– Я тебе, Арнольдович, потом всё обскажу. Тайн никаких нет, – он вывалил содержимое мешка на стол. – Смотри, сколько я принёс драгоценных камней и золота.
Шнорре, почти профессионально разбирающийся в благородных металлах и драгоценных камнях, подошёл к трофейному богатству. Он без восторгов, но с большим интересом, стал перебирать всё принесённоё сюда из «неоткуда» частным сыщиком. Остановил своё внимание на нескольких неказистых на вид тёмно-коричневых камешках, величиной с горошину. С большим удовольствием заметил:
– Вот эти три штуковины – прекрасные опалы. Таких я нигде и никогда не встречал.
– Но тут же ещё гора драгоценных камней, да и золота хватает.
– То, что ты называешь драгоценными камнями, Алексей Владимирович, есть ни то иное, как обычный шпат и… кварца немного… есть разноцветные и с вкраплениями. Что касается золота, то оно, в основном, настоящее. Скажу больше. Даже на глаз видно, что в нём ничтожное количество содержание серебра. Но тут нужен химический анализ. Во всяком случае, оно – высокого качества, рассыпное, не рудное, проба ни как не ниже, девятьсот пятидесятой. Поверь, если я и ошибся, то не намного. Здесь, можно сказать, целое состояние.
– Хоть такое обстоятельство радует. Значит с камнями, я пролетел?
– Почему же пролетел, Алексей? Этих трёх опалов, на мой взгляд, достаточно будет для того, чтобы купить… Впрочем, денег, вырученных от них, всё равно, не хватит, чтобы приобрести даже трёхкомнатную квартиру в Подмосковье. Цены растут, как шампиньоны после дождя. Поверь, мне на всё плевать! Но, Лёша, не красиво с твоей стороны так долго отсутствовать, чтобы грабить банки или сундуки частных владельцев… Правда, непонятно, на хрена какой-то болван держал в своём сейфе вместе с россыпным золотом, по сути, с самородным, кучу каких то… никчемных блестяшек.
– Потом всё объясню. Но честно скажу, Михаил Арнольдович, что банков я не грабил, и в закромах ни одного проходимца не копался. Долго объяснять. Всё потом. Сначала дело.
Зуранов до мельчайших подробностей расспросил Шнорре о том, как обстоят дела, и остался доволен. К этому добавил, скорее, напомнил, что лучше всего будет, если Михаил Арнольдович и его сыновья будут жить у него, Зуранова, вместе с ним, в дву3хкомнатной квартире. «В тесноте, но не в обиде». А вот это жильё, как и у родственников Шнорре, находится под постоянным наблюдением. Без сомнения.
– Да, – согласился Шнорре, – ты и Денис пока вне подозрений и пристального внимания подонков. Мне на своём заводе тоже пока делать нечего.
– Верно. Но мы заглянем туда, чтобы расквитаться по полной программе с твоим друганом Мартемьяном и некоторыми другими господами.
Через пятнадцать минут появился и Денис Гранкин. Он коротко доложил о том, как убил… негодяя. Рассказывал об этом тихо, но не спокойно. Пришлось отправить на тот свет, какого ни какого, но, всё же, человека.
Бывший адвокат очень заинтересовался золотом, какое добыл Зуранов, и поинтересовался, возьмёт ли его начальник детективного агентства в долю.
– Нас теперь в агентстве, вместе с Михаилом Арнольдовичем и его сыновьями получается пятеро. Все доходы будем делить поровну. Но ты, Дэн, учти, что у нас предвидится много затрат. Понадобится и транспорт и оружие…
– Мне и моим сыновьям ничего не надо, – сурово ответил Шнорре. – Наша задача – отомстить… гадам!
– И не очень засветиться, – бывший адвокат взял в руки кусок шпата, внимательно его разглядывая.
– Постоять у воды и ног не замочить, – ухмыльнулся Алексей. – Скорей всего, не получится. Так что, Денис, у тебя ещё есть время подумать…
– Не городи ерунды, – ответил Гранкин, – всё решено. Тем более, я уверен, что твои «полёты» в прошлое солидно укрепят и наше материальное положение.
Они взяли с собой всё самое необходимое: пистолет, документы, изъятые у копов-бандитов, деньги, драгоценности, лежащие в сейфе. Шнорре набил большую сумку необходимыми вещами. Пришлось ему прихватить с собой и голову Зинаиды, положив её в небольшой холщовый мешок. Алексей не сразу убедил Михаила Арнольдовича в том, что оставлять её в квартире, которая, возможно, через несколько часов будет превращена в руины, не логично.
