Попробуем соотнести три синтаксиса, выделяемых М. Томаселло, с тремя типами организации высказывания: прагматической, семантической и синтаксической, о которых говорит Э. Бейтс в своей книге 1976 г. По мнению Бейтс, как мы уже отмечали выше, в простейших прототипических высказываниях прагматический топик, семантический агент (agent) и синтаксический субъект совпадают. Только в типах предложения, появляющихся поздно в речевом развитии детей, таких как, например, предложения с пассивными конструкциями, такое совпадение отсутствует. Пассивная трансформация удаляет агента с его нейтральной позиции «дефолтного топика» и «дефолтного логического фокуса». Э. Бейтс считает, что «роль синтаксического субъекта может быть рассмотрена как конвенция, регулирующая взаимодействие между определением прагматического топика и выражением ролей семантических падежей» (Bates 1976: 77). Споря с II. Хомским, Бейтс утверждает, что синтаксический субъект не первичен. Соглашаясь с падежной грамматикой Ч. Филлмора, она отдает должное важной роли семантической иерархии падежей в выборе топика. Но с другой стороны, она указывает, что семантическая иерархия может вовсе не быть формальной произвольной структурой, «возможно, что иерархия генерируется исходя из психологических принципов идентификации говорящего с различными аргументами глагола^[6]. В такого рода моделях, в отличие от модели Хомского, прагматический компонент вносит первичный структурный вклад в синтаксис» (Там же: 77).

Мне представляется не случайным, что ученые, исходящие из принципа «социального происхождения высших психических функций», включая Л. С. Выготского, Дж. Брунера, Э. Бейтс, Д. Слобина и М. Томаселло, приходят к близким выводам относительно фундаментальной роли разделения совместного внимания и усвоения схемы действия в развитии речи вообще и синтаксических функций, в частности. При этом отчетливо проступает роль прагматической организации высказывания, тесно связанной с механизмами совместного внимания. Выстроенная Майклом Томаселло иерархия сложности коммуникативных задач и соответствующих этим задачам видов синтаксиса не только позволяет описывать развитие речи в фило- и онтогенезе, как это отчетливо показано в книге, она также, на мой взгляд, может быть использована и для описания развертывания речи в актуалгенезе. Опираясь на выделенные Л. С. Выготским (1934/1982) этапы перехода от мысли к слову, можно предположить, что на этапе внутренней речи (ситуация здесь и сейчас^[7]) работает «простой» синтаксис — говорящий рекурсивно выделяет наиболее информативную для него и слушателя часть в поле внимания — коммент — и обозначает его внутренним словом. Словарное значение слова — коммента под влиянием ассоциативных связей с топиком видоизменяется, оно становится ситуативным, таким образом, объективное значение становится смыслом (в понимании этого термина Л. С. Выготским). На семантическом этапе комменты рассматриваются в рамках схемы действия, что позволяет использовать семантические «ролевые» правила «серьезного» синтаксиса. Серьезный синтаксис решает и прагматические задачи — построение рамки совместного внимания, обеспечение возможности для слушающего войти в контекст говорящего и следовать за ним от «данного» к «новому». На этапе построения поверхностного предложения («фазический» синтаксис Выготского) идет нахождение конвенциональных формул передачи прагматической и семантической организации высказывания. Если их соотношение типично для данного языка, то роль «искусного» синтаксиса минимальна, она сводится к оформлению грамматических связей в предложении. Если же между прагматической и семантической организацией высказывания имеется рассогласование, или говорящему необходимо передать последовательность разных во времени действий, то в этих ситуациях ему в полной мере нужен «искусный» синтаксис.

В седьмой, завершающей, главе книги М. Томаселло кратко подводит итоги, рассматривает, как подтвердились выдвинутые гипотезы, и еще раз показывает продуктивность рассмотрения языка как способности разделять намерения других.

