– И?

– Ты женат? – я все еще спрашивала, когда все уже очевидно.

– Разве это имеет значения?

– Конечно имеет.

– Почему? Разве я стал целовать тебя иначе, относиться иначе или чувствовать, мои прикосновения стали другими или я сам?

– Ты теперь в принципе не можешь целовать меня, ты разве не понимаешь.

– Ева, детка, ничего не изменилось.

– Только ты так считаешь. Я не понимаю, как ты так можешь…

– Можешь что?! Любить двоих?!Желать целовать тебя, когда дома ждет жена?! Жена, странное слово, – он усмехнулся. – Да, могу, могу лучше, чем ты думаешь.

– Ты любишь меня? – я впервые за слишком долгое время услышала это.

– Конечно, я люблю вас обеих.

– Но женился ты на ней, – я чиркнула зажигалкой.

– Да, женился, но давай мы не будем об этом. Когда-то я и тебе предлагал, если помнишь. Поговорим лучше о тебе. Как у тебя дела? Нашла кого? Курить вижу не бросила.

– Как хочешь. Нет, не бросила, – я выдохнула дым. – Если честно, то да, нашла, завтра знакомлюсь с его друзьями. Мы недавно встретились, но мне кажется, что это может привести к чему-то бо́льшему.

– Это же здорово, так здорово, что у тебя есть он, а у меня она.

– Да, я тоже так думаю. Но нам нужно прекратить.

– Что прекратить? – он взял лицо в ладони и начал хаотично целовать.

– Все вот это и наши внезапные встречи, нам нужно забыть друг друга.

Он прекратил целовать меня, отстранился и просто смотрел.

– Возможно ты права.

– Возможно мне этого не хочется, но обстоятельства таковы.

– Как считаешь, когда это закончится?

– Джордж, это уже закончилось. Ты женат, не забыл, – я улыбнулась так мягко, что Ева внутри отложила газету и усмехнулась.

– Тогда значит… все?

– Значит. На самом деле и я не одна. Пора заканчивать этот гастролирующий цирк.

Он отпустил меня.

– Ты любишь его? Я его знаю?

– Какая любовь, нет, об этом рано говорить и нет, ты не знаешь его.

– Я рад, рад, что ты не одна и рад, что не знаком с ним, – он обнял меня за плечи, перебирая пальцами по коже. – Пойдем в дом, уже прохладно. У тебя мурашки.

Он чмокнул меня в нос. В нос, как прежде и потянул за руку к дому. Мы заняли одну из комнат внизу, легли на кровать и разговаривали, считая завитки на обоях. За окном уже сияло солнце. Я не заметила, как глаза закрылись, и я провалилась в сон. Я проснулась от запаха кофе и поцелуя в лоб и нос. Я открыла глаза и увидела Джорджа с чашкой.

– Просыпайся, соня, скоро обед.

– Какой обед? В смысле обед? Настоящий? Прям обед?

– Да, Ева. Ты странная. Уже одиннадцать, так что да, скоро обед. По крайней мере у большинства людей, – он мотнул головой на чашку кофе для меня и отхлебнул из своей.

Я вскочила с кровати с лохматыми волосами и макияжем «Панда». Под подушкой лежал полностью разряженный телефон.

– Мне нужно позвонить, срочно! Ужас какой, я… Я уже должна быть… Черт, черт! Что за срань!

– Я вызову тебе такси. Ты опаздываешь?

– Я не опаздываю, я уже опоздала. Опаздывала бы я час назад. Черт, черт! Придется оправдываться.

– Скажи правду, не начинай со лжи.

– Прикольно, что именно ты это говоришь, но не важно. Мне пора бежать. Нет времени даже посмеяться над этим.

– Такси уже здесь, детка. Беги к своему принцу. Я рад, что мы провели время вместе напоследок.

– Я тоже рада, что мы поговорили. Будь счастлив.

Я улыбнулась и побежала к машине.

Когда я включила телефон примерно в 11:30 уже дома, посыпались смс от Лионеля, а в пропущенных было сорок два звонка от него. Я держала телефон трясущимися руками, вспотевшими от страха. Страха перед разговором, страхом услышать голос или наоборот услышать короткие гудки, или крики. Я боялась. Я ходила по комнате, зря теряя время. Вдруг телефон разразился звонком.

– Наконец-то, Ева, мать твою! Где ты? Черт! – он выругался на мексиканском и явно послал меня куда-тодалеко. – Что ты молчишь? Где ты, Ева? Отвечай сейчас же!