С большой неохотой Шнорре аккуратно положил голову своей жены в багажник. Сам же занял заднее место в салоне. Рядом с Денисом, который устроился за рулём как самый наиболее опытный водитель, из присутствующих, сидел Зуранов. У Гранкина, ещё в более раннем молодом возрасте, имелась машина. Наша, отечественная, «Нива». Пока он не разбил её в одной жуткой аварии, отделавшись двумя-тремя царапинами и вывихом левой руки.
После того, как он врезался в гружёную фуру и его «Нива» стала попросту грудой металлолома, у Гранкина на долгое время пропало желание садиться за руль. Но сейчас он придерживался другого мнения.
– Да, надо будет машину приобретать. Без неё, как без рук. – Денис выехал со двора на основную дорогу. – Вот Полина приедет из-за «бугра», что-нибудь с ней сообразим. Надеюсь, что зарплата моя в твоей конторе, Лёха, будет не меньше, чем у адвоката средней руки.
– Надейся, Дэн, – Зуранов закурил. – Ты хоть не забыл, куда мы сейчас едем?
– Как же? Помню. В Матвеевский леспромхоз. – Гранкин тоже достал сигарету, внимательно следя за дорогой, небрежно сунул её в рот. – Надо будет душу из господина бандита Тихого вынуть. От тела её отделить.
– Я уверен, что нет в его гадком теле никакой души, – с задумчивой тоской заметил Шнорре. – Мерзопакостный гад жить не должен! Так вот и прикиньте, маленький член к большому носу, господа! Только тогда суд можно назвать законным, когда он справедлив. Убить мерзавца должен только я! И никто другой!
– Успокойся, Арнольдович, и у тебя, и у всех нас будут руки в крови,– твёрдо сказал Зуранов. – Время такое… частично мутное, подлое. Много преступников – на свободе, а…
– Ты прав, Лёха, – согласился с ним Денис, обгоняя незагруженный лесовоз. – А Тишина, если бы у нас имелась возможность подвести гада под суд, то он бы его оправдал… или наказал бы так, очень условно. А поскольку, все твари-подельники на верхотуре знают, что такая вот тля может «запеть» на суде не совсем то что надо, в крайнем случае, скоту пообещают объявить его невменяемым… и в больничку. А станет артачиться и требовать большой кусок, то могут, реально, и убрать… мелкую сошку.
Почти до самого леспромхоза они почти не разговаривали друг с другом, надеясь, что всё пройдёт гладко, желательно, без свидетелей. Они остановили «Шкоду» недалеко от ворот верхнего склада леспромхоза, который практически не охранялся. В своей мелкой сторожке-будке верный пёс в образе человека, стоящий на защите акционерной собственности, увлечённо беседовал с кем-то по телефону.
Он ни малейшего внимания не обращал на тех, кто входил на территорию леспромхоза и выходил. Правильно, чего тут выгибаться, когда все в селе Большая Матвеевка свои. И так дел по горло. Только и успевай поднимать шлагбаум перед машинами, идущими сюда и гружёнными лесом, да и порожние надо выпускать.
Вот за выезжающими на деляны шоферами догляд кое-какой необходим. Неровен час, что-нибудь могут с собой прихватить, к примеру, тот же топор. Жаль ведь хозяйчику, одному из многочисленных воров и грабителей «личного» инструмента… Добра на всех не напасёшься.
В данном случае леса. «Ходи, Машенька, за грибочками в иные места. А тут почти всё частное или… акционерное. Слава богу, леса еще в России достаточно. Потому нечистые на руку господа и дамы могут накрутить всякого и разного, с весомой и практической пользой для себя, своих родственников и добрых друзей.
Шнорре остался в машине, а Зуранов и Гранкин спокойно прошли на территорию леспромхоза. Охранник даже поленился посмотреть в их сторону. Возможно, он видел их, так называемым, боковым зрением. Чоповец твёрдо был уверен в том, что чужие и, причём, без надобности, здесь не шастают. На обратном пути, конечно же, ему надо будет понаблюдать, не выносят ли незнакомые гости, к примеру, бревно на своих плечах. И если выносят – то остановить… Возможно, с дальнейшей выгодой для себя.
