Считать физический мир единственно важным –

все равно, что запереться в тесном чулане

и воображать, что за его стенами ничего не существует.

«Доказательство рая» И. Александер

Еще когда подбирался к патриарху УПЦ, Сергей позвонил одному приятелю по совместной поездке в Малую Азию. Артур Перчик был врачом-исследователем и по вопросам своей профессии бывал во многих странах мира. Теперь любитель старины спрашивал поборника медицины о древнейших ядах Востока.

– Много заплатишь?

– Много запросишь?

– Хочешь посмотреть, как оно действует? Приезжай.

В жертву они выбрали какого-то бомжа из трущоб. Поднесли рюмочку, а потом наблюдали, как он корчится, ужом извивается в муках. Мужик звал их, умолял о помощи, а те не двигались с места, обсуждая увиденное.

– Заметь, при вскрытии никаких следов яда не будет. Так берешь?

Врач-отравитель смотрел, как завороженный, во все глаза на случайную свою жертву и улыбался. Сбылось, свершилось – препарат смерти, который они изобрели в лаборатории и испытывали на животных, действует на человека. Они добились своего! Дыхание чужой смерти не пугало ученого, не леденило душу ему. Какая-то необъяснимая истома разлилась по всему телу. Он блаженствовал, он наслаждался ещё неведомой ему радостью очевидца результата долгих коллективных поисков. Она оборвалась вместе с жизнью бомжа.

– Это яд? – спросил Сергей. – А ещё что есть? Я слышал, вы бактерии эпидемий разных для Пентагона разводите. Есть такие, чтобы сегодня выпил, а завтра сдох?

– Таких не бывает. Болезни надо развиться в организме. Так действуют только яды. Берешь?

– Случайный товар?

– Ну, почему? Если надо ещё достану.

– А много вас здесь таких работает?

– Тебе зачем?

– Работу ищу.

– Украинцев неохотно берут.

– А ты?

– У меня двойное гражданство.

– Я так понимаю, это лаборатория смерти. А почему пиндосы её сюда притащили? Почему где-нибудь под боком не открыли? Например, у себя в Калифорнии.

– Не надо горячиться, старина, – услышал в ответ. – Ну, во-первых, нам работа. А во-вторых, чтоб кацапы боялись. Пусть знают, что у нас есть собственные лаборатории смерти, способные убивать их сотнями тысяч.

– И в Пентагоне считают, что Украина – наиболее удачный полигон для испытаний бактериологического оружия?

– Мы воюем с Рашкой, а наша лаборатория изучает действия препаратов на конкретных организмах из-за линии фронта.

– Таким образом, мы готовимся к бактериологической войне с Россией? А в случае провала или неудачи какой вся ответственность на Украине – пиндосы, как всегда, в стороне. А дал ли согласие на такой опасный эксперимент наш президент?

– Ты думаешь, он не в курсе?

Злость на вседозволенность и бесцеремонность американскую поднялась в Сергее такая, что он едва не пристрелил приятеля, который улыбался, как ни в чем не бывало.

В суматошной одержимости сунул руку к подмышечной кобуре и заорал:

– Ты, скотина, на пиндосов работаешь в ущерб Украине?

– А пошел бы нах…вместе с нею, указчик херов! – Артур тоже вспылил.

Сергей ещё раньше подозревал Перчика в подлых поступках, а измена безопасности родины просто возмутила его. Терпение лопнуло.

– Я тебя пристрелю! – завопил шеф агентов сыска, выхватывая пистолет.

Врач-отравитель увидел оружие и боялся глядеть на приятеля. А когда поднял глаза, в них застыл ужас смирения перед неминуемой гибелью.

Но Сергей, сдержав себя, отвернулся и ушел. Будь здоров агент Пентагона! Он ненавидел Штаты и относился к ним, как угнетателям незалежности. Когда в памяти всплывал этот сюжет и образ врача-убийцы, то вызывал истошную матерщину.

Теперь вот опять явился, но повод другой.

С гибелью Бородавки «крышевать» стало некого. Надо было искать тему.

Шеф ходил по офису и в ярости пинал стены.