– Я… Я… Я дома, еще дома.

– В смысле дома, почему дома? Что случилось? Ты должна быть уже здесь, а тебя нет, что, на хрен, произошло?! – он кричал в трубку, а меня трясло.

– Я все объясню, объясню, Лионель, не кричи, – я говорила еле слышно.

– У тебя полтора часа на сборы, мы ждем тебя. Все!

Он повесил трубку. Еще минут пять я стояла с телефоном в руках без единого движения.

– Ева? Ты дома? – мама вошла в комнату, снимая очки, разнося по комнате запах кофе с корицей. – Я думала ты уедешь с Лионелем. Вчера я просидела до полуночи над документами, думала, что не услышала, как ты уехала. А ты еще дома, интересно, – она подмигнула. – Кофе ждет тебя, если хочешь, выпей и прими душ. Ужасно выглядишь, дочка. Будто танцевала всю ночь на голове и пила пиво одновременно.

– Да, ты права, спасибо, ма.

Я быстро приняла душ, выпила кофе, сменила мятое белое на спортивный костюм с кроссовками и отправилась навстречу неизбежному.

Подходя к машине, я видела, как смотрел на меня Лионель, как смотрели на меня его друзья. Мне хотелось развернуться и уехать обратно в теплую кровать, к Майло, который бы облизывал лицо и маме, которая варила кофе, к булочкам, в которых слишком много ванили. Но я шла прямо в логово льва.

Лионель поцеловал меня в щеку.

– Ева, это мои самые близкие друзья Оуэн и его девушка Клэр.

– Мы рады с тобой наконец познакомиться. Хотя мы думали, ты приедешь пораньше, – а Клэр оказалась язвой. Симпатичная блондинка с хитрыми глазами, а обнимал ее Оуэн. Светловолосый парень с видом подкаблучника.

– Вчера внезапная вечеринка сломала все мои планы, поэтому сегодня я не смогла встать вовремя, знаете, как это бывает. А будильник не завела.

Я сказала это на удивление настолько уверенно, что сама не ожидала от себя. Я взглянула на Лионеля, который готов был взорваться от злости, судя по красному лицу.

– Вечеринка значит. Будет, о чем поболтать в дороге, – Клэр улыбнулась, тоже посмотрев на Лионеля.

– Давайте в машину, мы уже потеряли кучу времени. Много времени, правда Ева?

– Да, Лионель прав, поехали ребят.

В дороге разговоров не было, если не считать подшучиваний Оуэна и Лионеля друг над другом. Я пару раз даже проваливалась в сон.

Приехав на озеро, Оуэн пошел ставить палатку, надувать лодку, а Клэр суетилась вокруг него с глупыми советами, разбирая сумку с едой. Я усмехнулась, когда Лионель схватил меня за локоть и потащил к воде.

– Хей, мне больно!

– Мне тоже больно слышать все это.

– Что? Про вечеринку?

– Про вечеринку, про которую я не слышал, про твое опоздание на два часа. В чем ты мне еще врешь? А?

– Лионель, отпусти меня и не перегибай палку. Мне больно, черт побери.

– Прости, – он отпустил меня. – Ева, ты врешь мне. Зачем?

– Я не хотела врать, я бы рассказала тебе позже, просто не хотела ругаться.

– Не уверен, что врать лучше, Ева, – он взглянул на меня, закурил и замолчал.

– Лионель, перестань. Что смысла обижаться, если все уже сделано, а? – я подошла к нему ближе, положила руку на плечо. Он отстранился от меня и молча ушел к палатке.

– Так чем помочь, Оуэн? – услышала я.

Я сглотнула слезы, выкурила пару сигарет, рассматривая воду и как в ней отражалось солнце. Минут через двадцать я поняла, что я либо начну действовать, помогать остальным и обнимать Лионеля против его воли, или я могу идти домой пешком, забыв последние пару месяцев из-за одной нелепой встречи. Расставаться с чем-то всегда так сложно, неудобно и кажется не вовремя, поэтому я выбрала первый вариант.

Я вдруг оказалась везде. Нужно было пошутить – я здесь, посмеяться – я здесь, накачать лодку – не проблема, вымыть овощи – позвольте я, порезать мясо – снова я.

– Ты совсем забегалась, хочешь пива? – смягчился Лионель, как я и рассчитывала. Он протянул бутылку, когда я сидела у палатки, пропахнувшая мясом и чесноком.