Не особо осознавая, что делаю, включил телевизор. К моему огромному удивлению, один из каналов работал. Правда, показывали там тоже самое, что и по радио. Нет, так дело не пойдёт, мне нужна информация. Я выключил генератор и вышел на улицу. Надо поездить, потолкаться среди людей, послушать, что народ говорит. В сотне сплетен и нелепых слухов вполне можно выловить крупинки истины.

Примерно два часа я кружил по городу, останавливаясь в людных местах и прислушиваясь к разговорам людей. Да, какого только бреда я не услышал!

– Дорогу размыло, сель сошёл…

– Говорят, Москвы больше нет, ядерная война случилась, и всё…

– Инопланетяне, точно вам говорю, инопланетяне! Соседки сын в Лоо поехал, а на дороге, пока её ещё не закрыли, встретил двух инопланетян. Рожи синие, кожистые, росточком метра полтора… да не пьёт он, и вообще, за рулём был! Да идите вы…

– И все-таки ядерная война…

– Да бросьте, какая война, это учения. По линии МЧС и Минобороны. Мне зять говорил, а он при должностях…

И так далее, и тому подобное. Версий много, у всех «достоверные источники». Верить, естественно, нельзя никому. И при этом, что странно, любая из версий может быть правдой.

Пока я перемещался от толпы к толпе, мне, наконец, улыбнулась удача. На перекрёстке Ленина и Калинина я увидел знакомое лицо. Славик, а точнее, старший лейтенант полиции Афанасьев Вячеслав Анатольевич, мой приятель и коллега по картинговым гонкам.

Я припарковал машину и подошёл к гаишнику. Тот был мрачнее тучи, и было видно, что я ему сейчас как зуб в носу, но от меня так просто не отделаешься, когда надо, я могу быть прилипчивым, словно клещ. Славик с одного взгляда понял, что сейчас его будут допрашивать, и с кислой физиономией пожал мою руку.

– Привет, – поздоровался я.

– И тебе не кашлять, – буркнул он, и яростно замахал полосатой палкой – проезжей давай, чего ты тут разглядываешь!

– Нет, ну ты видал? – это уже мне – и так всё через жопу, и эти ещё…

Я сочувственно покачал головой, мол, да, ты прав, совсем народец никудышный пошёл. Славик уловил моё настроение, и пристально посмотрел мне в глаза.

– Что? – спросил он мрачно.

– Всё плохо? – в тон ему спросил я.

– Да п… дец, лучше не спрашивай.

– И всё же?

– Серёга, говорю же, лучше не спрашивай. Что положено, населению доведут. В своё время.

– Так то населению, а ты мне скажи.

Славик снова скривился.

– Да не могу я, пойми, не могу. Мне же голову оторвут.

– Да брось, колись давай. Или я больше не буду тебя учить.

Иногда я давал Славику картинговые уроки, просто так, бесплатно. И вот теперь я был вынужден пойти на шантаж.

Тот обречённо махнул рукой.

– Боюсь, твои уроки больше не понадобятся… – пробормотал он.

– В смысле?

– В коромысле. Тут жопа полная творится, а ты про картинг.

– Так ты просвети меня, я тогда тоже буду в курсе. Может уже пора место на кладбище занимать?

– Может и пора, хотя тебе не дадут. У тебя прописки местной нету.

– Да иди ты, обойдусь, – усмехнулся я – колись давай, чего это ты помирать собрался? Выглядишь довольно бодро, вон палкой как машешь, энергично. А в свисток свистишь, так прям вообще, песня.

– Заткнись уже, умоляю… ладно, всё равно завтра всё будут знать. Долго население в неведении держать не получится.

– Тааак, я весь внимание!

– Короче, только никому, понял?

– Я могила, – искренне заверил я, жестом застегнув рот на молнию.

– В общем, не знаю как так получилось, но внешнего мира больше нет.

– В смысле? Большая война? Почему тогда по нам не жахнули, тут полно военных объектов, и правительственных тоже.

– Не в том смысле, – ответил Славик – мир как бы есть, но… это какой-то не тот мир. Не наш.

– Что ты имеешь ввиду? – не понял я.

– А то и имею. В общем, как свет вырубили, попытались мы дозвониться до энергетиков. Нихрена, связи нет. Послали гонца, узнать, что да как. А те ни сном ни духом, говорят, прекратилась подача электричества извне. Да, у нас тут есть парочка мелких станций, обещали к вечеру подключить часть города, в основном критические объекты, но сути дела не меняет, из-за пределов Большого Сочи подачи энергии нет. Связи с Краснодаром тоже нет. И с Москвой. И вообще ни с кем.

