Собаки, сопровождавшие бойцов, время от времени замирали, взглядом указывая в разные направления, откуда очень скоро выскакивала очередная тварь, которую в одно мгновение уничтожали шквальным огнём.

Танки, со своей стороны, также реагировали на поведение псов и, когда те указывали на близлежащее здание, наведя стодвадцатипятимиллиметровое орудие, открывали огонь, разнося многоквартирное здание в пыль.

Если монстр не погибал от выстрела танка, его быстро добивала пехота.

Разведчики в здании, одетые в старую военную форму, с ужасом и надеждой наблюдали за происходящим.

Для них была незнакома форма солдат, их оружие и техника, отчего они не понимали, кто эти люди.

Но с другой стороны, видя слаженность военных и то, как легко они расправляются с монстрами, в них зарождалась надежда, что в город вернулось правительство. Какое угодно, но способное вернуть порядок в город.

Наблюдая за солдатами, один из разведчиков по имени Крат, являвшийся самым старым из присутствующих, обратился к своим молодым товарищам.

— Нам пора уходить, боюсь, если собаки заметят нас, никто из солдат не станет разбираться, монстры мы или нет.

На его измождённом лице виднелись глубокие морщины, а впалые от постоянного недоедания щёки могли сказать любому, что этот человек прошёл через многое.

Когда-то красивые голубые глаза потускнели, а волосы на голове и вовсе пропали.

Раньше он был высоким статным мужчиной, который являлся чемпионом мира по пятиборью, однако теперь напоминал лишь тень прошлого.

Держа винтовку в руках, Крат уже собирался покинуть дом, но оказалось слишком поздно.

Собака посмотрела прямо в их окно на пятом этаже здания, и в ту же секунду орудие танка навелось вслед за её взглядом.

Прежде чем троица успела даже испугаться, собака неожиданно гавкнула, и танк, словно по команде, отвёл орудие на центр улицы, после чего продолжил движение вперёд.

Крат, бледный как мел, сглотнул, понимая, что их жизнь, которая чуть не оборвалась за доли секунды, зависела лишь от одного лая собаки, которая всю дорогу до этого молчала.

Несложно было догадаться, что собака натренирована лаять лишь на живых существ, и, если лая нет, танк может бить, как пожелает.

В данный момент эта маленькая деталь спасла жизнь сразу троих людей.

Когда мужчина пришёл в себя, он крепче сжал винтовку и, толкнув своих оцепеневших товарищей, рванул прочь из здания.

Им необходимо было вернуться в лагерь и сообщить руководителям, что в их сторону движется отряд военных.

Для Крата уже из этого маленького инцидента стало понятно, что военные не убивают людей без причины, но решение было принимать не ему, поэтому руководству надо было дать больше времени, чтобы всё обсудить.

Выбежав из комнаты, трое помчались по грязному коридору, заваленному пластиковыми пакетами, обломками старой мебели и разного рода отходами жизнедеятельности людей.

Когда они выбежали на лестничную клетку, разведчики замерли на месте.

В глазах троих читался невероятный шок, потому что произошло то, чего они не видели целых три года в этом городе.

В подъезде прямо на их глазах с искрами выбило три электрические лампочки, однако одна всё же загорелась, ярко осветив тёмный пролёт, отчего привыкшие жить словно крысы в темноте люди стояли шокированные такой простой вещью, как светящаяся электрическая лампочка.

* * *

В лагере выживших «Легенда», где проживало почти тысяча человек и откуда пришли Крат со своей группой, все люди стояли, столпившись на улице.

Данное место находилось во дворе жилого многоквартирного комплекса из четырёх домов, стоявших квадратом.

Выжившие жили на верхних этажах, а на площадке с футбольное поле между домами устроили своего рода рынок, где торговали с другими лагерями и охотниками.

Первые этажи домов были завалены камнями и хламом, чтобы там не могли пройти зомби, а в пустотах между зданиями установили железную ограду двадцать метров высотой.

