Разобраться в своих чувствах я не успеваю, потому что в следующую секунду резко открывается дверь со стороны водителя, парень отрывается от меня, удивлённо оглядывается на нарушителя нашего уединения, а дальше…

Дальше начинается какой-то треш. Я даже не успеваю понять, что это и почему, всё вертится, как в калейдоскопе.

Славу, как щенка за шкирку буквально вырывает на улицу мощная мужская рука, как в дурном сне перед глазами на секунду встаёт перекошенное яростью лицо Дана, крики, мат, и глухие звуки ударов…

Монотонные, и ужасные… Ещё и ещё…

Всё как в замедленной съёмке. Сердце подскакивает в горло и, кажется, перекрывает дыхание. Я бросаюсь к ним. Застываю на секунду в панике от увиденной картинки. Слава лежит на земле, беспомощно прикрывая голову руками, а Дан остервенело лупит его кулаками.

Знаю, этот кадр добавится к моим кошмарам.

Дан не в себе, я его таким не помню, глаза стеклянные, лицо перекошено взрывными эмоциями, и он просто убивает парня. Тот даже не сопротивляется, куда ему против Дана. А я каждый этот удар как будто на себе ощущаю и не понимаю, поздно уже или ещё могу спасти этого доброго мальчика.

– Остановись! Прекрати! – бросаюсь Дану на плечи, но он как будто оглох.

Отбрасывает меня, как пушинку, я откатываюсь на грязную землю, но снова встаю.

– Дан, пожалуйста! – прошу я. – Дан!Что ты делаешь? Ты же убьёшь его! Он ни в чём не виноват! Дан! – кричу изо всех сил, снова бросаюсь к нему, но он снова меня отбрасывает.

Поворачивается ко мне.

– Дан…, – отползаю от него в ужасе, потому что на меня сейчас идёт раненый, опасный зверь. Меня сносит его агрессией как взрывной волной.

Кто этот человек, я его вообще не знаю.

– Не виноват он?! – рычит Дан, руки у него в крови, сжимает с дикой силой кулаки и зубы, и мне кажется, что он сейчас бросится на меня. – А кто виноват?! Ты?!

Идёт на меня, в глазах полыхает такой гнев, какого я ещё никогда не видела.

– Дан, что с тобой? – дрожит мой голос.

Меня сковывает изнутри страхом, дыхание перехватывает, а он всё идёт на меня и идёт…

– Что со мной? – рычит снова. – Ты в своём уме, Юля? Ты где шлялась? Говори!

– Я… я…, – от пережитого стресса слова никак не получается произнести, зубы стучат, руки не слушаются.

– Что “я”?! Скажи! – хватает меня за грудки, кричит отчаянно в самое лицо. – Я ищу тебя целый день! Я с ног сбился, я всех на уши поднял! Менты, скорая, морг! Ты, б….ь, знаешь, что я сейчас на опознание ездил? – на каждом слове встряхивает меня так, что зубы стучат, и мне всё страшнее и страшнее… – Я труп видел! Страшный, изуродованный! Думал, твой, Юля, мать твою, труп! С моста сиганула дура какая-то на проезжую часть! Я думал, это ты! Я, бл…. , похоронил тебя уже, ты понимаешь?! А ты с щенком каким-то зажимаешься! Ты в своём уме вообще? – трясёт меня как тряпичную куклу.

И также резко отпускает меня, отталкивает, отворачивается. Дышит как загнанный зверь, а я вдруг чувствую прилив сил, когда вспоминаю Елену и всё, что она мне наговорила. Встаю на ноги.

– Я в своём уме, – ору на него в ответ. – Пока ещё! Пока тебе и твоей любовнице ещё не удалось меня с ума свести окончательно! Вали к ней и ей истерики устраивай! А меня оставь в покое!

– Чего? – поворачивается поражённо Дан. – Вот так, да? То есть мне ты не поверила, ничего не спросила, сразу пошла, сняла какого-то альфонса мне назло? Трахнулась уже с ним? Понравилось? – орёт он.

– Отвали от меня, – шиплю на него. – Елене своей предъявляй! А про меня забудь! А этот мальчик…, – бросаюсь к Славе, падаю перед ним на колени, глажу его разбитое лицо, – он намного добрее и чище тебя! Он на моей стороне, он мне помог, пока ты “выполнял задания” своей “начальницы”.

– Вот так, да? – зло прищуривается Дан. – Чище, значит, и добрее? Оставить тебя в покое? А вот хрен ты угадала, дорогая! – цедит он. – Нужен он тебе, да?

– Да! А тебя я ненавижу, понял? Ненавижу!

