- Они сказали, что ты можешь уехать утром. Они просто хотят присмотреть за тобой одну ночь, - продолжал он.

Одна ночь, чтобы убедиться, что она не пострадала от удара по голове. Она сказала им, что не теряла сознания, но это не имело значения. Они все равно хотели оставить ее на ночь под присмотром. Конечно, она уже знала об этом. Ей не нужно было, чтобы Джек говорил ей об этом. Они сами сказали ей, когда в последний раз делали обход перед ужином.

- Я спросил, могу ли я как-нибудь остаться с тобой, но они сказали, что нет. Сказали, что отдых пойдет тебе на пользу, - продолжил он, заполняя пустоту молчания. - Но я могу вернуться рано утром и отвезти тебя домой.

Он сделал небольшую паузу.

- Только нужно придумать как. Найти какой-нибудь транспорт или что-то в этом роде, я думаю.

Его тон был совершенно неподходящим для данного момента. Он не вызвал у нее никаких чувств по поводу того, что он приедет за ней утром, а наоборот заставил ее почувствовать, что она причиняет неудобства.

- Извини, что доставила столько проблем, - сказала она.

Он посмотрел ей в глаза и увидел, что сказал не совсем то, что хотел.

- Нет, - сказал он, поправляя себя. - Я просто имел в виду, что не знаю, кого просить о таких вещах... - Выбранный им горнолыжный курорт находился недалеко от аэропорта. От аэропорта до курорта ходил бесплатный автобус. У него не было причин взять машину напрокат, а даже если бы и была, никто из них не хотел ехать по снегу, несмотря на то, что большинство основных дорог были тщательно обработаны для защиты от снега и льда. - Мы могли бы взять такси, - сказал он. - Я могу это устроить.

- Это очень благородно с твоей стороны, - саркастически сказала Холли.

Он прочистил горло и задал вопрос, на который уже знал ответ:

- Ты злишься на меня?

Холли начала смеяться. На короткое мгновение Джек подумал, не связано ли это с лекарствами, которые ей вводили с помощью капельницы.

- С чего бы мне на тебя злиться? - Спросила она.

Это был риторический вопрос, и Джек, к счастью, понял это. - Я сказала тебе, что не хочу ехать сюда. Я сказала, чего я хочу – пляж, солнце, море, отдых – но нет, ты привез нас сюда. Я говорила тебе, что плохо катаюсь на лыжах. Тебе пришлось тащить меня на гору. А потом, как будто этого было недостаточно, ты бросил меня. И даже не извинился за это. Ты даже не извинился за то, что оставил меня там, в снегу, со сломанной ногой. Я была одна. Мне было страшно, а где был ты? Мчался вниз с горы, чтобы попытаться побить какой-то жалкий рекорд. Но нет, конечно, я не злюсь на тебя. С чего бы вдруг?

Джек переместился на своем стуле, когда его охватило чувство вины. Недолго думая он проговорил:

- Прости.

- Я не хочу, чтобы ты извинялся только потому, что чувствуешь себя обязанным, - тут же подхватила Холли. - Я хочу, чтобы ты сказал это искренне!

- Я серьезно. Прости меня. Я ни о чем не думал. Мне искренне жаль. Если бы я мог повернуть время назад, я бы все сделал по-другому. Я чувствую себя куском дерьма за то, что меня не было рядом с тобой, но теперь я рядом. И я никуда не уйду.

- Это не про тебя, - сказала Холли.

- Что ты имеешь в виду?

- Это больно, - закончила она. - Ты никогда не страдаешь. Всегда страдает кто-то другой – и всегда из-за твоих идей...

Эти слова задели его за живое. Это был не первый раз, когда кто-то пострадал из-за того, что Джек что-то придумал. Этот перелом ноги был просто еще одной ситуацией в череде происшествий. Холли была права: Джек никогда не получал травм. Это всегда был кто-то другой.

- Однажды тебе не повезет, - предупредила она его. - Однажды ты попадешь в беду, и – я надеюсь – когда этот день наступит, ты будешь один...

ГЛАВА 5

Джек вскрикнул, когда охотник резким рывком сдернул его с дерева. Его крик эхом разнесся по лесу, когда он тяжело приземлился на землю. Он упал на бок, в его теле все еще торчали две стрелы. Незнакомец разговаривал с ним, быстро щелкая языком. С его губ капала слюна, попадая Джеку на лицо. Вдруг он замолчал и взялся за ближайшую к его руке стрелу. Улыбаясь, он покачал ее из стороны в сторону, разрывая при этом внутренности Джека.