Вся ржавая и разрисованная граффити, ограда не могла гарантировать безопасность, но вполне позволяла защититься от зомби и зверей-монстров.

Дети, которым было по пять или шесть лет, тягали за грязную одежду своих плачущих родителей, стоявших, задрав голову к небу и что-то там разглядывая.

Голодные, усталые от этой убогой жизни и беспросветности, они со счастливыми улыбками, словно наркоманы под дозой, смотрели на фонарный столб, в котором средь бела дня ярко горела лампочка.

Никто до конца не понимал, что это значит и почему в городе появилось электричество, однако для этих людей, живших словно дикари в каменном веке, это было показателем возвращения цивилизации.

В их головах всплыли воспоминания о трудной жизни до апокалипсиса, когда им приходилось работать на двух и даже трёх работах.

Они не могли элементарно отправиться со своей семьёй на отдых в парк на выходных, потому что большинство брало подработки и на это не было ни сил, ни желания.

Однако прямо сейчас это казалось такой ерундой, которая даже не стоит упоминания.

Любой из присутствующих готов был вернуться в те трудные времена и благодарить любого олигарха, который смог бы это устроить.

Хотя благодарить — слишком мягкое слово для выражения их отношения к тому, кто действительно сможет вернуть их трудную жизнь.

Люди здесь готовы были бы сделать его своим королём и носить на руках, просто чтобы больше не бояться за свою жизнь каждую минуту и каждую секунду.

Иметь возможность дойти до магазина и купить там дешёвые продукты, а по вечерам спокойно принять душ, теперь было мечтой всех людей в этом мире.

Маленький чумазый ребёнок, который точно так же, как его мать, смотрел на фонарь освещения, не прекращая тянуть женщину за грязную юбку с множеством заплат, никак не успокаивался и, когда наконец смог получить её внимание, указал маленьким грязным пальчиком на фонарь.

— Мама, что это? — спросил он.

Женщина подхватила ребёнка на руки и вновь посмотрела на электрическую лампочку.

— Кажется, что всё кончилось, сынок, — она боялась утверждать, потому что даже себя не могла в этом убедить.

Однако очень хотела, чтобы восстановившееся электричество означало конец кошмара, длившегося последние три года.

Мать ребёнка хотела сказать ещё что-то, но внезапно по всему городу, из громкоговорителей, установленных повсюду, взревела воздушная тревога, а через несколько секунд, когда она смолкла, послышался искажённый мужской голос.

Оборудование где-то не работало вовсе, а в большей части работало на честном слове, но всё же можно было понять, что говорит человек сквозь хрипы динамиков.

— Всем жителям города Лоран! Мы — армия Свободной Советской Социалистической Республики! Центр города отныне безопасен! Наши войска уверенно продвигаются вперёд, и вскоре мы освободим весь Лоран!

Мужчина три раза повторил эти слова, и за всё время ни один человек в лагере даже не шевельнулся. На самом деле, люди боялись даже дышать громко, чтобы не прослушать говорящего человека.

Вскоре после повторения сказанного, он заговорил вновь.

— Если вам нужна медицинская помощь или пища, вы можете обратиться к любому солдату. Вас не тронут, если вы не будете представлять угрозу. Любая попытка навредить военным будет расценена как акт агрессии, и ответ будет соответствующим. Город Лоран отныне под нашим контролем.

После этих слов голос вновь начал повторять сказанное, и теперь люди начали переглядываться между собой.

За три года борьбы за выживание мало кто мог поверить, что кто-то будет раздавать еду, ведь всё это могло быть ловушкой для легковерных идиотов.

Однако подача электричества и сообщение о том, что самая опасная часть города зачищена, заставляла людей надеяться, что это не враньё.

Вскоре мужчина вновь продолжил говорить.

— Кельрадии больше нет, и отныне эта страна будет называться СССР, а её столицей станет Лоран. Мы никого ни к чему не принуждаем, но, если вы желаете жить в этом месте, вы будете автоматически признаны его гражданами и будете подчиняться законам нашей страны.