– Я вам покажу баклабы, пиндосы чертовы!

Со страхом на него поглядывали сыскные агенты, подозревая безумие. Они догадывались, что шеф их припадочный, что лишние полстакана водки низвергают его в глухонемую подавленность, из которой он вырывается, корчась от удушливого смеха.

Но, кажется, Альгимантас все знал о его психованности. Он продолжал спокойно курить, предостерегающе посоветовав:

– Не трогайте его. Пусть перебесится. Такое со всеми бывает …

Наконец, Сергей сел в кресло, накрыл веками очи и замер в позе окоченевшего трупа.

В полном молчании прошли минута, другая…

Он открыл глаза, и они были чистыми, светлыми.… И голос бодро прозвучал:

– Мы беремся за новое дело.

И внес ясность:

– Начинаем войну с Пентагоном.

Да, шеф сыскного бюро решил зарабатывать деньги, потроша бактериологические лаборатории Пентагона, находящиеся на территории Украины.

– И родине польза, и нам прибыль, – прокомментировал свою мысль Сергей. – Будем мочить врачей-иностранцев, занимающихся разработкой бактериологического оружия для Пентагона. Я близко, можно так выразиться, общался с некоторыми из них и понял, какие это гадкие твари. И развивалось в душе тягостное недоумение – да что же это за врачи! Таких кончать – во благо природе. А мани будут – я обещаю.

Перевел дух и поставил задачу:

– Надо собирать сведения об этих засекреченных лабораториях.

Говорил, представляя себе, как они выкрадут Перчика, и под пытками он расскажет то, что знает и даже не знает.

– Путь не думают пиндосы, что мы, хохлы, такие тупые.

– Сколько ж веков можно придуриваться, – поддержал патриотический настрой Козлевич.

Присутствующие, кроме Арпы, закивали головами. Казалось, они и без денег готовы работать на пользу родине.

Появилась водка на столе, потекла беседа – много чего душевного о родине и задиристого о её врагах в тот вечер было сказано.

Даже прозвучал в кампании крылатый лозунг совковых ВДВ – никто кроме нас!.

– Если не мы, то кто вступится за Ридну Неньку? Никто кроме нас!

За второй бутылочкой они поклялись разобраться с москалями, но и пиндосам не уступать страну. Путь Украины в свободную Европу.

Улыбка появилась на хмуром лице латыша.

– Будем считать это недоразумением, что мы воюем на деньги дядюшки Сэма.

Деньги, деньги – где бы их взять? Эта мысль не давала Сергею покоя. Если не решить этот вопрос в ближайшие дни, до коллектив может и разбежаться.

И посыпалось его агентство…

Первым перестал отвечать телефон Стратия. А потом испарился Арпа. Ну, эти понятно, эти на службе – куда остальные-то подевались?

Сергей обиделся на сотрудников. Но нужна тема. Без общего дела они никто.

Обида терзала. Бродил по офису, ругался матерно и пинал стены. А однажды отправился в госпиталь, решив с большей пользой провести время ничегонеделания. Жизнь советовала – учиться надо на чужих ошибках, слушая бывалых людей. Вот и нашел он таковых в беседке-курилке, окруженных ходячими больными и прочим госпитальным народом.

Был среди них умудренный опытом рассказчик один, которого слушали раскрыв рты. Он заливал, конечно, о своих боевых приключениях – о том, как ходил на Донбассе по вражьим тылам, подрывал мосты, снимал часовых. Врал-то он врал, набивая себе цену, но, внимательно слушая безбожный треп, Сергей понемногу приходил к выводу, что москалей парень знает, и начал ему верить.

Однако, стоявшая рядом медсестра презрительно кривила губы, слушая. Потом резко повернувшись спиной к рассказчику, пошла прочь, всем своим видом демонстрируя недоверие к болтуну. Сергей же, возмущённый её поведением, догнал и заявил:

– Фронтовиков надо уважать. Вас не учили?

Медсестра, симпатичная девушка, отступила на шаг, чтобы получше рассмотреть мужчину и спросила:

– А вы фронтовик?

Так они познакомились, разговорились и условились встретиться после работы.