Итак, представляемая читателю книга посвящена анализу возникновения и эволюции человеческих форм коммуникации, как жестовых, так и речевых. Изучая жестовую коммуникацию у высших приматов и младенцев, автор приходит к выводу, что первыми человеческими формами общения были указательные и изобразительные (иконические) жесты. Эти формы вырастают при опоре на общее смысловое поле участников коммуникации (которое включает их социальные и культурные знания и совместную интенциональность). Названные компоненты входят в описываемую автором кооперативную модель человеческого общения. Кооперативная базовая структура совместной интенциональности и обеспечила появление жестовой коммуникации, а позднее и многочисленных конвенциональных языков.

Когда это введение уже было написано, в декабрьском номере журнала PNAS (Труды Академии наук США) появилась статья, показывающая, что символические жесты и речь опираются на работу одних и тех же мозговых структур, что еще раз подтверждает концепцию возникновения языков М. Томаселло (Xu, Gannon et al. 2009).

Литература

Ахутина Т. В. Порождение речи. Нейролингвистический анализ синтаксиса. М.: Изд-во Моск, ун-та. 1989; 3-е изд. М.: Изд-во ЛКИ, 2008.

Ахутина Т. В. Модель порождения речи Леонтьева-Рябовой: 1967–2005 // Психология, лингвистика и междисциплинарные связи / Под ред. Т. В. Ахутиной и Д. А. Леонтьева. М.: Смысл, 2008. С. 79—104.

Баттерворт Дж., Харрис М. Принципы психологии развития. М.: Когито-Центр, 2000.

Выготский Л. С. Мышление и речь: Собр. соч. Т. 2. 1982. С. 5—361.

Выготский Л. С. Младенческий возраст: Собр. соч. Т. 4. 1984. С. 269–317.

Завершнева Е. Ю. Записные книжки, заметки, научные дневники Л. С. Выготского: результаты исследования семейного архива// Вопросы психологии. № 2. 2008. С. 120–136.

Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. I, II. М., 1874/1958.

Фаликман М. В. Внимание. Т. 4 серии «Общая психология» / Под ред. Б. С. Братуся. М.: Академия, 2006.

Bates Е. Language and context: the acquisition of pragmatics. New York: Academic Press, 1976.

Bruner J. S. The ontogenesis of speech acts // J. of Child Language. 2. 1975. P. 1—19. (Цит. по: Брунер Дж. Онтогенез речевых актов И Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. С. 21–49.)

Bruner J. S. The acquisition of pragmatic commitments // R. M. Golinkoff (ed.). The transition from prelinguistic to linguistic communication. Hillsday; New York: Erlbaum, 1983.

Greenfield P. M. Informativeness, presuppositions, and semantic choice in single-word utterances // Development of Communication: Social and Pragmatic Factors in Language Acquisition / N. Waterson, C. Snow (eds.). New York: Wiley, 1978. P. 159–166. (Цит. по: Гринфилд П. M. Информативность, пресуппозиция и семантический выбор в однословных высказываниях//Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. С. 208–220.)

Greenfield Р. М., Smith J. И. The structure of communication in early language development. New York: Academic Press, 1976.

Greenfield P. M., Zukoff P Why do children say what they say when they say it? An experimental approach to the psychogencsis of presupposition // K. Nelson (ed.). Children’s language. Vol. 1. New York: Gardner Press, 1978.

Slobin D. I. Cognitive prerequisites for the development of grammar // Studies of Child Language Development / C. A. Ferguson, D. I. Slobin (eds.). New York: Holt, Rinehart and Winston Inc., 1973. P. 175–208. (Цит. no: Слобин Д. И. Когнитивные предпосылки развития грамматики И Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. С. 143–207.)

Tomasello М. What kind of evidence could refute the UG hypothesis? // Studies in Language. 28. 2004. P. 642—44.

Tomasello M. For human eyes only // New York Times Op-Ed. January 13, 2007.