь воина зависит от его способности читать врага, знать, что он сделает, еще до того, как он попытается это сделать.

— сэр Боренсон

Фаллион подозревал, что до рассвета оставалось всего два часа, когда они с Джазом улетели обратно в Каэр Люциаре. Воздух был холодным и тяжелым, как в предрассветные часы.

Фаллион изучал оборону замка с воздуха.

Люсаре поднималась на гору по ступенькам, дома строились на террасах, граничащих с извилистой дорогой. Две стены защищали город: нижняя стена, окружавшая рынок, и верхняя стена, защищавшая лабиринты. Обе стены имели рвы, наполненные водой, которая стекала с вершин горы.

Нижние стены были хорошо защищены. Выглядело так, будто явились все трудоспособные мужчины и женщины в городе.

Фаллион заметил Рианну над верхней стеной, стоящую на широкой террасе и оглядывающуюся по сторонам, словно не зная, что делать.

Фэллион спикировал и приземлился рядом с ней, но обнаружил, что приземлился так быстро, что споткнулся и упал головой вниз.

Джаз разразился смехом и приземлился рядом с ним, сумев вести себя лишь чуть менее неуклюже.

Рианна изучала крылья, пытаясь скрыть приступ ревности. Затем повернулся и посмотрел вниз, на холмы. Вирмлинги пробирались сквозь деревья, стуча оружием и напевая.

Ты видел Коготь? – спросил Фаллион.

Рианна покачала головой: нет. Ее не было всю ночь. Я думаю, она может быть внизу, на нижней стене. Где ты хочешь драться?

Чем ближе мы подходим, тем лучше вид, — сказал Фаллион. Но с незнакомым врагом это может быть опасно.

Ты всю жизнь тренировался с оружием, — сказала Рианна. Сомневаюсь, что у них есть какие-то трюки, которым они могут тебя научить.

— Да, — поддразнил Джаз. Он тренировался всю свою короткую жизнь.

Фэллион нервничал. Он чувствовал наэлектризованное возбуждение в воздухе перед боем. Да, он тренировался всю свою жизнь, но не для того, чтобы сражаться с гигантами, которые весили его на триста фунтов. — Хорошо, я бы хотел место в первом ряду, если ты не против.