– Ну это, с общих чертах, я уже понял, новое что-то будет?

– Вот тебе новое, – хмыкнул гаишник – отправили мы нарочного в Краснодар, так он доехал только до Лоо и вернулся.

– Почему?

– А потому что дороги дальше нет.

– Смыло?

– Нет, её просто нет. Как и не было. Заезжаешь за Лоо, и асфальт просто обрывается. А дальше просто лес, безо всяких признаков дороги. И вообще разумной жизни.

Я почесал затылок.

– Как так-то? Это нарочный вам рассказал?

Славик усмехнулся и протянул мне свой телефон.

– На, смотри.

Ну я и посмотрел. Действительно, дороги нет. Асфальт отрезало, будто ножом. И не только асфальт. Вон, справа от дороги, так же отрезало участок забора, ещё чуть дальше бессильно повисли на столбе электрические провода, перерезанные той же неведомой силой. М-да… интересненько.

Я отдал телефон гаишнику и спросил:

– А с другой стороны?

– Тоже самое, – коротко бросил он – и в сторону Красной поляны тоже. Мы отрезаны со всех сторон. Я, же говорю, внешнего мира больше нет. Он исчез.

– Или исчезли мы… – пробормотал я.

– Что? – не понял Славик.

– Да так, мысли вслух.

– Ааа, ну ладно. Серёг, только никому, прошу тебя, хорошо?

– Без проблем, – заверил я приятеля – кстати, а что насчёт вояк, у них инфа есть?

– Если и есть, они с нами не сильно делятся, – скривившись ответил Славик – но говорят, что они полетали по округе на вертушке.

– И что видели?

– Да всё то же самое. Разве что очертили границы территории, которая сохранилась. И она не очень большая, от Адлера, чуть за речку, и до Лоо, это вдоль побережья, и километров от пяти до десяти в горы. Дальше чужая территория.

– А Расуловский прокат как раз примерно в этой зоне… – пробормотал я.

– И как?

– А его нет. Я кататься приехал, поседлался и ушёл в горы верхом. А когда вернулся, проката уже не было. А моя машина была, правда её утащило в балку и приложило о дерево, – я кивнул на вмятину на крыле.

– Легко отделался, мог бы вообще пешком возвращаться, – улыбнулся Славик.

– Не, верхом бы приехал. Блин! – я стукнул себя ладонью по лбу – там же Бублик один остался, привязанный к дереву. Сдохнет, бедняга…

– Или волки съедят, – предположил гаишник.

– Жалко, – ответил я – ладно, что-нибудь придумаю. Спасибо за инфу.

– Есть ещё нюанс, не знаю, связанный с этим или нет…

– Какой? – заинтересованно спросил я.

– Ты заметил, что стало жарче?

Я задумался.

– Ну вроде да, но сейчас же лето, тут всегда так…

– В июне редко такое. Скорее июль-август. Температура под сорок, куда нафиг?

– Это да. Но я жару люблю, поэтому особо внимания не обратил.

– И сутки вроде как больше стали.

– В смысле? Наоборот, как-то раньше стало темнеть.

– Да, но в целом, если брать от условного часа до условного часа, то получается примерно двадцать восемь часов. У нас вон, – Славик указал палкой на молодого патрульного, стоящего у дороги – Андрюха, астрономией увлекается. Он высчитал, ещё в первый день. Ещё и звезды, говорит, другие. Точнее такие же, но как-то иначе расположены… короче, я тут не специалист, но что-то в этом духе.

Я почесал репу.

– Ладно, принял. Ещё раз спасибо.

– Да не за что, – ответил Славик, и мы пожали друг другу руки.

В раздумьях я уселся за руль. Надо всё осмыслить, а лучше всего это делать дома. С этой мыслью я запустил двигатель и поехал домой.

Вечером по телеку выступил сочинский мэр, Владимир Иванович Терехов, и сообщил то, что я уже знал. Несколько сглаживая углы, и давая людям надежду, мол ситуация под контролем и скоро всё заработает. Откуда, правда, вновь появится привычный мир, градоначальник не сообщил. И тут я порадовался, что сделал закупки заранее, потому что после «чудесных новостей» население кинулось яростно скупать всё, что было на полках. И уже через пару часов эти самые полки опустели практически везде. А новых завозов как-то не предвиделось.