Хотя ее история тоже «прекрасна». Оказалось, что она в двадцать пять уже побывала замужем. Собиралась до гробовой плиты, но бросила его, когда после года брака из дома стали пропадать вещи, а у него появились синяки на руках и под глазами. Поэтому весной она подписала бумаги о разводе без капли сожаления, и мы махнули на отдых. Лионель пытался отговорить меня от поездки, но я хотела сбежать от него и проблем в другую страну или вселенную. Мы отлично отдохнули вдвоем: валялись на пляже днем, наслаждаясь солнцем, вечерами зависали в барах, напиваясь коктейлями под кальян. До пирамид мы так и не добрались, но я дотянулась до одного из отдыхающих соседнего отеля. Дениз – симпатичный австралиец с большими глазами и нежными руками, которые обнимали меня на танцполе. Несколько раз мы ночевали вместе, но до тела я его не допустила, только поцелуи. Его губы пухлые и бархатистые, в которых я утопала. Когда мы уезжали – он помогал собирать вещи до утра, а потом посадил в автобус, поцеловал и помахал на прощанье. Уже в самолете я нашла в кармане записку с номером телефона и ником в социальной сети.

По возвращении меня встречал Лионель на машине, у которой на обеих левых дверях были здоровенные вмятины.

– Что за дрянь? Лионель, черт, – я кричала на парковке аэропорта.

– Это что вместо приветствия? – он потянулся ко мне, но я отклонилась, поцелуй получился нелепым и практически в подбородок.

– Спрошу еще раз. Что за нахрен?!

– Как сказать… – он начал совсем неуверенно. А я держала чемодан и продолжала смотреть на него. В ту секунду я жалела, что взгляды не испепеляют. – На парковке в меня въехал эпилептик.

– Как такое могло случиться?

– У него произошел резкий приступ, он нажал на газ, врезался в меня, потом откатился назад и снова в машину. Это было страшно, я думал в штаны наложу прямо там. Может пожалеешьменя, а не металл.

– А тебе откуда знать? И вмятины я вижу только на ней, а не на тебе.

Он уже забрасывал чемодан в багажник, а я садилась в машину.

– Я после ночной смены в такси спал на заднем сиденье, поэтому да, я знаю, как это было, – он хлопнул дверью и резко сорвался с места.

– Придется ехать в страховую и все эти бумажки, Лионель. Я так устала от перелета, твоих обещаний, а тут еще это.

– Малышка, я записал нас на завтра, так что сегодня ты будешь рассказывать, как отдохнула, а завтра займемся делами, подойдет? – он положил руку на колено и улыбнулся. Кожа будто пылала под ладонью.

– Подойдет, прости, что наорала, – я положила руку ему на ногу и он сбавил скорость.

Через месяц Лионель застал меня за перепиской с Денизом. С человеком из другого штата мне было гораздо интереснее, чем с тем, который лежал в метре от меня. Он устроил скандал, впервые с нашей драки у Клэр он замахнулся, но остановился.

Я чувствовала победу, победу над человеком, который зависел от меня, от моей работы, от моей машины, от моей квартиры. Я спокойно села за компьютер и продолжила общаться с Денизом, смеясь вслух над его шутками. Конечно, послевкусие курортного романа быстро выветрилось, но это общение было легким и приносило поверхностную радость. Я отворачивалась от монитора и видела унылое нечто, которое возило меня на работу, целовало, говорило, читало газету, занималось со мной сексом, пыталось иногда защищатьостатки прав, хотя останавливалось на середине, но не могло заработать достаточно или в принципе заработать себе на жизнь и поэтому жило за счет других. Паразитизм, если коротко. Когда-то я нарисовала для себя образ человека и стала с ним жить, целовать его, держать за руку и только потом сквозь грязные окна моего мирка и розовые очки стал просачиваться свет, озаряя истинное лицо Лионеля.

После того, как машина стала гладкой, полированной и блестящей после автосервиса Лионель снова разбил ее. Возможно, он не был виноват, но сам факт аварии. Опять!

Мы вновь отремонтировали машину и в один из дней лета поговорили о наших отношениях. Мы обсудили кредиты, аварии, его безработицу, наши ссоры, постоянные крики, редкое, но случающееся рукоприкладство с обеих сторон, скучный секс и решили отдохнуть друг от друга. Лионель пообещал отвозить меня на работу, но не жить у меня. Я разрешила ему пользоваться машиной, ведь я отвратительный водитель.

