— Про Орден Смотрителей слыхали?

— Белая и её лифт? И чё с ними?

— Ладно, братан, это уже Калина пусть разбирает. Идём, старик.

Грев развернулся и хотел было проводить гостя, но, как оказалось, в этом уже не было нужды. Главарь шайки бандитов, некогда вырезавший всю его команду, сам выходил из своей норы.

Какой хороший день.

Старик улыбнулся, приветствуя старого знакомого. Тем более, что рядом с ним шёл и его верный телохранитель. Туповатый, но крайне жестокий и живучий киборг.

— Ха, сморчок! Чего надо? — на удивление, бандит его узнал. На этот счёт у старика были сомнения. Что ж, это очень хорошо.

— Говорит, дело есть… — начал говорить один из троицы, но тот его грубо оборвал.

— Заткнись. У тебя десять секунд, сморчок.

Старик улыбнулся ещё шире, глядя на молодого мужчину лет тридцати семи с кроткой стрижкой каштановых волос и недельной щетиной. Немного лопоухий, кареглазый, одетый в опрятную белую рубаху с тёмно-бордовым галстуком. По виду и не скажешь, что перед тобой главарь шайки бандитов и ставленник одного из криминальных авторитетов города.

— Боюсь, десяти секунд нам с тобой будет мало, — покачал головой старик. — Тебе, фашист, придётся вспомнить имя каждого, кого ты убил.

— Чего? Да ты…

— А-а-а-а!..

— Не-е-на-а…!

С шелестящим звуком две прочные, покрытые острыми, будто скальпель хирурга, шипами ветви, пробили сразу двоих бандитов насквозь, подняли над полом на уровне второго этажа склеенных домов-мутантов. Вниз щедро полилась кровь, будто её выжимали. Да в общем-то, именно так и было.

Тела взорвались изнутри химерными цветами, которые разрывая плоть уже мёртвых бандитов, выстрелили лианами в лидера банды.

Ошарашенный Калина отскочил назад, призвал какой-то энергетический покров и даже сумел отбить эту атаку. Третий бандит бросился бежать, но был пойман за ноги. Бедняга, сдирая пальцы в кровь, попытался задержаться, цепляясь за каменный пол.

— Ма… а-а-а!! ЧУДОВИЩЕ!!! — последний бандит бросился бежать. Волосы на его голове седели буквально на глазах. Никогда ещё на Стене он не видел такого ужаса.

Впрочем, он никогда и не ходил ниже третьего. И в этой жизни уже точно не сходит.

Туловише старика раскрылось, будто бутон мухоловки. Изнутри выскочили ещё три лианы, пронзили последнего из троицы насквозь и резко втащили внутрь.

Телохранитель с сильным из-за паники запозданием выхватил оружие и выстрелил в старика, но вспышка электрической винтовки врезалась в деревянный щит, возникший перед ужасным стариком словно из ниоткуда.

Сам старик поднял ногу и с силой пнул щит в его сторону. Оказавшись рядом с противником, шит покрылся смертоносными шипами, пропитанными растительным ядом.

Телохранитель оказался пробит насквозь и насажен на них, словно бабочка у коллекционера.

В следующий миг старик оказался рядом с Калиной.

До статуса топа ему нехватка совсем немного. Примерно девятьсот пятидесятый уровень угрозы. Всего в одном шаге от того, чтобы вступить в Альянс Топов.

Калина не был человеком. Короткий бой местами стесал кожу, обнажив металлические вставки на теле киборга.

— Ну что, бежать тебе некуда, — проскрежетал старик. — Давай начинать разговор. Итак, назови имена всех моих друзей, кого ты убил и кто погиб по твоей вине…

— Кто ты… что ты такое? Ты бедствие!!

— Ну да, — кивнул старик. — Недавно ведь было оповещение. Плохая память на имена?

— У тебя будут проблемы! Если Бакалавр узнает, что ты меня тронул…

— Все претензии в Орден Смотрителей.

— Они не станут заступаться за какого-то сморчка!

— Как был идиотом, так и остался… Как думаешь, почему бедствие свободно разгуливает рядом с Белой?

— Когда они узнают, что ты перешёл нам дорогу, они тебя скормят своему живому лифту!

