Причина такого отсутствия гибкости в употреблении голосовых сигналов заключается в том, что вокализации всех приматов, кроме человека, в большинстве случаев очень тесно связаны с эмоциями. Гудолл пишет:

Для шимпанзе издать какой-либо звук в отсутствие соответствующего эмоционального состояния, по-видимому, является практически невыполнимой задачей (1986: 125).

С эволюционной точки зрения это происходит потому, что голосовые сигналы часто оказываются связанными с такими жизненно важными функциями, как спасение от хищников, выживание в драке, поддержание контакта со своей стаей и так далее. В таких ситуациях необходимы срочные действия, и для тщательного обдумывания практически нет времени. В любом случае каждый конкретный сигнал был закреплен в эволюции, поскольку он обеспечивает тому, кто его подает, определенное преимущество. Так, в недавно проведенных исследованиях подчеркивалось, что зеленые мартышки, подающие сигналы тревоги, получают непосредственную выгоду от своих криков, например, потому, что хищник сразу же отпугивается душераздирающими звуками или поскольку крик предупреждает хищника, что его обнаружили (Owren, Rendall 2001, также см. Bergstrom, Lachman 2001). Крик мартышки не адресован остальным обезьянам, хотя они и получают информацию, перехватывая это сообщение. Что характерно, когда в ходе эксперимента самка макаки видит «хищника», приближающегося к ее детенышу, она не подает сигнал тревоги, пока сама находится в безопасности (Cheney, Seyfarth 1990b). В целом, эту картину жестко предопределенного порождения сигналов и гибкого их понимания довольно хорошо запечатлели Сэйферт и Чейни (Seyfarth, Cheney):

Слушатели получают информацию от особей, подающих сигналы, хотя тс, по человеческим меркам, вовсе не собирались ее предоставлять (2003: 168).

Из физических особенностей акустического канала следует еще одна очень важная характеристика вокализаций приматов, заключающаяся в том, что сигналы передаются абсолютно всем, кто находится поблизости. В эмоционально напряженных, эволюционно важных ситуациях это является несомненным преимуществом, но с психологической точки зрения это значит, что подающей сигнал обезьяне совсем не нужно обращать внимание на рецепиентов, и, безусловно, она не может адресовать свои крики одним особям, но не другим. Доказательство того, что подающая сигнал обезьяна, как правило, игнорирует своих слушателей, следует из того факта, что довольно часто зеленые мартышки продолжают подавать сигналы тревоги даже тогда, когда все члены стаи уже находятся в безопасном месте и глядят оттуда на хищника (Cheney, Seyfarth 1990а; также см. Gouzoules, Gouzoules, Ashley 1995), а шимпанзе, обнаружив большое количество еды, издают характерные «уханья» даже когда вся стая уже давно ее поедает. В целом, вокализации приматов, по-видимому, являются преимущественно индивидуальными выражениями эмоций, а не действиями, ориентированными на реципиента. Согласно Цубербюлеру (Zuberbüühler):

Все приматы, кроме человека, реагируют на важные события звуками, независимо от того, каким образом эту ситуацию воспринимают потенциальные реципиенты (2005: 126).

Приняв во внимание все вышесказанное, некоторые теоретики (например, Seyfarth, Cheney 2003) утверждают, что голосовая коммуникация приматов послужила важным шагом на пути к появлению человеческого языка преимущественно в плане развития умения понимать голосовые сигналы. Однако проблема заключается в том, что такой навык «понимания» не связан исключительно с коммуникацией; это всего лишь неспециализированный навык когнитивной оценки ситуации. Так, если обезьяна усваивает, что определенный крик тревоги, который издает определенный вид птиц или даже ее собственный вид, обозначает присутствие леопарда, это совсем не значит, что данный факт нужно расценивать как понимание коммуникативного акта. Обезьяна просто выучила, что одно событие предсказывает другое, или даже является его причиной, абсолютно так же, как и многие другие явления в ее повседневной жизни. Если мы хотим найти эволюционные этапы на пути к человеческим коммуникативным действиям, то мы должны понять, как происходит порождение (production) коммуникативных сигналов, раз уж они являются специфически коммуникативными. И с этой точки зрения оказывается, что голосовые демонстрации всех млекопитающих, в том числе и обезьян, с их генетически закрепленной и крайне жесткой структурой, имеют очень мало общего с коммуникацией, характерной для людей.

