Он крикнул своим людям, сказав им, чтобы они были готовы принять удар тарана. Река почти намеренно развернула его корабль, подставив борт навстречу приближающемуся месту. С поразительной скоростью темный корабль двинулся вперед, его таран пронзил цель, словно гигантское копье, вонзаясь во внутренности корабля Хаммавара. Древесина треснула, и палуба рухнула. Люди Хелворса едва могли удержаться, их чуть не выбросило за борт, когда вражеское судно проломило их корабль.

Хельвор поднял меч, крича от негодования и ярости, и сразу же оказался перед дюжиной воинов. На них были тонкие металлические доспехи, черные, как ночь, их шлемы были надвинуты на лица так, что были видны только глаза, хотя это были глаза зверей, диких и голодных. Они не издавали ни звука, шагая вперед со скоростью насекомых, рубя Хельвора, их изогнутые лезвия со свистом почти разрезали его на части, где он стоял. Позади них были другие более крупные существа, огромные, раздутые существа с огромными головами и удлиненными клыками. У них не было оружия, но руки у них были длинные и массивные, с когтями вместо пальцев, и казалось, что они слепо рвали воздух перед собой. Хельвор знал их такими, какими они были: ненавистными Ферр-Болганами, порождениями Анахайзера. Но хаммаварам были неизвестны дьяволы в черных доспехах. Корабль был полон их, а за ними всеми стояла закутанная в плащ фигура, молчаливая, с капюшоном, пастух, гонявший их так же безжалостно, как таранят корабли.

У Хельвора больше не было времени воспринимать происходящее. Удар по голове отбросил его на наклонившуюся палубу. Его ноги выскользнули из-под него, и он упал. Он лишь наполовину осознавал, что мир ускользает от него, а затем упал в израненное брюхо своего корабля. На палубе воины в черных кольчугах легко рубили остальных матросов. Один прыгнул в реку, но через несколько минут начал кричать, когда что-то под водой схватило его и разорвало на части.

Не успели лодки Ранновича уйти далеко вверх по притоку Феллуотера, как он понял, что река повернет вспять и приведет к холмам над ущельем. — Подальше от леса, — сказал он Сизиферу. — Хотя, если мы поднимемся на холмы, мы сможем просканировать то, что находится под нами.

— Да, я думаю, нам следует попытаться посмотреть, как находится эта земля. Если мы войдем в лес без ясного представления, мы можем заблудиться почти сразу», — согласилась она. Она снова сочла своим безумием привести их сюда. Одно дело было последовать за Корбиллианом и остальными в земли востока, но они обладали силой, численной мощью. Эта земля ощетинилась иным видом террора.

Поздно вечером им пришлось высадить лодки на берег, так как впереди был водопад. Лес не поредел, деревья толпились вместе и собирали тени, как будто они были драгоценными. Но правый берег был менее густонаселен, деревья были немного реже, и люди могли видеть сквозь них и вверх по склонам лесной массив, окаймляющий подножье холмов. Раннович предложил идти вверх, удаляясь от реки. Они нашли место для лодок, срубив ветки, чтобы прикрыть их, а когда закончили, Сизифер удивился тому, насколько хорошо они их замаскировали. Она сомневалась, что лес удастся обмануть, хотя у нее все еще не было возможности оценить его возможности. Она знала, что в нем есть жизнь, вероятно, наблюдая глазами, но не могла ничего выделить.

Группа начала путешествие сквозь деревья. Здесь они были тоньше, не особенно высокими, как будто эта часть леса была обособленной, частью, не связанной с основным лесом за рекой, настоящими Подводными путями. Мужчины были веселы, некоторые из них говорили вслух, что если это и был страшный лес из легенд, то все было не так уж и плохо. Но Сизифер ничего не сказал. Был вечер, когда они поднялись высоко по нижним склонам холмов, приближаясь к краю деревьев, и Раннович предложил разбить лагерь на пределе возможностей, а не на открытых склонах. Это было сделано, хотя Раннович не допустил пожара. Мужчины ворчали, поедая сушеную рыбу и фрукты, но знали, что в указаниях их лидеров был здравый смысл.

Тьма распространялась быстро. Сисифер и Раннович вышли за пределы лагеря, некоторое время изучая каменистую местность. Казалось, оно мало чем отличается от склонов Маладора на Медальоне или земель над лесами короля Стрэнгарта на востоке.

— Это вам о чем-нибудь говорит? — мягко сказал Раннович, зная, что у нее есть силы, превосходящие силы обычного мужчины. Здесь, наедине с ней, он чувствовал, как эти силы волнуют его, желая нарушить свою клятву, данную самому себе, и высказать ей свои мысли. Но он этого не сделал.

Она кивнула вершинам, которые поднялись вверх, пронзая небо, теперь наполненное звездами. — Мои силы — странная вещь, Раннович. Они приливы и отливы, как приливы. Я мог бы лучше их контролировать, если бы не боялся их. Бывают моменты, когда я что-то чувствую, но мне приходится отстраняться от этого. В других случаях я хочу использовать силу как меч. Честно говоря, добавила она, обращаясь к нему с улыбкой, которая, по иронии судьбы, поразила его, как удар клинка, - я была бы счастливее, если бы была свободна от них. Когда-то я думал, что их с меня очистили.

Если бы она была любой другой женщиной, он бы притянул ее к себе и утешил. Но он говорил так тепло, как только мог. Я уверен, что мы будем рады любой силе, которой вы обладаете на этой земле.

Она снова кивнула в сторону высоких вершин. — Посмотри туда. Что-то наблюдает за нами, как и обещал Киррикри. У холмов есть глаза. Не только для нас, а для всего. Глубоководные поставили вокруг себя своих стражей.

‘Это то место, куда мы пойдем?

‘Утром. Она кивнула. — Я думаю… Но ее голова резко повернулась, как будто лес внизу был полон воя.

Меч Ранновика прыгнул ей на защиту, и он тут же накрыл ее. ‘Что это такое? — прошипел он, хотя ничего не слышал и не видел.

Сизифер похолодел. Ее волосы плотно прилегали к голове, когда она смотрела на неподвижные деревья. — Мы должны подняться выше, — сказала она сквозь зубы.

— Мужчины в опасности!

‘Нет. Их лагерю ничего не угрожает. Но дальше… Она больше ничего не сказала, схватив Ранновика за руку. С удивительной ловкостью она поднялась по склону, пробираясь сквозь валуны и осыпи, Ранновичу было трудно не отставать от нее. Через некоторое время она подошла к огромному обнажению и обошла его, забравшись на него, как на балкон. Раннович пошел за ней, наблюдая за каждым камнем, как будто он мог превратиться в нападавшего.

Оказавшись на обнажении скалы, он ахнул. Вид, несмотря на наступающую ночь, был ошеломляющим. Прямо под ними был лес, через который они пришли. Но за ним бесконечным темным пятном возвышались Подземные переходы. Справа скалы отпадали в другое небольшое ущелье, из которого выходил приток Феллуотер. За пределами Глубинных переходов было невозможно увидеть многое, только различную степень темноты, но Раннович почувствовал там что-то потрясающее, что-то такой величины, что ему пришлось отвести от этого глаза.

Сиссифер смотрела на него с ужасным выражением лица. — Мы должны вернуться! — яростно прошептала она, словно боясь, что ее слова разнесутся по слушающей земле.

‘Что ты слышал?

Есть определенные вещи, которые затрагивают мои силы, как если бы они были обнаженными нервами», — сказала она. — Феллуотер находится в той стороне. Она указала. И зло собирается. Я слышу имя, ангардная порода. А есть Ферр-Болган.