— О! Принцесса знает толк в извращениях! – пошутил Зенон.

— Эх! Может, принцесса знала бы, как дальше общаться с Джил Мба, но я не знаю.

— Так, мы вроде решили просто сообщить ей, что мы догадались.

— Просто? – переспросила Ликэ, — Это в смысле послать ей месседж: «вот что, Джил, мы догадались, что ты джамбль», так что ли?

— Ну…. Начало хорошее, но выводов не хватает.

— Выводов? Это в смысле: «ты, жопа, могла бы сразу сказать», так что ли?

— Нормально! — Зенон кивнул, — Только я бы убрал жопу из текста.

— ОК, — заключила она, уселась за стол, подвинула к себе терминал, напечатала строчку, ткнула значок «отправить» и выразительно потерла ладони. Теперь оставалось ждать.

…

Ответ Джил появился на мониторе чуть раньше расчетного времени (исходя из момента отправки месседжа). Это была радостная мультяшная антропоморфная лягушка, и на ее белом брюшке красовалась ярко-оранжевая надпись: «Чудесно! Вы догадались!».

— Мы ошиблись в расчете интервала? — спросила Ликэ, вопросительно глянув на Зенона. Парадокс: ее удивил не ответ, а слишком быстрое появление такового.

— Мы не ошиблись, — он энергично покрутил головой, — просто отсчитывать надо было с другого момента. Не с отправки нашего месседжа, а с моего упоминания о джамбле.

— Э-э… Так, значит, Джил все время подслушивает нас?

— Да. И подглядывает тоже. Вообще, странно было бы с ее стороны игнорировать поток данных, постоянно транслируемых с точек аудио-видеонаблюдения на Алкйоне.

Тут на мониторе начали один за другим стали появляться уведомления о приеме медиа-файлов от Джил Мба. Это было похоже на сериал странных мультиков. Джил (а точнее нечто, скрывающееся за фантомной персоной художницы из Экваториальной Гвинеи с аваторой в виде лягушки) пробовала в такой неожиданной форме отвечать на вопросы, которые ранее возникали в эхоконференции. Ответы давались выборочно — то ли Джил поняла не все человеческие формулировки, то ли по неким веским причинам не хотела раскрывать некоторые темы…

…Одни мультики напоминали работы Миядзаки, другие были похожи на анимации по картинам Эшера и Дали, третьи выглядели как учебно-игровые для школьников. Джил присутствовала в виде аватары на каждой картине и комментировала. Ликэ и Зенон не успевали просматривать все это (точнее, успевали посмотреть лишь начало каждого из файлов, чтобы хоть как-то назвать для каталогизации)…

…Так прошла, кажется, вечность, а объективно около семи часов. В финале Джил Мба черкнула в эхоконференцию месседж: «ну а сейчас начнется всякая фигня», причем эта строчка завершалась смайликом. И почти сразу после этого поступил шквал запросов с Земли из ЦУП Фамагуста. По понятным причинам, дирекция MOXXI жаждала знать о происходящем все и сразу. Еще из ЦУП был переслан обновленный дипломатический протокол из 7-го комитета ООН – для немедленной передаче «эмиссару джамблей».

По поводу этого протокола Зенон произнес очень грубое польское ругательства, а Ликэ ласково погладила его по спине, и успокоила:

— Я уверена: Джил отнесется к этой фигне со здоровым юмором.

…

МАЙ 11 года Каимитиро

23. Несколько методов гадания на ящике Пандоры.

Всего 10 лет назад Убари был городком при маленьком, но важном оазисе в Ливийской пустыне, базовом лагере влиятельного племени туарегов — хозяев региона Шати-Хайят. Примерно тысячу лет было так, но когда власть в Ливии захватил хуррамитский режим Хакима аль-Талаа — туареги исчезли… …По слухам, проблема была в рабовладельческих обычаях туарегов — тогда как в книге пророчицы Хуррамэ сказано жестко: «владеющие людьми пусть не живут»… …Хуррамиты, в отличие от ортодоксов монотеизма, считали свою книгу не буквально руководством к действию, а скорее рекомендацией. Так что «туареги исчезли» тут надо понимать в смысле: уехали, получив (выражаясь в стиле Cosa Nostra) предложение, от которого не смогли отказаться… …Следом за туарегами исчез и сам регион Шати-Хайят — точнее на его месте разлилось возрожденное море Феззан. Так городок Убари стал маленьким портом-технополисом, обслуживающим рурфаб и робототехнический полигон на юге, в горах Гарагара…