– А может, тогда решим всё прямо здесь и сейчас?

Внутри у меня всё холодеет, потому что Дан достаёт свой табельный пистолет, передёргивает затвор и…

Глава 15.

Время как-то резко замедляется, растягивается. Мы как будто вне реальности.

Я вижу только больные невменяемые глаза мужа, а ещё – ствол пистолета.

Я понимаю, что он несёт смерть, и сейчас Дан, как в рулетке, покажет этим стволом, кому из нас следует умереть.

Мелькает мысль, что будет здорово, если это буду я. Хочу к моей малышке скорее. Но тут же вспоминаю про Машеньку. Что тогда будет с ней?

А если Дан убьёт Славу? Парень не заслужил.

Но пистолет, описав широкий круг, утыкается в висок самого Дана.

– Скажи, Юль, тебе легче будет, если меня не станет? – рычит он каким-то надтреснутым голосом.

– Не говори ерунду, – хриплю я.

– Но ты ведь уже меня списала со счетов? – горько усмехается. – А я устал, – падает вдруг на колени Дан. – Я чертовски устал, Юль. Задолбало меня всё. И вы все! Что-то я не вывожу ни хрена. Хочу уйти, – его пальцы белеют на курке, но мне отчего-то не страшно. Видимо, я уже дошла до предела.

– Я тоже хочу уйти, – усмехаюсь тяжело. – Но не могу себе позволить. Меня ещё здесь кое-что держит, – вспоминаю Машеньку и моё обещание ей, что заберу её из того ада, где малышка оказалась по вине продажных взрослых.

– А меня уже, видимо, никто не держит, – горько усмехается Дан, но опускает пистолет. – Но как-то это и правда погано, уходить вот так, – болезненно кривится. – Но сегодня мы точно дошли до края. Не делай так больше, Юль. Иначе это плохо закончится.

Меня трясёт, я обнимаю себя беспомощно за плечи, но тут тишину ночи вдруг разрывает вой сирен.

Во двор к нам влетает полицейская машина, а следом за ней скорая.

К нам бегут люди в форме, они заламывают Дану руки, выбивают оружие, укладывают его лицом в землю. Он не сопротивляется, позволяет себя скрутить и увести в полицейскую машину.

А меня трясёт всё сильнее. Закончится этот день или нет?

К Славе спешат медики, осматривают его. Ко мне тоже подходит врач, спрашивает, не пострадала ли я.

А я уже и сама не знаю. Мне хочется кричать от боли, но внешних повреждений нет, это внутри у меня всё разворочено и пульсирует так, как будто меня долго и монотонно били ногами.

Но я, конечно, уверяю, что со мной всё в порядке, прошу позаботиться о Славе, мне задают какие-то вопросы про него, а я ведь ничего не знаю, кроме имени.

Подхожу ближе, вижу, как Славу приводит в чувства женщина-медик. Ему подносят нашатырь, он морщится, стонет, но открывает мутные глаза, пытается встать. Ему не позволяют, перекладывают на носилки, грузят в машину скорой помощи.

И вот мы едем в отделение. Слава уже пришёл в себя, и я снова прошу у него прощения за то, что он пострадал из-за меня. Парень не отвечает, только улыбается, смотрит с тёплом в глаза и сжимает мою руку.

Господи, откуда ты взялся такой?

В больнице Славе делают рентген, это удивительно, но переломов нет, только гематомы и ссадины. Парню предлагают госпитализацию, но он категорически отказывается.

Я пытаюсь спорить, но парень и слушать не хочет.

– Нет, всё нормально, поверь, – усмехается разбитыми губами. – Не первый раз получаю по роже, переживу, не драматизируй.

– Слав, – хмурюсь я.

– Вот как только увидел тебя, сразу понял, что легко ты мне не достанешься, – шутит, видимо. – Поехали ко мне, поработаешь медсестрой, – подмигивает.

– Дурак ты, Слав, – качаю головой с улыбкой. – Молодой, безмозглый дурак.

– Ага, теперь и вовсе отбитый. Тебя хоть твой шизанутый муж не тронул? – темнеет его взгляд.

– Нет.

– Это ты прости меня, что не защитил. Как-то неожиданно всё получилось.

– Молчи. Даже не хочу обсуждать это. И спорить у меня сил нет. Раз ты не хочешь оставаться в больнице, значит, я должна довезти тебя до дома. Поехали.

Мы едем на такси к Славе домой.

От одного этого факта у меня сосёт под ложечкой. Я еду к чужому мужчине. Если бы ещё вчера кто-то сказал, что так будет, я бы ни за что не поверила… А теперь…