Улыбка Алка была какой угодно, только не обнадеживающей — это был вызов, тонкий толчок, немного позерства.

Это его дом. Его убежище. Его крепость. Он думает, что здесь он в безопасности, думает, что он неприкасаемый.

Продолжая одной рукой обнимать Тентила, Абелла стянула капюшон.

— Я человек. Эээ, землянка.

Тентил стиснул зубы, но не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить ее. Он должен был признать, что, несмотря на его собственный больший опыт общения с обитателями Бесконечного Города, Абелла лучше разговаривала с большинством существ, с которыми они сталкивались. Ситуации, подобные этой, как и с ажерой снаружи, были одними из немногих, в которых инстинкты Тентила не обязательно приносили пользу.

Он никогда не испытывал ничего подобного раньше. Время от времени здравый смысл брал верх над гневом или горечью, но инстинкты никогда не подводили.

— Человек, — Алк повторил, почти мурлыча это слово. — Мне было любопытно, когда земляне впервые прибыли на Артос пару циклов назад, но ты первая, кого я встретил, — Зрачок третьего глаза расширился и снова сузился.

Абелла усмехнулась.

— Да, ну, как я уже сказала, ничего интересного. Я имею в виду, когда тебя окружают все эти существа с мехом, клыками, когтями, рогами, хвостами и, — она махнула рукой в сторону Алка, — с тремя глазами, обычному классическому человеку не о чем волноваться.

Тентил повернул к ней голову, низко нахмурив брови. Она действительно так думала или просто играла роль? Он не мог сказать, почему, но мысль о том, что она считает себя невзрачной, неинтересной или скучной, слегка, но глубоко расстроила его. Она чувствовала себя несчастной? Он не мог позволить своей паре быть несчастной.

— Вопрос относительный, не так ли? — спросил Алк. Он моргнул, центральный глаз на полсекунды отставал от двух других. — Возможно, там, откуда ты родом, я экзотичен. Но здесь, это ты…

Абелла подняла руку ладонью наружу.

— Позволь мне остановить тебя прямо здесь. Недавно у меня был… скажем так, действительно неприятный опыт, и я бы предпочла не говорить о том, насколько я экзотична. Хорошо? Я просто хочу немного нормальности. Немного свободы. Это единственная причина, по которой мы здесь.

Улыбка Алка немного смягчилась, и он указал на ближайшие диваны.

— Тогда, пожалуйста, давайте перейдем к делу.

Абелла улыбнулась ему в ответ.

— Спасибо.

Внутри Тентила бушевал огненный шторм, и единственным логическим мыслительным процессом, которым он мог управлять в течение нескольких мгновений, был расчет того, сможет ли он сократить расстояние между собой и седхи, прежде чем Алк прицелится и выстрелит из автопушки. Он был относительно уверен, что сможет. Это было бы нелегко и опасно, но он уже имел дело с подобным автоматическим оружием раньше, и он никогда не сталкивался с системой наведения, которая могла бы преодолеть его биоэлектрическое разрушающее поле. Он мог задействовать свое поле за миллисекунду.

Возможно, оно того стоило только из-за выражения лица Алка перед смертью.

Абелла посмотрела на Тентила, и ее улыбка слегка дрогнула. Она вложила свою руку в его и переплела пальцы.

Я твоя, говорили ее глаза.

Этого жеста было достаточно, чтобы отодвинуть его от края пропасти, хотя и не погасило огонь. Он позволил ей отвести себя к ближайшему дивану, где сел рядом и обнял ее левой рукой за плечи, оставив правую свободной на случай, если ему понадобится бластер. Часть его все еще надеялась на вескую причину, чтобы достать оружие.

Алкорин сел напротив, положив руки на спинку дивана и закинув одну ногу на бедро другой. Ноги седхи тоже были кибернетическими — тот же темный металл, что и руки, тот же изящный дизайн, те же слабо светящиеся желтые линии.

— Перейдем к делу? — спросил Алк. — Кто-нибудь из вас в настоящее время зарегистрирован в идентификационной базе данных Консорциума?

— Нет, — сказала Абелла.

— Итак, нам понадобятся два свежих чипа. Один для землянки, другой для…?

— Хетун, — ответил Тентил.