…Некоторые считали Убари любопытным захолустьем, а некоторые — очаровательной жемчужиной возрожденного Феззана. Кристину Штеллен не волновали эти мнения. Ее интересовало иное: как извлечь Вальтера из беличьего колеса суеты вокруг джамблей? Именно ассоциация с безумно раскрученным беличьим колесом возникала в сознании Кристины при мысленном взгляде на прошедший месяц с 13 апреля — когда в утренних новостях на туповатого усредненного обывателя обрушилась новость о Джил Мба. Вот парадокс PR: усредненный обыватель уже третий год довольно спокойно жил в потоке новостей о Чубакке — 20-километровом межзвездном зонде «чужих», и также довольно спокойно воспринял начало информационного обмена с этим объектом… Не то, что уж СОВСЕМ спокойно, а скажем так: умеренно-нервно. Однако едва на экранах появился живой «чужой» индивид, джамбль, или точнее мультяшная антропоморфная лягушка — аватара с никнеймом Джил Мба, как усредненное настроение обывателей скользнуло в массовую истерику, местами до уровня паники. Разверзлись хляби виртуального неба и хлынули тематические архивы экранизаций от «Войны миров» по Герберту Уэллсу до «Темного леса» по Лю Цысиню, создавая всемирный потоп трэшевой джамблефобии…

…Изрядная доля этого инфо-цунами обрушилась на штаб-квартиру MOXXI, поскольку именно MOXXI (Mediterranean Organization Extraterrestrial Explore and Intelligence) была оператором миссии Алкйона-Чубакка и еще нескольких вторичных проектов. Генеральный директор MOXXI Маркус Хейнхайм (известный в медиа под прозвищем «принц Флоризель») — взял на себя контакты с напуганными персонами из топа всяких олигархий (финансовых, партийных, профсоюзных)… Кроме медийных… …Медийных персон всех уровней взял на себя PR-директор Тоби Найфирт. Вице-директор Вальтер Штеллен (исходя из его опыта как «рыцаря плаща и кинжала», вплоть до роли бригад-генерала объединенной контрразведки Евросоюза) – получил, в некотором смысле, вишенку на торте: общение с топ-сотрудниками различных служб безопасности и разведки, государственных, межгосударственных, частных, секретных, очень секретных, почти не секретных, почти цивильных и почти военных. Этот адский винегрет профессиональной паранойи мог вынести мозг кому угодно… …Вальтер держался, хотя ко 2-й неделе мая его силы явно стали иссякать. И вот тогда возникла идея смыться из кипрской штаб-квартиры – на ливийский полигон.

Сейчас Кристина хотела просто выкинуть это из головы. Так что, кое-как вспомнив еще студенческие занятия йогой, она решила погрузиться в медитацию. Ну хоть немного. И выбрала место: маленький песчаный пляж между двумя пабсподами – местной формой торгово-развлекательных центров на высоких свайных фундаментах. Ранним утром на конкретно этом пляже было пусто, а пабспод, что слева, отбрасывал сюда тень (весьма кстати — ведь солнце Феззана становилось опаляющими уже через час после восхода). В общем: Кристина устроилась на пенопластовой циновке недалеко от воды (чтобы плеск небольших волн помогал выбросить мысли из головы), приняла позу ваджрасана (если попросту: то уселась на пятки) и решительно приступила…

…Увы: тысячелетняя йогическая мудрость в любительском исполнении уступала силе вращения колеса сансары. Мысли вились в голове, как осы над пролитым сиропом. Но Кристина не хотела сдаваться и применила хитрый финт: стала всматриваться в туман, подобный кучевым облакам, упавшим с неба. Море Феззан искусственно охлаждалось, чтобы набирать воду из воздуха, поэтому тумана хватало. Туман клубился, создавая и разрушая эфемерные призрачные скульптуры — чтобы успеть различить их, требовалось забыть про все остальное. Это была воплощенная фантастика, если вдуматься: снижать температуру поверхности водоема площадью несколько тысяч квадратных километров таким образом, чтобы она была на 10 градусов ниже, чем средняя температура воздуха в регионе. Ради этого прорва энергии расходовалась в тепловых насосах… Но фюзорная революция сделала прорву доступной энергии — чем-то само собой разумеющимся. Там (только там!) где политические власти не воздвигали запреты или ограничения на пути дешевой энергетики. А в значительной части воздвигали – как бы с благими целями…