- Пошел ты! - Закричал Джек, когда появились силы произносить слова, а не звуки боли.

- Пошел... ты. Пошел... ты... Пошел ты... - повторял охотник.

Он повернул стрелу против часовой стрелки, снова заставив Джека закричать. Еще одна улыбка расплылась по мерзкому рту мужчины, и он без предупреждения вырвал стрелу, сильно отдернув ее. Джек громко закричал, а мужчина рассмеялся и вырвал вторую стрелу, бросив их на землю. Незнакомец наклонился и погладил щеку Джека ладонью. При этом он посмотрел Джеку прямо в глаза и тихо заговорил, как бы утешая его. Джек боролся со слезами, изо всех сил стараясь расслабиться, несмотря на ситуацию, в которой он оказался. Ругань ему не помогла, и чем сильнее он злился, тем быстрее терял кровь. Мужчина сказал ему что-то еще; еще один шквал разных звуков и щелчков языком. Его лицо было в нескольких сантиметрах от лица Джека.

Джек чувствовал гнилостный запах изо рта аборигена и изо всех постарался не блевануть. У него почти не осталось зубов, а те, что еще не выпали, почернели от гнили.

- Пожалуйста, не делай мне больно, - умолял Джек, хотя знал, что мужчина не понимает ни слова из того, что он говорит. По крайней мере, он так считал. Он снова повторил: - Пожалуйста, не делай мне больно.

Охотник схватил Джека за плечо и повернул его так, что тот оказался на спине. Кровь текла из ран на спине на грязную землю и просачивалась спереди, пачкая его одежду. Джек не смог сдержать очередной крик боли, когда мужчина опустился на колени у него на груди. Джек едва мог дышать. Он снова наклонился к лицу Джека. Это зловонное дыхание... Джек попытался попросить его слезть, но вместо слов вырвался лишь напряженный хрип, пока он боролся за кислород.

Охотник начал рассказывать что-то еще. Что-то непонятное для чужих ушей. Джек начал плакать, когда лицо мужчины начало приближаться к его лицу. Он рыдал от страха и боли. Охотник толкнул голову Джека в сторону, затем открыл рот и осторожно сомкнул его вокруг уха Джека. Джек безрезультатно боролся под весом мужчины, чувствуя, как его ухо складывается пополам во рту незнакомца; его зубы давили сверху и снизу, пока не соприкоснулись друг с другом. Джек застыл, боясь пошевелиться. Он чувствовал дыхание мужчины на своих волосах, прямо над ухом, где тот дышал через нос. Но еще труднее было игнорировать, как язык туземца проводит по его вывернутому уху.

Лицо Джека начало синеть, ему отчаянно требовался кислород. Недолго думая мужчина медленно приподнялся, давая Джеку возможность вдохнуть еще один глоток влажного воздуха. Он снова навалился на испуганного юношу, а затем сильно сжал зубы. Крик Джека эхом разнесся по густому лесу, когда охотник отстранился от головы Джека, чуть не свернув ему шею; ухо Джека было зажато между зубами, и с него капала кровь. Он откинул голову назад и с жадностью втянул его в рот, где начал перекатывать языком, наслаждаясь вкусом, а Джек продолжал кричать о том, что его друзья придут и помогут ему. Охотник причмокнул губами и начал шумно жевать; ухо разорвалось на мелкие кусочки, когда он размял его склизкую плоть, чтобы легче было проглотить. Он проглотил его, а потом повернул голову Джека в положение лицом вперед.

"Ты никогда не страдаешь. Всегда страдает кто-то другой – и всегда из-за твоих идей... Однажды тебе не повезет. Однажды ты попадешь в беду и – я надеюсь – когда этот день наступит, ты будешь один..." Слова Холли, сказанные в гневе, когда она сломала ногу, снова и снова звучали в его голове, несмотря на желание Джека отгородиться от них. Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как охотник склонился над ним, улыбаясь кровавыми губами. Джек почувствовал, как два больших пальца прижались к его векам, и охотник заставил его открыть глаза, чтобы он видел, что будет дальше. Он держал большие пальцы, отказываясь отпустить его веки, отказываясь позволить ему снова закрыть глаза. Эта улыбка. Эта проклятая улыбка, кровавая и дразнящая.