— Я не уверен, что знаком с подобным видом, а я стараюсь быть очень хорошо информированным о народах, занесенных в реестр Консорциума.

Тентил резко выдохнул через ноздри. Хетун — так называл себя его народ. Так их следовало называть здесь и где бы то ни было еще. Но они были расой, которая не продвинулась дальше жизни в вымазанных грязью хижинах и палатках из выделанных шкур. Они не имели права голоса в таком месте, как это.

— Зентури.

— Зентури, — Алк прищурился и посмотрел в потолок, его хвост, лежащий поперек подушки слева от него, медленно колыхался по ткани. — А, теперь я вспомнил. Популярен на подземных аренах. Я смущен собственной забывчивостью по этому поводу. Незарегистрированный вид, незаконно ввезенный.

Что-то в словах Алка звучало подозрительно.

— Это проблема? — Спросил Тентил.

— Будет зависеть от того, как мы к этому подойдем, мой дорогой маленький зентури.

Тентил напрягся, но Абелла сжала его руку прежде, чем он успел наклониться вперед и зарычать. Он видел достаточно взаимодействий между людьми вроде Алка — преступниками разной специализации, чтобы понять, что это такое. Проявление слабости воспринималось как уязвимость и считалось справедливым основанием для нападения. Демонстрация силы, будь то положение, влияние или тело, устанавливала превосходство и, иногда, давала передышку потенциальным нападающим.

Это была игра. Опасная игра, несомненно, но Тентил всегда играл по-крупному. Он убивал людей в сотни раз богаче и могущественнее, чем этот седхи.

— Если ты недостаточно опытен, мы поищем кого-нибудь другого, — сказал Тентил, поднимаясь.

Впервые с тех пор, как Тентил и Абелла встретили его, Алк проявил нечто иное, чем самодовольство — вспышка гнева пробежала по его лицу, превратив зрачок третьего глаза в почти незаметную узкую линию и осветив светящиеся отметины на коже.

— Ты не найдешь никого в этом городе более опытного, чем я, — сказал Алк сквозь стиснутые зубы, наклоняясь вперед и тыча пальцем в сторону Тентила. — И вы не найдете больше никого в этой сфере деятельности, кто относился бы к частной жизни своих клиентов с таким уважением и заботой, которые предлагаю я. Если вы хотите заплатить хакеру за имплантацию чипов, из-за которых вас обоих арестует Вечная стража или кто продаст ваши новые личности любому, кто предложит несколько кредитов, так тому и быть. Но я не позволю себя оскорблять…

— Я знаю, — сказал Тентил, встретившись взглядом с седхи. — Ты лучший в том, что делаешь. Я уважаю это. Я лучший в том, что делаю. Уважай меня тоже.

Алк сжал челюсти, прежде чем сделать глубокий вдох.

— И чем же ты занимаешься, зентури?

— Убиваю таких, как ты.

Абелла напряглась, ее тупые ногти впились в тыльную сторону ладони Тентила. Она обратила свои широко раскрытые глаза к седхи.

— Давайте… просто успокоимся. Мы здесь, чтобы заключить сделку, верно?

Алк не отводил взгляда от Тентила.

— Сними капюшон и маску.

Тентил одной рукой откинул капюшон, а другой сорвал с лица маску, бросив ее на диван рядом с собой.

Пристальный взгляд седхи сохранялся еще несколько секунд, прежде чем его глаза округлились, и он выпрямился.

— Ты тот, кто напал на Дрока пару недель назад. Прямо посреди его собственного клуба.

Тентил кивнул один раз. Он сосредоточил свое внимание на периферийном зрении, откуда мог видеть две из четырех автопушек, установленных на потолке. Не зашел ли он слишком далеко? Переступил ли он негласные границы этой словесной игры?

Абелла слегка наклонилась вперед и спокойно сказала:

— Мы не ищем неприятностей, Алкорин. Мы пришли к тебе, потому что ты лучший, потому что у тебя репутация рассудительного человека, и потому что мы верили, что ты сможешь нам помочь. Нас с Тентилом использовали как рабов. За нами гонятся, и в этом городе для нас нет безопасного места. Все, чего мы хотим — это свободы, а это значит убраться с планеты. Никто из нас никогда не просил, чтобы нас сюда привозили.