— Болван… — покачал головой старик. — Видишь ли, Калина… Я и есть их лифт!

На лице старика разошлась неестественно широкая, жуткая улыбка с тремя рядами подвижных зубов. Хорошо, что новые товарищи его сейчас таким не видят. Тумор долго готовился к этой встрече, и успел овладеть своим новым телом намного лучше его создателя.

— А теперь давай повторим имена перед смертью? Нам нужно, чтобы ты как следует запомнил, по какой причине твоя смерть не будет быстрой… Меня зовут Тумор Чернодрев. А моих товарищей звали Катерина, Силка, Мунто, Меас, Нар…

Дальше список имён потонул в невыносимом крике, от которого застыла кровь в жилах у всех в радиусе минимум километра.

Плохо. Придётся быстро заканчивать, пока не пришёл кто-то из юстов. Будет нехорошо, если его новая семья узнает, что статус бедствия Стена никогда не даёт просто так.

Интерлюдия

Чайная суета

— А-а… это нормально? — спросила Нэсса у Хантера.

Чешир, которого сильно коробило, что название его расы имеет один корень с фиолетовыми людоедами, лечил нервы мате. Это был его любимый чай, в котором он понимал всё.

Память бывшего обладателя легендарного класса всё больше восстанавливалась, и с каждым днём Хантер всё лучше понимал причины и предпосылки происходящего. Жаль, его значимая жизнь была слишком далеко отсюда. Пятьдесят пятый сектор — почти другой мир. Хотя, там тоже на пятнадцатом был непроходимый техноцит.

В родном секторе его так и не преодолели, как в общем-то и здесь никто не мог до Арка. Теперь понятно почему — для этого нужно быть читером или ещё хуже — создателем цепи.

То, на что пошла Белая, присоединившись к Артуру, было форменным предательством долга смотрителя. Кодекс Левиафанов велел убивать таких на месте не задумываясь без суда и следствия. Можно даже невинных и по одному косвенному подозрению. Главное — немедленно и любой ценой, после чего сжечь прах и развеять по ветру со Стены, а душу скормить мёртвой магии.

Впрочем, сам Хантер создателя цепи в прошлой жизни ни разу не видел, и в его цикле о них ходили разве что байки. Подумать только, предатель всех проходчиков, создающий зло, разрушающее любимую Стенушку!

Фантазия рисовала хтоническую тварь с осознанностью хлебушка, как любит говорить Сайна. Арк на хтоническую тварь не походил. Одержимый любопытством лидер с безумными самоубийственными планами явно не был абсолютным злом,, а Хантер был очень прагматичным проходчиком.

Так что лично его статус создателя цепи у Арктура волновал разве что только с позиции праздного любопытства, как на самом деле устроено то, чем его пугали в родном пятьдесят пятом. Выгода от нахождения рядом значительно перевешивала какие-то сказки.

Странностей, конечно, хватает, но у кого их нет за десятки перерождений? Может, он в прошлой жизни вообще был пустотником, а у этих всё завязано на мании и беду с психикой. Но Стена научилась лечить даже это и восстанавливать души из ничего в погоне за драгоценным духовным ресурсом, который…

— Сайна же в курсе? — снова выбила его из размышлений Нэсса.

Хантер прекратил размешивать мате в грубой чашке, заменившей ему артефактный калебас из прошлой жизни. Открыл глаза и посмотрел на танцующую механическую куклу.

Вереск совершала замысловатые плавные движения руками и ногами, будто пыталась танцевать. Механизм пришёл в движение, и красивое лицо работы селенитских творцов расплылось в лёгкой улыбке. Глаза были закрыты.

Ниже талии механизм сейчас представлял собой копию идеальной женственной фигуры с осиной талией и соблазнительными бёдрами… вот только искусственную кожу Сайна механизму пока не ставила, потому ниже пояса шла бесполая холодная углеродная сталь или какой-то хитрый тамарский сплав. В бою роботы этой культуры показали прекрасную мобильность и движения сродни людским, но заметно выше уровнем.

Танец бы странным. Каким-то воздушным, будо робот вовсе не был бездушным, а получал удовольствие от происходящего. Вереск забылась и замечталась — сказал бы Хантер, будь перед ним девушка. А так… будто осознающая себя кофеварка. Одним Строителям известно, как это существо думает.