2.2. Жестовые сигналы

Приматы также постоянно общаются друг с другом при помощи жестов, где «жест» обозначает коммуникативное поведение (а не физическую характеристику), которое может быть воспринято посредством зрения. Это главным образом различные позы, мимика и движения рук. Хотя многие жесты так же генетически фиксированы и неизменны, как и звуки, которые издают приматы, и поэтому должны называться демонстрациями, значительная часть жестов усваивается индивидуально и используется гибко, в особенности человекообразными обезьянами, и поэтому по праву может быть отнесена к целенаправленным сигналам. Эти целенаправленные жестовые сигналы часто касаются менее эмоционально насыщенных и жизненно необходимых социальных видов деятельности, таких, как игра, уход за потомством, выпрашивание еды и груминг.

Несомненно, большинство исследований жестовой коммуникации приматов проводилось на человекообразных обезьянах. Ниже перечислены доказательства того, что существенная часть жестов, которые используют человекообразные обезьяны, является усвоенными в индивидуальном опыте, гибко и целенаправленно используемыми коммуникативными сигналами (см. Tomasello et al. 1985; 1994; 1997; 1989; Call, Tomasello 2007):

• в жестовых репертуарах особей внутри одного вида и даже одной стаи имеются большие индивидуальные различия; в том числе, существуют уникальные жесты, изобретенные отдельными индивидами;

обезьяны регулярно используют один и тот же жест для достижения различных коммуникативных целей, а также различные жесты для достижения одной и той же цели;

обезьяны, как правило, выполняют жест только тогда, когда реципиент в достаточной степени внимателен, и после этого зачастую следят за реакцией реципиента и ждут ответа;

иногда обезьяны используют последовательности жестов или комбинации из множества жестов, если окружающие не реагируют так, как им нужно;

обезьяны со значительным опытом общения с человеком легко изобретают или выучивают различные новые жесты.

Таким образом, несмотря на то, что звуковая коммуникация приматов, несомненно, похожа на человеческую речевую коммуникацию тем, что производится с помощью голоса и использует слуховой канал, жестовая коммуникация человекообразных обезьян имеет общие с речевой коммуникацией человека базовые характеристики функционирования, а именно, целенаправленное и гибкое применение приобретенных в опыте коммуникативных сигналов.

2.2.1. Два типов жестов

У человекообразных обезьян можно выделить два основных типа жестов, обладающих различными функциями в процессе коммуникации: интенциональные движения (intention-movements) и жесты привлечения внимания (attention-getters). Врожденные интенциональные движения, представляющие собой демонстрации, чрезвычайно широко распространены в животном мире. Дарвин (1872) впервые обратил на них внимание и отметил в своей работе, а позже Тинберген (1951) дал им название и систематически описал в своем классическом исследовании чаек. Интенциональные движения заключаются в том, что животное воспроизводит только первый этап обычной последовательности действий, часто в сокращенной форме, и этого первого этапа уже оказывается достаточно для того, чтобы вызвать ответную реакцию реципиента (то есть такую же реакцию, которая произошла бы в ответ на полную последовательность действий). Например, рычание и оскал у волков заставляют противника отступить, поскольку это поведение сформировалось из подготовки к настоящему укусу. А у некоторых птиц изображение различных приготовлений к спариванию означает начинающиеся сексуальные ухаживания. В большинстве случаев такие демонстрации «ритуализованы» в филогенезе; например, волки, которые демонстративно готовятся к кусанию, рыча и скаля зубы, имеют адаптивное преимущество, равно как и те волки, которые в ответ на такое подготовительное движение убегают прежде, чем их укусят по-настоящему. В ходе эволюции это привело к тому, что такие интенциональные движения, являющиеся по своей сути демонстрациями, закрепились генетически. Животные выполняют их неизменно в одних и тех специфических обстоятельствах — в определенной социальной ситуации или в определенном эмоциональном состоянии.