Дорога была практически пустая, это вам не пробка в Лоо в курортный сезон! Так что до границ старого мира мы добрались довольно быстро. Когда дорога закончилась, мы получили команду на выход, и высыпали из машин на улицу. Построились.

– Бойцы, наша задача простая, зайти вглубь новой территории на двадцать километров, разведать что тут и как, и спокойно вернуться. Серьезных неприятностей не ожидаем, но держим ухо востро! Наши тут недавно на вертушке полетали, ничего не нашли, кругом лес и горы, и ничего другого. Но сверху через зеленку видно плохо, так что наземная разведка нужна. И это мы с вами. Так что идем аккуратно, не геройствуем, друг друга страхуем. Вопросы?

Вопросов не последовало.

Оставив двух бойцов на охране техники, командир поделил взвод на отделения, и мы рассыпались по лесу.

Шли широкой цепью, прикрывая друг друга. Один боец постоянно что-то снимал на телефон, сопровождая свои фото голосовыми комментариями. Я догадался, что он снимает непривычную растительность – деревья, кустарники, траву и цветы. Если попадались всякие непонятные жуки, бабочки и прочие мыши – фоткал и их.

Я вот понять не могу, это же другая планета, так? Тогда откуда здесь, помимо неизвестных нам видов растений и животных, вполне привычные земные сосны, буки и прочие осины? Мы уже зашли на новую территорию довольно глубоко, а они тут- растут наглым образом, ни в чем себе не отказывая. И воробьи летают вполне себе земные. Как так?

Загадка…

Минуты шли, складываясь в часы, но ничего интересного не происходило. Мы шли по лесистым горам вдоль побережья, то удаляясь выше в горы, то спускаясь к морю, стараясь охватить как можно более широкую полосу побережья.

Пару раз делали привал, чтобы наскоро перекусить и оправиться. Признаться, несмотря на хорошую спортивную форму, я уже довольно прилично устал. Всё-таки одно дело ездить на лошади, другое – лазать по горам на своих двоих, да ещё и с оружием и тяжёлым рюкзаком.

Рейд был довольно скучным, зато мы выполнили задачу, по словам Егорова. Когда начало вечереть, лейтенант приказал собираться в обратный путь. Некстати, у меня опять заболела голова. Что-то головные боли зачастили, не нравится мне это.

Тут мелькнула шальная мысль – а что если всего этого нет в реальности? Другой планеты, принцессы, этого рейда. Что если я просто лежу сейчас в больничке с инсультом, а всё происходящее это бред больного воображения? Я же помню, что у меня начала кружиться голова… Ну или свалился с коня и прилетел лбом в берёзу. Могло такое быть? Теоретически могло, да только выглядит все очень реально, и нет неизбежных для снов или бреда несуразиц. Типа, знаете, во сне ты едешь за рулём машины, в следующий миг ты уже на мотоцикле, а ещё через пару секунд куда-то бежишь, с трудом преодолевая густой и липкий воздух. И у тебя, при этом, не возникает никаких вопросов, всё нормально! Ну мало ли, куда делась машина, не так ли?

Нет, сейчас всего этого не было. Все было предельно реально и без малейших несуразиц.

Мы развернулись обратно, и тут я услышал какой-то подозрительный шорох. Тихий, но хорошо различимый. Будто какой-то шёпот.

Я поднял руку, и группа остановилась. Егоров тихо подошёл ко мне и положил руку на плечо.

– Что? – тихо спросил он.

– Похоже люди, – так же шёпотом ответил я. Черт, как же голова болит…

– Где?

– Впереди, на 2 часа.

Лейтенант кивнул и тихо передернул затвор автомата. Взял рацию.

– Внимание, активность на два часа. Без команды не стрелять, но быть наготове, – тихо произнёс он, и группа рассыпалась по лесу, приводя оружие в боевую готовность. Всё замерли.

Тишину нарушал только шум леса, пение птичек да едва различимый грохот прибоя где-то вдалеке.

Несколько минут ничего не происходило. Неужели показалось?

Полежали ещё несколько минут. Ничего. Странно, я ведь отчётливо слышал чьё-то присутствие.

Лейтенант сурово глянул на меня, и сказал в рацию:

– Идём дальше.

И едва он встал на ноги, что-то быстрое и тяжёлое ударило его в бок.

