Никто не знал истины о мире за Яйцом Вечного Сна, даже Ортонроги, величайшие исследователи и сильнейшие сущности этого мира не смогли узнать эту истину.

Но Писморту было плевать.

Он искренне верил, что лезть туда, где потенциально его ждёт смерть — глупо.

Да и это попросту безответственно для Императора сильнейшей державы мира.

Сильнее сжав в руках свою трость, Император огляделся.

Платформа, на которой он стоял, находилась почти на одном уровне с Яйцом Вечного Сна.

По этой причине мужчина мог легко разглядеть происходящий перед ним процесс.

Людские глаза, ранее мирно плавающие по поверхности артефакта, сейчас казались испуганными и взбешёнными, мечась, то туда, то сюда.

«Началось...» — нервно сглотнув, подумал Писморт.

Золотая маска не показывала этого, но он очень переживал... И боялся.

Боялся не за судьбу империи от прихода потенциально нового Ортонрога, не того, что новый дракон будет абсолютным злом, воплоти, не то, что он взбунтуется. Нет.

Он боялся слов, сказанных в его недавнем сне.

Обычно существа на его уровне перестают видеть сны.

Вместо этого перед ними предстаёт лишь чëрная картинка без звука и ощущений.

Но Писморт их увидел.

Причём они были настолько ужасающие, сводящие с ума и погружающие в пучины безумия, что... Он начинал боятся.

Его руки дрожали, а в горле застрял ком, что никак не хотел исчезать.

А в глазах читались нотки безумия. И вновь, страха, его глаза были наполнены страхом перед будущим.

В это было трудно поверить, но... Он боялся за свою жизнь.

Впервые за долгое время он ощутил то терпкое чувство тревоги и отчаяния, охватившие его разум.

И во главе всего этого первопричиной его тревог был... Сон.

Сон о бесконечном океане времени, что тянуло его на дно. Ему снились жуткие цепи, что, казалось, могли сдержать почти любого, могли сковать саму его суть, само пространство и время!

Но даже так, там был кто-то ещё.

Всего лишь тень некоего существа, что сидел на коленях.

Его крылья были сломаны и неправильно повёрнуты, руки и ноги отсутствовали, а половины грудины и вовсе не было, но глаза...

Эти серо-зелëные глаза, что, несмотря на, огромное расстояние между ними впивались в саму плоть, заставив его невольно остановиться.

Даже сейчас, проснувшись, он физически ощущал эту тяжесть.

Казалось, что его измарали в грязи, окунув в полгве ведра помой.

«Это был Кайоши Оохаши» — тут же после пробуждения осознал Император.

Следующие дни он провёл в бесконечных мольбах перед этим древним существом, что жило с самого начала времён.

Он даже принёс в жертву Безумному Демону свой палец!

Но это тягостное ощущение не исчезло. Демон требовал что-то с него.

Что-то более значительное...

Писморт, как и все обитатели этого мира знал о Кайоши Оохаши.

Названый брат Рошина, первого Ортонрога, предначертанный муж Мялмал и первейший житель мира.

Его боялись, его почитали, его ждали...

Но никто и никогда не имел желания столкнуться с ним лицом к лицу. Ведь он нёс на себе крест вечного несчастья и необузданного безумия.

Даже Мялмал остерегалась Безумного демона. Ведь при встрече с ним, даже она сойдёт с ума.

Стоящий рядом с ним Эрми похлопал его по плечу, будто о чём-то предупреждая.

Оторвавшись от мыслей, Писморт не задумываясь поднял голову и... Глаза.

Сотни, тысячи, десятки тысяч, а, возможно, и миллионы безумных человеческих глаз уставились на Писморта.

Вздрогнув от страха, он хотел было отскочить... Но тут вспомнил о своей цели.

Подавляя растущий страх и тревогу, Император поднял перед собой трость, начав творить невероятное заклинание.

Его глаза закрылись, а изо рта со свистом вышел накопленный ранее воздух.

Сознание, ранее заполненное шумом мыслей и тревог... Очистилось. Стало белым и пустым, а вдобавок огороженным от всякого рода шумов.

И вот он начал плести.

Белая стена возникла в сознании, принявшись впитывать в себя все аспекты, что накладывались на еë поверхность.

Все категории магии смешались воедино, а основные и дополнительные аспекты отпечатывались на стене с невиданной ранее скоростью.

Всего за несколько мгновений Император наполнил свой холст семью ста тысячами аспектами всех видов.

Каждая категория заклинаний от Белой, заканчивая Жизнью, переплетались воедино, образуя целое полотно знаков и символов.

И это было сделано всего за две секунды...

Писморт открыл глаза, тяжело выдохнув.

Под золотой маской его лицо покрылось потом, а глаза начали обильно кровоточить.

Но всë было не зря!

Шипение.

Столь тихое, что его и вовсе можно было не услышать.

На кончике его трости образовался маленький змей, что неуверенно оглядывался по сторонам.

Хоть этот змей и казался живым, но по своей сути это было лишь заклятие.

Впрочем, это было лишь обманчивое впечатление, ведь даже Ортонроги относили этого змея в Ранг Мифа. Редких заклятий необузданной мощи и силы!

А имя ему — Голубоглазый Змей Истин: Разрывающий Мир, Фальманд!

Маленький и неуверенный змей медленно летел по воздуху, выписывая пируэты.

Без всяких команд и слов он понимал, куда и зачем ему нужно идти.

Он летел прямо к Вратам, прямо к своей цели...

В этот момент его тело начало увеличиваться в размерах и окрашиваться в кроваво-красные цвета.

Клыки, ранее больше похожие на два бугорка, становились всë больше похожими на огромные копья.

Агрессивно шипя, змей Фальманд обернулся вокруг Яйца Вечного Сна, и с оглушающим скрипом принялся сдавливать его.

В этот момент, поймав команду к старту, Врата принялись безостановочно дрожать.