Март 2013 г.

Осенью мы вновь поменяли машину, уже на более дешевую, как нам казалось, но денег снова не хватало и пришлось брать новый кредит. Опять! Сумма платежа стала меньше, но незначительно. Лионель пытался подрабатывать, но постоянной работы не находил. Мы будто жили в дне сурка.

В сентябре мы официально расстались. Мы впервые говорили с ним на равных. Говорили обо всем, что происходило. Он сказал о том, что родителям тяжело в финансовом плане, что они снова переехали в маленькую квартирку на окраине города, где им всем тесно, а он сам не мог обеспечивать себя жильем и помогать при этом платить кредиты. Я слушала и понимала, что не могла вот так просто его бросить, ведь я зависела от него и его ежемесячных оплат также, как он зависел от меня и моей машины. Я чувствовала, как седеют волосы.

– Я буду вносить ту сумму, которую смогу, жить у тебя и возить тебя на работу. Как тебе такой вариант?

– Лионель…

– Ева, не руби, пожалуйста, не бросай меня вот так. Дай мне шанс, еще один шанс. Маленький шансик.

– Я не рублю, я думаю, – я закрыла лицо руками, качая головой. – Нам не быть вместе, это ты понимаешь?

– Конечно понимаю. Понимаю, Ева! Я только прошу не выгоняй меня на улицу, войди в мое положение, иначе мне придется ночевать в машине, – он положил голову на мои колени и стал их целовать. – Прошу тебя, пожалуйста.

– Как ты себе это представляешь? А если я найду кого-то? Если мне потребуется машина?

– Я сделаю все, как скажешь, только давай попробуем.

Он посмотрел глазами кота из фильма «Шрек», в голове роились миллион мыслей о ситуации и абсолютно ни одной с выходом из нее. Я решила, что лучше держать его ближе и получать хотя бы часть денег, чем отпустить и не справляться самой. Платеж по всем обязательствам на тот момент был больше, чем моя зарплата.

– Хорошо, я согласна. Давай попробуем, хотя пока я слабо представляю, как это будет.

– Спасибо, спасибо, милая. Я сделаю все, все, все.

На этом мы и остановились. Это напомнило ситуации, когда родители остаются друг с другом ради ребенка или жилья. А я сохранила и держала его рядом, чтобы следить за его заработком, чтобы он возил меня, как водитель, а он ради машины и крыши над головой.

В конце ноября одна из подруг с работы вышла замуж, а я на свадьбе безжалостно флиртовала с друзьями жениха и много пила. После этого Лионель вез меня домой. Я могла уйти с девочками посидеть в кафе или танцевать, а ночью позвонить Лионелю, который приезжал за мной в любое время без вопросов. Конечно, я видела, как пульсирует вена на лбу, но он молчал.

В начале декабря Эмму пригласили в агентство по рекламе, и она согласилась. После ее ухода я слышалаот нее только положительные отзывы. Она работала с клиентами напрямую, предлагая рекламу. Я начала ей завидовать.

После нового года я стала посещать вечерние курсы маркетинга в местном колледже, чтобы освежить знания, чтобы убить время и не проводить вечера в компании человека, с которым меня уже ничего не связывало, кроме долгов и общей простыни.

5 марта, я в баре с коллегами. Недавно мы подписали документы о сокращении, нашу компанию выкупила крупная корпорация, поэтому у нас законный повод выпить столько, сколько влезет, вернуться домой пьяными настолько, чтобы на утроабсолютно ничего не помнить.

Ноябрь 2013 г.

После сокращения у меня была пара свободных месяцев. Один из клиентов мамы оказался владельцем небольшой фирмы по работе с недвижимостью, она предложила поработать там на полставки. Я согласилась, лишняя строка в резюме и опыт не помешают.

Эмма порекомендовала меня на освободившееся место в агентстве в начале лета, а я держала пальцы скрещенными. Буднями я ездила на подработку, в обед приносила маме кофе и салат, потому что фирмы были рядом, а в выходные вместе с Джули и Кэр ходила в бассейн.