– Твою мать, к бою! – рявкнул Егоров, падая вниз и вскидывая автомат.

Защелкали затворы, люди приготовились отражать атаку.

Егоров посмотрел на свой правый бок.

– Да ладно! – в удивлении произнёс он – смотри.

И он выдернул из верхнего слоя броника… стрелу!

Тяжёлая, чуть не дотягивает до арбалетного болта, но значительно длиннее. В тыльной части тёмное оперение, наконечник острый и тонкий, явно бронебойный, а не охотничий. Зазубренный, чтобы было труднее доставать из раны. И какой-то грязный, чем-то намазаный что ли?

Я хотел что-то сказать, но внезапный укол головной боли заставил меня сморщиться и застонать.

– Тихо ты! – ткнул меня локтем в бок Егоров.

Было не больно, но я стиснул зубы и всмотрелся в зелень леса. Нихрена не видно же…

Несколько секунд ничего не происходило, как вдруг метрах в двадцати раздался дикий крик, и в нашу сторону ломанулась толпа. Сначала мне показалось, что это толпа подростков, странно одетых и в каких-то чудовищных масках. Они визжали, орали что-то нечленораздельное, и перемещались довольно бодро.

В руках у них были короткие сабли и копья, потрясая которыми они шустро приближались к нашим позициям.

Все бойцы в ступоре смотрели на эту нелепую толпу, до того момента, как откуда-то из-за спин бегущих и орущих «подростков» не выпорхнула целая стая стрел. Они пролетели над головами бегущих, и градом посыпались на наших бойцов.

Появились первые ранения. Несмотря на броники, всё тело бойцов защищено не было – руки, ноги, шея, всё это было беззащитным, и стрелы то и дело находили уязвимые места.

– Огонь! – рявкнул лейтенант, и из почти тридцати стволов дружно ударили очереди.

Атакующие так и посыпались на землю. Но поток стрел сзади не утихал.

– Да что это за черти? – со злобой сплюнув, вопросил Егоров, меняя магазин с автомате.

– Это гоблины, – спокойно ответил я, посылая очередь куда-то в сторону противника.

– Это я вижу, ещё какие гоблины, – отозвался взводный – что это за гоблины, вот в чем вопрос.

– В смысле, это именно гоблины, обычные. Местные дикие жители, – ответил я, даже и не думая раскрывать источник своей осведомлённости.

Перестрелка, между тем продолжалась.

Егоров выглянул и посмотрели на ближайшее к нему тело нападающего. Рост метра полтора, худой, но жилистый, руки и ноги перевиты сухими мышцами. Одет в некое подобие кирасы и кольчуги, на голове примитивный шлем. Лицо… если эту морду можно так назвать, похоже на помесь человека и собаки…

– И правда, похожи, – согласился лейтенант – пора заканчивать, у нас ребята 300-е есть.

Он взял рацию:

– Чук и Гек, Босому!

– В канале, – один за одним ответили два голоса.

– Берите по парочке ребят, и обходите их с флангов. А мы тут пошумим, отвлечем. Как приняли?

– Приняли хорошо, работаем.

Егоров обратился ко мне:

– У тебя какой позывной, кстати? А то с этой суетой даже времени не было узнать. Да и казалось, что и надобности нет.

– А никакой, – ответил я, выпуская очередную очередь в сторону противника – я же гражданский, только вчера в дружину записался.

– Хорошо, выдумывать не станем, будешь Дым. А я Босой.

– Почему Босой? – удивился я, а Егоров только сморщился

– Давняя история, глупая. Да так и прижилось…

– Добро, командир, потом расскажешь.

– Остальным потом позывные раздадим… ох… тем, кто вернётся.

Стрела попала лейтенанту по шлему и даже оставила на нём вмятину.

– Огонь, прижать их!

Автоматы заполошно замолотили, а оставшиеся гоблины рванули обратно, петляя как зайцы.

Где-то вдалеке раздались ещё очереди, и поток стрел резко снизился. Лейтенант решил этим воспользоваться.

– Первое отделение, вперёд, остальные прикрываем!

С десяток бойцов рванули вперёд, пригибаясь от стрел.

Вдруг издали, со стороны где действовали ребята Чука и Гека, раздался громкий хлопок и яркая вспышка. А меня прострелил очередной приступ головной боли.